И замираю, во все глаза уставившись на еле заметный за камышами пирс.

Крадучись, словно боясь, что это наваждение сейчас растает, добредаю до конца помоста. Хоть погода стоит ясная, вода остаётся до жути тёмной, можно даже сказать, чёрной. То и дело зеркальная поверхность покрывается рябью: водомерки, стрекозы, рыбы — все они продолжают жить своей привычной размеренной жизнью. С той ночной вылазки прошло чуть больше месяца, но внутри почему-то вертится стойкое ощущение, словно прошла не одна жизнь. Слишком далёкое и счастливое это воспоминание, слишком противоречащее происходящему теперь.

Дурная мысль приходит практически молниеносно. В конце концов, Филч куда-то уехал и раньше завтрашнего вечера не появится, а Флитвик и вовсе до сентября будет у себя дома, поэтому, быстро стянув с себя футболку и шорты, сбрасываю босоножки и, забыв завязать волосы, сигаю с пирса.

Вредная привычка смотреть под водой вдруг оборачивается очередным чудом: изнутри озеро оказывается кристально чистым, дальность видимости, конечно, меньше, чем на поверхности, но я всё равно умудряюсь чуточку осмотреться раньше, чем у меня начинает кончаться воздух.

Вынырнув из воды, жадно вдыхаю. Кажется, голова начинает соображать лучше, и я вспоминаю, что это не просто так озеро, поэтому достаточно быстро выкарабкиваюсь обратно на пирс. Окунулась и хватит. Весь оставшийся вечер проходит за созерцанием природы. Жалко чернеют на фоне окружающей зелени остатки хагридовской хижины. Заплетаю мокрые волосы в косу. Великан уехал куда-то почти сразу после похорон Дамблдора. Поговорить времени за всей этой суматохой и общей потерянностью тоже не нашлось.

Как вдруг моё внимание привлекает движение на другом берегу. Что-то достаточно крупное продирается через заросли рогоза. Бросаю нервный взгляд на замершую рядом Касю. Интересно, что это такое и как я буду отбиваться в случае чего. В том, что, что бы это ни было, озеро оно преодолеет на раз-два, я почему-то уже не сомневаюсь. Лучше готовиться к худшему. Вдруг среди толстых листов появляется длинная изабелловая лошадиная голова, а следом практически светящееся изящное тело. Единорог, медленно переставляя тонкие ноги, заходит в воду почти по колено и, опустив шею, судя по всему, начинает пить. Я же замираю, боясь даже шелохнуться, впившись в это странное видение взглядом.

Ну всё, поди, совсем всё плохо, раз даже единороги из леса выходить начали…

Животное медленно поднимает голову, повернув морду в мою сторону. Появляется странное ощущение, будто это он высшее существо, наблюдающее за мной, а не наоборот. Видно, как животное ведёт ушами, а в следующее мгновение, грациозно крутанувшись на месте, снова теряется в зарослях.

— Ну дела… — озадаченно бормочу я, обращаясь к не менее оторопевшей птице.

Вернувшись в библиотеку, я всё-таки нахожу в себе силы продолжить разбор материала.

***

За ежедневным круговоротом информации на известие о том, что мою статью таки напечатали, не обращаю особого внимания. Результатом моего полного бессилия является бредовая мысля опоить Волан_де_Морта амортенцией и внушить ему любовь ко всему миру. Но тихо хрюкнув от представившейся картинки того самого чудика со змеёй на шее в венке из одуванчиков и белой тоге, отгоняю наваждение прочь. Времени думать об этому нету.

Правда, чем больше я провожу времени в замке, тем сильнее начинаю поражаться его непродуманности. Открываются далеко не все окна, и из-за этого стоит такая духота, что после пары дней мучений я всё-таки принимаю необходимость переместиться с книгой на улицу. Поскольку на днях я умудрилась наткнуться на Трелони, непонятно, в результате какой беседы, но я выяснила настоящее имя моего врага номер один. Том Марволо Реддл, в прошлом ученик Хогвартса, поэтому теперь, вооружившись досье на злодея, я бодро направилась по утренней росе на опушку перед Запретным лесом. К пирсу не тянет совершенно — на днях меня дёрнуло пощекотать себе нервы, выяснив побольше об Азкабане, в который бедного Северуса упекли на долгие девять месяцев, пока Дамблдор неторопливо добивался его высвобождения для дальнейшего использования в личных целях.

Найдя максимально красивый вид на замок и озеро, кинув корзинку с фруктами и литературой куда-то в траву, потому что плед я взять забыла, вдыхаю свежий утренний воздух.

И весь мир перевернётся, а природа будет всё так же прекрасна.

Сажусь на ещё сырую траву, сокрушаясь о том, что я всё-таки надела шорты, а не треники, и, морально приготовившись кормить комаров и слепней, выуживаю прихваченное с собой чтиво. Полагаю, что к вечеру моим лучшим другом будет банка сметаны.

Часам к одиннадцати утра солнце нависает нещадно слепить, и я наконец отбрасываю перепутанные листы, собираясь обмозговать всю полученную информацию.

Сколько же жизней загубили в этом замке…

Как вдруг моё внимание привлекает чёрный клуб дыма, метнувшийся откуда-то со стороны и явно нацеливающийся ударить где-то рядом со мной. Так и замираю, не в силах шевельнуться и только следя глазами за происходящим. Кася, которая обычно чётко знает свой-чужой, неопределённое время назад улетела в лес и появиться прямо вот сейчас похоже что не намеревается. Тем временем тьма, пульсируя, мягко опускается на каких-то полтора метра правее меня, и вот тут смешивается всё окончательно. Я слишком хорошо знаю это ощущение, когда в тебе вот так вот прожигают взглядом дыру.

Комментарий к Глава 14. ПРОСТО ДРУГ

Автор в ударе, бета творит чудеса🥰

Жду ваших впечатлений😌

========== Глава 15. НОВЫЙ УРОВЕНЬ ==========

В мгновение пульс взлетает до такой частоты, что кажется, ещё немного — и сердце, не выдержав этой скачки, остановится, замрёт в полном оцепенении, как я сама. Все тело сковывает какой-то почти животный ужас, оставляя только дрожь, противную, неуёмную, начинающуюся на пару сантиметров ниже яремной ямки и растекающуюся к плечам.

Рядом чёрной скалой возвышается Северус Снейп. Тот самый Северус Снейп, убивший Дамблдора, являющийся Пожирателем Смерти, так или иначе причастный к смертям десятков, если не сотен, полукровок и магглорожденных. Тот самый Северус Снейп, который во время ночной прогулки сделал мне венок из полевых трав, который заполнил за меня бумаги для министерства, который…

Заканчивается кислород, и я медленно вдыхаю, пытаясь успокоить нервную трясучку. Но колотит так, что я с трудом заставляю себя не стучать зубами. Северус стоит чуть позади, я могу видеть только полы его развевающейся на легком ветру мантии.

Зачем он пришёл? — неизменно вертится на языке, но я еле справляюсь с зубами, что уж говорить про способность вести диалог. Кажется, что ещё чуть-чуть — и можно будет видеть в воздухе электрические вспышки от повисшего напряжения. Мышцы начинает сводить. Должно что-то произойти, но я даже не пытаюсь предсказать возможное развитие событий. Не хочу думать о худшем и на что-то там надеяться.

Происходящее разрешается так же внезапно, как и начинается. Северус, чуть качнувшись, медленно опускается на землю, а потом и вовсе ложится рядом. Я могу видеть только выглядывающие из травы идеально начищенные носки его туфель.

Нервное напряжение обрывается мгновенно, рассыпаясь, точно его и не было. Озноб стекает густым маслом, сменяясь невесть откуда взявшимся тёплым любопытством. Всё так же медленно, под покровом съехавшей на бок гульки и торчащих из неё пары прядей волос, я украдкой поворачиваю голову, чтобы наконец посмотреть на мага.

Сердце проваливается куда-то вниз, потом подскакивает к горлу и больно царапает в носу. Закусываю губу, чтобы вернуть контроль над собой.

В россыпи пижмы, закрыв глаза, со сцепленными в замок на груди руками лежит маг. Вид до жутковатого контрастный, словно бы похоронный. Лёгкий ветер чуть треплет его волосы. Бродящий взгляд вдруг натыкается на волшебную палочку мага, сиротливо валяющуюся в каких-то сантиметрах от меня.

Не до конца понимая, что делаю, протягиваю руку. Кажется, что вот-вот, и Северус откроет глаза, остановит моё движение, но Снейп никак не реагирует. Всё так же неуверенно, ожидая чего угодно, всё-таки отваживаюсь взять палочку в руки.