Мне требуется взять перерыв в целую рекламную паузу, чтобы обрести способность говорить.

– Насколько плохи?

Освобождение.

Это именно то, чего ты хотел, не так ли?

Ты отвратительный человек.

– По-настоящему плохо, – отвечает Дилан, тяжело вздыхая.

Это странно, наверное, нам стоит заплакать, но глаза сухие. И сердце стучит точно так же, как прежде, и снова одолевает мысль, что, видимо, я стал плохим человеком, ведь ненормально ничего не чувствовать по отношению к человеку, который тебя растил. Но, к сожалению, это так.

Вообще ничего.

– Думаю, он умирает, – тихо сообщает Дилан.

И снова ничего.

Похоже, Келли ошибается, говоря, что я не раздавлен.

Глава 18

№159 Не паникуй, когда дела идут ужасно.

Келли

Прошел всего лишь день после Дня благодарения, а дом, в котором я выросла, уже украшен рождественскими гирляндами, остается лишь нарядить елку и развесить тонну вырезанных снежинок. Моя мама принадлежит к тому типу людей, которые любят праздники с нездоровой одержимостью. Однако за прошедшие годы отец, мой брат и я примирились с этим. К тому же мы научились уклоняться от украшения елки серебряными шарами и мишурой, на которое тратится бесчисленное количество времени.

– Потрясающе, она и в этот раз купилась на твое вранье, – произносит мой брат Джексон, усаживаясь на переднее сиденье отцовского пикапа и включая радио. – Сказать ей, что мы едем покупать запасные лампочки для гирлянд, несмотря на то, что они все горели. До сих пор не могу поверить, что ты и вправду выдернул парочку, чтобы они не работали.

Джексон выглядит лучше обычного – менее похож на тупицу-наркошу и больше на хипстера. Он ходит в местный колледж во Флориде, где живут мои бабушка с дедушкой, и работает менеджером в магазине электроники. Я рада видеть его таким, вместо того наркоши, которым он был, постоянно общаясь с Калебом.

Мой отец фыркает, переключая дворники на следующий режим.

– Мне приходится более творчески подходить к отговоркам, чтобы выбраться из дома. Забрать Келли домой – одна из многочисленных, – он улыбается мне через плечо. – А также одна из лучших.

Я улыбаюсь в ответ, затем наблюдаю за снежными хлопьями, облепившими окно машины. Снег не прекращался с тех пор, как папа забрал меня из Ларами три дня назад. Никто из моих знакомых не собирался ехать в этом направлении, а Кайден переживал, что его машина недостаточно безопасна, чтобы по таким плохим дорогам везти меня домой. Когда я сообщила об этом папе, он не только согласился приехать и забрать меня, но также заметил какой замечательный парень Кайден, раз беспокоится о моей безопасности.

– Ты какая-то пугающе тихая, – говорит отец, пока мы едем вниз по Мэйн Стрит.

– Это потому что она тоскует о любимом, – усмехается Джексон, и я показываю ему язык.

– Это так? – спрашивает отец, и я обещаю себе всерьез заняться перевоспитанием Джексона. – Ты скучаешь по Кайдену?

– Конечно, я по нему скучаю, – отвечаю я, расстегивая куртку, Джексон слишком сильно нагрел машину, включив печку на самую высокую температуру. – И я всегда такая тихая.

– Это правда, – бормочет Джексон. Он складывает перед собой руки и смотрит через окно на здания вдоль улицы. Городок небольшой, но сегодня черная пятница и распродажи в магазинах послужили причиной хаоса на улицах.

– В выходные нам нужно поехать покататься на сноубордах или еще куда-нибудь, – вдруг обращается ко мне Джексон. Я знаю, что он делает. С тех пор, как я рассказала своей семье, что произошло с Калебом на мой пятнадцатый день рождения, Джексон стал вести себя со мной слишком мило. Думаю, его гложет вина, потому что Калеб был его другом и именно поэтому он находился в нашем доме. Несмотря на это я его не винила. Он не знал, что нечто подобное могло произойти, Калеб всех одурачил.

– Я не умею кататься на сноуборде, – признаюсь я, когда наш отец въезжает на переполненную парковку строительного магазина в самом центре города. – И у меня нет доски.

– Можешь взять мою старую. И отправимся на маленький холм.

Я хмурюсь.

– Ты имеешь в виду кроличий холм?

Он отстегивает ремень безопасности.

– Гляди-ка, ты уже знаешь жаргон. Все будет хорошо.

Я закатываю глаза, но соглашаюсь. После мы высаживаемся из машины и погружаемся в шопинг-безумие. В магазине толпится много народу и нам приходится встать в очередь, чтобы попасть внутрь.

– Вау, люди сошли с ума, – бормочет Джексон, натягивая капюшон на голову пока мы ждем у дверей. – Пап, лучше бы ты придумал что-нибудь не включающее в себя магазины.

– Да, наверное, ты прав, – соглашается отец, натягивая перчатки. – Но я запаниковал, когда мама набросилась на меня с надувным Сантой.

Я все еще смеюсь над его словами, когда телефон начинает вибрировать. Пока мы вместе с очередью продвигаемся вперед, я достаю его из кармана, уже догадываясь, кто мог прислать сообщение.

И оказываюсь права.

Кайден: Ну и как дела?

Я: Шикарно, если не считать того, что попытка сбежать от сумасшедшей мамы привела к сумасшедшему шопингу.

Кайден: ???

Я: Каждый год папа делает нам одолжение и забирает из дома, когда мама превращается в домашнего сумасшедшего рождественского ниндзя. Но на этот раз он оплошал, решив отвезти нас в магазин. Люди будто с ума посходили. Даже чтобы зайти внутрь нужно отстоять очередь.

Кайден: Жаль, что тебе не весело :(

Я: Вообще-то весело. Здорово повидать папу и Джексона. Он, кстати, в выходные предложил покататься на сноуборде.

Кайден: Соглашайся. Это очень весело.

Я: Я уже согласилась, но более чем уверена, что весь день буду отбивать себе задницу.

Кайден: По крайней мере, ты при этом будешь выглядеть очаровательно ;)

Я: Хмм... Что-то я не уверена. Думаю, ты единственный считаешь меня очаровательной.

Кайден: Быть такого не может. Просто ты сама так не считаешь.

Я уже собираюсь печатать следующее сообщение, как вдруг понимаю, что Джексон и отец смотрят на меня с глупыми улыбками на лицах.

– Что? – спрашиваю я их.

Джексон посмеивается, качая головой, пока папа продолжает улыбаться.

– Ничего, – он отворачивается и продвигается вперед. Осталось совсем немного. – Как дела у Кайдена?

– Хорошо. Откуда ты знаешь, что я переписываюсь с ним? – интересуюсь я, натягивая на голову капюшон, прячась от поднявшегося ветра.

– Потому что у тебя полные любви щенячьи глазки, – самодовольно говорит Джексон, когда мы в конечном итоге, НАКОНЕЦ-ТО, попадаем магазин.

– Это не так, протестую я, когда мне приходит еще одно сообщение. Пока я набираю смс, мне приходится держать руки согнутыми в локтях, чтобы в кого-нибудь не врезаться.

Кайден: Ты все еще там?

Я: Да, папа и Джексон отвлекли меня. Прости.

Кайден: А помимо шопинга, как твой день?

Отец бросает еще один взгляд на переполненные проходы и затем громко хлопает в ладоши.

– Ладно, кто готов?

Когда ни я, ни Джексон не отвечаем, он снова хлопает в ладоши и наклоняется вперед, словно у нас проходят тайные переговоры.

– Хорошо, Джексон. Ты отправляйся в левый ряд к задней части магазина за лампочками. Келли, нам еще нужны скобы, иди направо, продвигайся вперед примерно полпути до задней стены магазина, затем еще раз поверни направо. Я же займу очередь, чтобы нам не пришлось целый день проторчать тут, – он хлопает в ладоши в третий раз. – Расходимся.

Мы с Джейсоном обмениваемся взглядами «О боже», ибо к такому уже привычные. Воспитание отцом, который работает футбольным тренером, подразумевает, что вся наша жизнь вращается вокруг игры. Тем не менее, разделившись, мы отправляемся в закрепленные за нами зоны, пропихиваясь сквозь толпу ошалевших покупателей. Пока я прокладываю себе путь к своему ряду, печатаю смс Кайдену.