Он знал, что сейчас все услышат. И ничуть не сомневался в своем решении. Он был уверен: он поступает правильно.
— ГРИФФИНДОР! — громогласно разнеслось по залу, и Сириус, глядя прямо в ошарашенные глаза держащей ему рядом с собой место Нарциссы, с ехидной улыбкой прошествовал к бурно аплодирующему столу красно-золотых.
— Цисси, не переживай. Да что со мной случится? — в который раз повторил Сириус, сидя на подоконнике школы и беззаботно болтая ногами. — На каникулы я останусь в замке или поеду к Поттерам, но домой точно не вернусь. Ты же знаешь мою матушку. Летом приеду, там уж разберемся, может подостынет за год.
Девушка всеми силами старалась скрыть за безразличной маской свои эмоции, но Сириус был благодарен судьбе за то, что она пока этому не научилась настолько хорошо, чтобы он перестал ее понимать, несмотря на то, что была старше двоюродного брата на три года. Взяв ее за руку, он заглянул ей в глаза.
Нарцисса насупилась:
— Я останусь в замке с тобой.
Сириус лишь расхохотался. Очень часто они общались так, будто из них он был не младшим, а старшим братом, что, впрочем, и неудивительно: среди родных сестер Нарцисса была младшей, в то время как Сириус был старше Регулуса.
— Не говори ерунды. Ты мне больше поможешь, если съездишь домой и хоть чуть-чуть убедишь моих, что Гриффиндор — это не так уж и страшно, — он говорил это, прекрасно понимая, что это как в равной степени невозможно, так и не нужно ему, но Сириус искал уже любой повод, чтобы хоть немного успокоить сестру. Задорно подмигнув ей, он спрыгнул с подоконника и, потрепав ее за щеку, стремительно убежал, напоследок добавив. — Не кисни — приключения только начинаются!
Вернувшись из воспоминаний, Сириус радостно улыбнулся: он успел… Он успел до их прихода, и теперь это еще на некоторое время останется только с ним…
Успел…
Через несколько секунд это легкое чувство эйфории от своей маленькой победы стало быстро затухать, а вскоре и вовсе растворилось в угрюмом и сером настроении, лишенном хоть чего-нибудь радостного или веселого. По коже побежали мурашки, которые ледяными осколочками впивались в нее, цепляя собой не только тело, но и разум. Почувствовав приближение дементора по резко заледеневшим стенам там, где он успел отогреть уже своим теплом, Сириус тут же превратился в пса: лишние встречи с дементорами ему были ни к чему. Тяжело опустившись на пол, он принялся с присущей псу неподвижностью изучать своего тюремщика, который все никак не хотел уходить, пытаясь достать какие-то ниточки, что-то, чтобы разгадать его, Сириуса, секрет…
Положив лапу туда, где у него в человеческом обличии находится татуировка, пес вскоре прикрыл глаза и начал методично постукивать хвостом по стене, отмеряя время, насколько это было возможно.
Сквозь сон Сириус закричал: он неосторожно уснул, забывшись, в облике человека, а в этой тюрьме невозможно спать спокойно: если вы не сходите с ума от постоянных кошмаров, то попросту умираете от опустошения и холода… Сириус не был исключением, однако способности анимага сглаживали эмоционально-резкие пробуждения, которые так любили дементоры. Он старался спать только в облике собаки, но иногда разум его подводил, и он засыпал задумавшись о чем-то или, ожидая, когда уйдут дементоры просто из-за того, что у него не было жизненных сил.
Дементоры высасывали из него все. Они наслаждались его беспомощностью… Однако Сириус не сдавался, он боролся до последнего, несмотря на то, что зачастую им уступал… Прошло уже много лет, а он все не терял надежды, он верил: он убьет Питера Петтигрю.
Успокоившись, он вдруг вспомнил, как они с Джеймсом и Люпином создали карту мародеров. В голове всплыл один из коридоров Хогвартса, по которому они неслись, окрыленные долгожданным успехом. Джеймс тогда на ходу поцеловал в щеку проходящую мимо Лили, практически сбив с ног Снегга, стоящего рядом, и рассыпав его книги, а Сириус… Он сам не ожидал от себя такой прыти, когда он, встретив сестру, с криком: «Мы сделали это, Цисси, понимаешь, сделали!!!» — схватил ее, крепко обхватив талию, приподняв и прижав к груди, и начал кружить на месте, радостно восклицая. После чего аккуратно поставил ошарашенную сестру и побежал дальше, оставив ее саму объясняться перед сопровождавшими ее слизеринцами.
Тонкая улыбка разрезала изможденное лицо Сириуса, принявшее мечтательное выражение. Он и не заметил, как по подбородку сбежала соленая капелька крови из треснувшей губы, затерявшись где-то в нестриженной бороде: давно уже на его лице не появлялась улыбка.
Нарцисса…
Да, была у него такая сестра…
Но Сириус уже практически ничего о ней не помнил, кроме тех моментов, когда она стояла позади ссорящейся с ним Беллы, готовой полить его всей грязью, на которую она только была способна. Эти воспоминания дементоры не забирали, а вот с Нарциссой не оставили почти ничего…
Случайно остававшийся этот момент и еще одно… Они его не забрали, наверно потому, что оно не было счастливым…
Нарцисса сидела с так несвойственно ей опущенными плечами, храня на лице маску полнейшего безразличия, но как только Сириус, опустившийся перед ней на колени, коснулся ее щеки, нежно прошептав: «Цисси…» — маска треснула, и на лице моментально проступила вся боль, сдерживаемая хрупкой девушкой. Спрятав лицо в ладонях, она беззвучно зарыдала…
Из всей семьи Блэков в замке их было только трое: Нарцисса, Сириус и Регулус, недавно поступивший в Хогвартс. Но ни Сириус, ни Нарцисса, не поддерживали теплых взаимоотношений с младшим братом, помешанном на идее служения Темному Лорду с самых малых лет. Однако и вместе их тоже можно было встретить нечасто: мало кто во всем замке знал, что холодная красавица с седьмого курса Слизерина и безбашенный хулиган-гриффиндорец, учащийся лишь на четвертом курсе, брат и сестра друг другу, пусть и двоюродные.
— О, Сириус… — раздалось из-за тонких пальчиков, скрывавших ее глаза.
Он промолчал, ожидая, когда девушка продолжит, предоставляя ей самой решать открываться ему или нет. Гнетущая тишина могла бы очень давить на Сириуса, если бы он не увлекся разглядыванием внешности будто бы идеальной Нарциссы. Он не видел ничего, что могло бы его не устраивать…
— Ты знаешь Люциуса Малфоя? — внезапный вопрос застал Сириуса врасплох, чуть не заставив его вздрогнуть.
— Это тот белобрысый с твоего курса, которого еще Слизнорт вчера хотел выгнать?
Ответом ему послужил лишь кивок, после чего лицо открылось, и Нарцисса посмотрела Сириусу прямо в глаза.
— Мои родители заключили с Малфоями контракт. Теперь… — ее голос предательски дрогнул, — мы помолвлены…
Сириус помнил, как успокаивал тогда плачущую девушку, корившую несправедливость жизни. После того, как Андромеда вышла замуж за Теда Тонкса, за магла, Беллатрису и Нарциссу фактически лишили выбора: Белла уже была замужем за Лестрейнджем, а Цисси без ее ведома помолвили с Люциусом.
В тот раз они поменялись ролями. До этого был случай, когда Вальбурга особо яростно кричала о предательстве своего старшего сына, срывая на нем всю злость, к которой присоединилась приехавшая тогда Беллатриса. Сириус был настолько зол, что готов был ломать и крушить все вокруг, но еле сдерживал себя, пытаясь погрузиться в письмо, которое писал Джеймсу. Тогда ему помогла Цисси, которая тихонько зашла в его комнату и молча села рядом, положив руку на его плечо. Печально улыбнувшись ей, Сириус уже спокойней дописал Поттеру, где предупредил его, что завтра приедет к нему до конца лета. Поцеловав сестру в щеку, он попросил ее забыть о том, что она приходила к нему сейчас, и сделать вид, что так же глубоко уязвлена его поступком. Ничего не понимающая тогда Нарцисса кивнула только после того, как Сириус серьезно уточнил, как это важно, добавив, что это очень поможет ему. Он попросил ей довериться, и она сделала это… В тот год они встретились в следующий раз лишь в Хогвартсе. С того случая Сириус каждое лето жил у Джеймса, а на его родовом гобелене появилось уже второе черное пятно. Его лицо выжгли так же, как и его сестры Андромеды… Она была единственной, с кем Сириус виделся с того момента из семьи вне стен школы. И он был тогда чертовски прав, когда попросил Нарциссу «возненавидеть его», ведь Вальбурга была готова убить любого, кто мог сказать хоть слово в защиту ее непутевого сына.
