— Добрый вечер! — радостно улыбаюсь замершей в несколькими шагах от меня Минерве. — Вы что-то хотели?
— Оу, нет, — сконфуженно улыбается львиный декан. — Я просто сейчас патрулирую замок, думала, опять кто-то из старшекурсниц хандрит в одиночестве.
— Нет, это всего лишь я, наслаждающаяся видом, — тяну чуть нараспев в ответ, кивая в сторону арочного проёма. Раздаётся лёгкое цоканье каблуков по полу, и Минерва усаживается рядом со мной на пол. Какое-то время проводим в тишине, пока Макгонагалл не решает заговорить.
— Скажи, а тебя хоть на мгновение, хоть раз посещала мысль здесь остаться?
Перевожу немного удивлённый взгляд с неба на женщину.
— Ну… пару раз я думала о том, что очень велика вероятность того, что просто никто не придумает, как меня вернуть обратно…
— А если всё-таки придумают, ведь когда тебя перенесут в твой мир, ты ведь забудешь обо всём, что здесь происходило.
— Об этом я как-то не подумала… — тут же отзываюсь я, потому что действительно не подумала. — Но мне кажется, если найдётся возможность вернуть меня домой, ни у кого и мысли не возникнет меня здесь оставить. Да и, в конце концов, кому я тут нужна?
Перевожу взгляд с ведьмы на собственные руки и замечаю, что начала нервно трепать расшитый край собственной мантии.
— Ох, милая моя, ты не представляешь, насколько ты тут нужна и как много ты для всех нас делаешь! Между прочим, даже профессор Снейп лестно отзывался о тебе как о педагоге и психологе, ну, после того разговора…
Когда ты накричала на Дамблдора.
Мысленно договариваю я, хмыкая в ответ.
— Мне кажется, у меня совершенно другое понимание мира, из-за этого часто появляются конфликтные ситуации.
— Твоё понимание мира очень нам важно. В конце концов, нововведения действительно действуют. Даже представить себе не можешь, какими довольными и уставшими дети приходят после твоих уроков на трансфигурацию. Даже особо сильно не шумят и не балагурят. В конце концов, ведь далеко не все могут играть в квиддич, а на маггловедении дать выход эмоциям получается у каждого. Это действительно правда, что нам с каждым годом становится всё сложнее и сложнее справляться с подростками. Увы, мы не молодеем, и разница в понимании мира стремительно увеличивается.
— Я — самый молодой педагог за историю Хогвартса? — саркастически хмыкаю я.
— На самом деле нет. Северус стал деканом и преподавателем зельеварения в двадцать один год. Правда, видимо, из-за своих жизненных сложностей он и тогда тоже с трудом находил общий язык с окружающими, — грустно улыбается Минерва, разглядывая озеро.
— Двадцать один?
И вот почему-то в этот момент глубоко внутри всё болезненно сжимается. Что должно случиться с человеком, чтобы уже к двадцати одному году настолько озлобиться на весь мир, чтобы забиться в сырое подземелье замка и терпеть этих маленьких монстриков. Двадцать один, это же только начало жизни, это когда ещё сам ребёнок, это же так мало… И тут же на душевное потрясение отзывается тонкая ноющая тоска. Ведь за столько лет Северус всё такой же одинокий и замкнутый, всё так же, уже механически, скалящийся на весь окружающий мир.
***
— …ну, а поскольку директора сегодня на ужине не было, вот мы с Минервой и решили сходить проверить, всё ли в порядке, — заканчиваю я вполголоса свою оправдательную речь. А всё почему? Потому что и правда двое магов куда-то сгинули после обеда, и мы на полном серьёзе стали беспокоиться, вот, собственно, к девяти вечера и решили сходить узнать, как дела. Северус же, ещё более болезненного, чем обычно, вида, следит за мной немигающим взглядом из-под сведённых на переносице бровей. Наконец, видимо, когда он убеждается в том, что больше я ничего вразумительного не скажу, на лице мага появляется знакомая усмешка.
— Ещё скажи, что беспокоилась. — Бровь мага издевательски ползёт вверх.
— Я… — уже было открываю рот, чтобы согласиться, как тут же понимаю затеянную подлянку. — Северус! — громко рявкаю я. Раскаяние за бессовестное вторжение в покои мага тут же сменяется наигранной злостью.
Северус только издевательски фыркает.
Провокатор несчастный.
— Ну так и что ты хотела мне рассказать? — Снейп разворачивается на кресле всем корпусом ко мне, показывая искреннюю заинтересованность в предстоящем разговоре.
— С чего ты взял, что я хочу что-то тебе рассказать? — вот тут уже неподдельно удивляюсь я. Ведь я действительно шла, просто чтоб проверить, жив ли маг. А поскольку с Дамблдором я стараюсь не пересекаться, выбор был очевиден.
— Потому что у тебя с самого утра на лбу написано, что что-то произошло такое, о чем должен узнать весь мир.
— А, точно!
Действительно, как я могла забыть?
Подаюсь вперёд на стуле, расплываясь в самодовольной улыбке.
— Сегодня утром прилетела сова от Каффа, главного редактора «Ежедневного пророка». Мою статью напечатают! Выделили целый разворот под мою писанину, представляешь? Написал, что они с трудом уместили все главные, по их мнению, тезисы, сказали, что теперь будут периодически предлагать мне писать статьи! Представляешь? — взвизгиваю я от радости, но почему-то к концу моей речи Северус выглядит совершенно недовольным.
— Прекрасная новость, — наконец отзывается он таким голосом, словно я его как-то лично обидела. — А теперь, пожалуй, тебе пора.
И не успеваю я толком удивиться такой смене настроения, как оказываюсь выдворенной в коридор.
Ух, змеюка поганая! Беру все свои слова обратно! Тоже мне, мог бы порадоваться по-человечески, а он как всегда! Ну и пусть, переживу.
Гневно фыркнув на дверь, круто разворачиваюсь и под такой же понимающе-сочувственный недовольный щебет Каси, топая каблуками, отправляюсь к себе. В конце концов, меня ещё отчёт для министерства ждёт.
***
Дни сливаются. Поредевшие уроки маггловедения сменяются разбором документов. На стук в дверь отвечаю как-то машинально, осознав появление незваного гостя только в тот момент, когда дверь уже открывается. Несколько секунд требуется, чтобы в голове пронеслась длинная логическая цепочка, пытающаяся хоть как-то объяснить появление профессора Снейпа собственной персоной, да ещё и у меня в кабинете. Снег, что ли, ожидать поутру?
— Тебя не было на ужине, — устало выдыхает Северус, выдержав драматическую паузу. — Макгонагалл потребовала проверить, всё ли в порядке.
— А-а-а, — неопределенно тяну я, переводя взгляд с мага на часы.
Точно будет снег. Как вообще получилось, что я выпала из жизни на полдня?
Тру виски в смутной надежде на прояснение сознания.
— Извини, я тут просто села писать отчёт для министерства, и это провал. Вообще не понимаю, как это правильно заполнять.
Вздыхаю, косясь на внушительную стопку пергамента.
— Хочешь чаю? Правда, он вроде уже остыл…
Зачем-то приподнимаю крышку заварочного чайника, рассеянно заглядывая внутрь. Как и ожидается, даже легкого намёка на кипяток нету.
Северус, закатив глаза и изобразив крайнюю степень радости от очередной порции свалившегося геморроя, подходит к столу, заглядывая мне через плечо.
Чуть наклоняюсь в противоположную сторону, демонстрируя исписанные карандашом листы.
— Брысь, — наконец выдаёт маг, при этом махнув на меня рукой, словно пытаясь отогнать надоедливую муху.
Высокие отношения, что и говорить.
Покорно вылезаю из-за стола, уступая место, и, пододвинув стул, устраиваюсь напротив Снейпа.
Как же, чёрт возьми, хочется спать.
Складываю руки на краю столешницы и кладу сверху голову. Зевнуть незаметно не получается, Сев отрывается от изучения лежащего сверху листа и бросает на меня пристальный взгляд.
— Извини, я уже вторую ночь из-за этой ерунды не сплю, — совершаю жалкую попытку не то пожаловаться, не то оправдаться.
Снейп выпрямляется и через мгновение выуживает из кармана мантии какой-то флакон.
— Я не собираюсь один тут сидеть с твоими бумажками, — фыркает маг, выливая в чашку остывшего чая несколько капель какой-то прозрачной жидкости. Не споря протягиваю руку, подтаскивая чай вплотную к лицу так, что утыкаюсь носом в борт чашки.
