— 10:36 Включаю вторую линию контура, — щелчок.

С этого момента Али неотрывно смотрел на экран своего компьютера. На нем отображались графики работы аппаратуры. Начало было штатным — линии ползли именно так, как было во время последних тестов.

— Включаю… Включаю… Включаю…, - после названия каждого блока Хасан Азиз щелкал тумблером и очередной график на экране скачкообразно менялся.

— 10:40 Начинаю подачу энергии на рамку визира, — услышав эти слова ученые, стоявшие перед рамкой, зашевелились, сгрудились и с напряженным вниманием стали смотреть в кольцо. Хасан Азиз щелкнул крайним левым тумблером и медленно стал двигать ручку подачи. Гул трансформаторов медленно-медленно стал меняться.

Теперь наступил ответственный момент. Али смотрел на изменяющиеся графики и как метроном отсчитывал показания.

— 20 процентов, напряжение в норме, нагрев штатный…

— 30 процентов, напряжение в норме, нагрев штатный…

— Изменений визира нет, — Бахтияров голосом дублировал в микрофон наблюдаемую картину.

— 45 процентов, напряжение в норме, ионизация в норме, нагрев штатный…

— Изменений визира нет…

Когда было произнесено 70 процентов, Али услышал, как наблюдатели у рамки вновь зашевелились.

— Наблюдаю помутнение пространства в рамке визира.

Подавив желание обернуться и посмотреть, Али продолжил отсчет.

— 75 процентов…

— Помутнение возрастает.

— 85 процентов…

Сзади послышался шепот наблюдателей. Определенно, там что-то происходило.

— Появилась рябь. Наблюдаю изменение цвета рамки визира.

— 95 процентов…

Сзади раздались громкие возгласы "Аллах милосердный! Смотрите, смотрите! Что это!?" и перекрывающий всех голос Бахтиярова: "Стойте на месте! Не приближайтесь к рамке и не тяните руки!"

— 100 процентов, показатели в норме, — произнеся это, Али почувствовал, как капли пота стекают по его щеке, а икра правой ноги стала непроизвольно дрожать.

— Рябь исчезла. Вижу… звезды, — охрипшим от волнения голосом произнес Бахтияров, после чего раздались аплодисменты участников проекта.

— Фиксирую параметры, таймер включен — Хасан Азиз щелкнул последним тумблером, после чего вскочил и бросился смотреть в рамку. Али и Керим последовали за ним. Приподнявшись на цыпочки, Али посмотрел на визир и замер, не в силах произнести ни слова.

Рамку визира окружало голубоватое сияние. Внутри рамки была чернота, в которой сияли звезды. Их было много, гораздо больше, чем можно было наблюдать на земле, выйдя ночью на улицу и посмотрев на небо. Звезды были какие-то холодные, чужие, каких не увидишь обычной летней ночью в Мешехе.

Резкий звонок вывел его из ступора.

— Минутная готовность, — произнес в микрофон Бахтияров. — Персоналу занять места.

Через минуту прозвенел второй звонок таймера.

— Снимаю фиксацию параметров, начинаю отвод энергии, — голос Хасана заставил наблюдателей перейти на шепот. Али вновь начал отсчет.

— 95 процентов…

— Наблюдаю появление ряби в рамке визира…

— 85 процентов…

— 75 процентов…

Когда обратный отсчет был завершен и Хасан Азиз объявил, что подача энергии на рамку прекращена, сзади раздались возбужденнее голоса наблюдателей. Шум нарастал по мере того, как один за другим отключались блоки аппаратуры.

Наконец Али услышал "Питание отключено. Эксперимент завершен" и тут же комната наполнилась радостными криками. Все присутствующие обнимали друг друга, трясли руки и испытывали непередаваемое на словах чувство победы, которое объединяет людей в их лучшие минуты жизни.

Через несколько минут, когда первая радость схлынула, Бахтияров привлек внимание своих коллег и, буквально лучась от переполнявшего его чувства, произнес.

— Уважаемые коллеги! Сегодня мы все присутствовали при величайшем эксперименте. Мы все стали свидетелями того, что наш труд был не напрасен. Мы доказали, что с помощью науки и техники можно осуществить многие, даже самые смелые мечты человека. Я благодарен вам всем за ваш вклад в это дело.

Аллах Всемогущий благословил наши труды и я испытываю величайшую благодарность к Нему за его помощь.

Сегодня после молитвы и обеда я приглашаю вас всех на заседание, на котором мы обсудим то, что мы видели, подготовим отчет, а завтра продолжим эксперимент. У нас есть ещё две контрольные точки и я надеюсь, — Бахтияров улыбнулся — что мы увидим не только звезды.

Присутствующие радостно зашумели и направились к выходу из лаборатории.

— Шайтан! Петэк баш!!! — Бахтияров сидел за столом и ругался. Осунувшееся лицо, злоба во взгляде, пальцы выбивают нервную дробь по крышке стола. Али впервые за время знакомства с профессором видел его в таком состоянии.

— Ну скажи, скажи мне, где ошибка?! Не можешь? И я не могу! Ты говоришь "Установка работает", физики и астрономы Аллахом клянутся, что рассчитали точки правильно, программисты уже готовы меня самого засунуть в компьютер… А результата нет! Даже на свиной хвост нет!!!

Воспользовавшись паузой, Али тихо, но твердо произнес:

— Профессор, я позволю себе напомнить, что результат есть. Мы имеем работающую установку. А то, что пока видим не то, чего ожидали… Кисмет[4]… - Али пожал плечами.

— Кисмет! - Бахтияров опять завелся, — ты что, не понимаешь, о чем я говорю! Кому интересно смотреть на звезды, тот может просто посмотреть ночью на небо. Или купить телескоп — это обойдется гораздо дешевле, чем наша установка! Да астрономы всего мира нас засмеют! Бл…! — профессор вновь выругался на родном языке.

Все участники проекта уже вторую неделю пребывали во взвинченном состоянии. Ни одна из расчетных точек не дала иного результата, кроме звездного неба в рамке визира. Точки трижды проверили, программу двое суток тестировали в пошаговом режиме, установку разобрали и собрали заново, но результата не было. Вернее был, но тот, что не устраивал.

Физики дали расчеты по еще трем контрольным точкам, причем две из них были без зафиксированных контрольных состояний, так что в случае удачи полученный результат было бы не с чем сравнивать. Но сравнивать все равно было не с чем: звездное небо в рамке — и ничего более.

Возникло даже предположение, что увидеть прошлое невозможно и вся работа — профанация, призванная освоить деньги, выделенные на исследования. По крайней мере, когда вчера Бахтияров вернулся с совещания у ректора, вид у него был, как будто его хотели накормить свиным салом, а через пару часов секретари деканов и кадровики (эти всегда все про всех знают) шушукались между собой, обсуждая скандал между профессором и замом ректора по финансам, человеком прижимистым и склонным с подозрением относиться к научным экспериментам, которые не дают ожидаемого результата.

В комнате воцарилось молчание. Бахтияров хмуро смотрел куда-то в сторону, покусывая нижнюю губу. Наконец Али произнес:

— Профессор, а может все-таки ошибка в теории…

Бахтияров взглянул на него из-под насупленных бровей.

— В чем? В чем именно ошибка? Мы создали теорию, которая не имеет противоречий с известной нам картиной мира. За шесть лет мы изучили все, подчеркиваю, все известные теории. У нас три шкафа научных статей и журналов, которые вышли за последние тридцать лет. Восемь человек за время проекта получили ученые степени и разобрали вопрос до запятой. И ты говоришь об ошибке?! Нам что, признать, что шесть лет потрачено впустую?!! Начать снова?!!! — Бахтияров вновь начал заводиться.

— Да! Да, надо! Аллах помогает ищущим!

— Али, он помогает тем, кто знает, где и что искать! Ты знаешь? Нет! И я не знаю! И никто не знает! Б..! — Бахтияров махнул рукой и замолчал, потом тяжело вздохнул и уже спокойнее начал говорить.

— Допустим, ты прав. Допустим, в теории есть ошибка. Ты сможешь её найти?

— Пока нет, — Али выпрямился на стуле и, глядя собеседнику в глаза, продолжил, — но я предлагаю отвлечься от того, что уже сделано. Для начала надо еще раз изучить всю собранную информацию и искать новую. Может, мы что-то упустили.