— Эйвери, может, тебе что-то известно? Может, тебе кроме карты осталось ещё что-то, указания, какие-то семейные истории?

Эйвери облизывает губы, машинально касается медальона, как делает каждый раз, когда нервничает. Или каждый раз, когда речь заходит о сокровищах, спрятанных на этом острове. Новоявленная миссис Стайлс медленно задумчиво кивает.

— Кое-что я знаю, но не могу быть в этом уверена. Думаю, я пойму всё на месте.

— Отлично, это сойдёт за аргумент, — улыбается Луи. — Значит, это только мои благородные родственники абсолютно бесполезны.

— Подозреваю, нам проще тебя взять с собой, да? — Лиам хмыкает. — А то представьте, проломимся мы туда, а Гарри скажет: «знаете, надо позвать Эйвери».

Гарри страдальчески закатывает глаза, но он явно устал спорить. Найл с видимым облегчением вздыхает и картинно складывает руки в молитвенном жесте, понимая, что «переговоры» подходят к концу.

— Всё, о чём я говорил, никуда не делось, — ворчит Гарри, — там по-прежнему может быть опасно, мы не знаем, чего ждать. И вообще, как ты себе представляешь, по этим зарослям и в платье?

И этот вопрос почему-то единственный выбивает из колеи Эйвери, которая так серьёзно готовилась встретить любые опасности лицом к лицу. Она задумывается, возможно вспоминает наказы матери о том, что леди не пристало лезть в непонятные дебри и пачкать платье, но потом лицо её как-то разом светлеет, будто пришла гениальная идея. Такая же гениальная, как сам этот поход в лес.

— Переоденусь в удобную одежду, — заявляет она и поворачивается к мужу. — В мужскую.

Господи Боже, ещё одна. Гарри валится на стул, берёт её за руки и, кажется, он готов уже умолять жену одуматься.

— А можно сделать проще и остаться на берегу. Давай ты всё-таки никуда не пойдёшь? Хотя бы сегодня?

Лиам и Найл не слишком успешно давят хохот кашлем, а Луи прячет лицо в ладонях. Черти морские, откуда, откуда эти мысли приходят в женские головы? Но, надо признать, идея куда более здравая, чем шагать через незнакомый лес в платье.

— Гарри, ты теперь женат, что твоё — то её, так что делись штанами, — смеётся Найл.

— К чёрту, договорились, — решается Гарри. — Но при условии, что ты не будешь никуда соваться одна и вообще будешь паинькой.

На это Эйвери легко соглашается и все выходят, наконец, из кают-компании. Гарри раскрывает перед Эйвери дверь своей каюты и делает последнюю попытку:

— Тебе же всё велико будет.

— Я что-нибудь придумаю.

— У нас даже есть портной, — Найл качает головой, намекая, как его допекли эти обсуждения. — Где он, кстати?

И смотрит на Луи, который вообще-то не нанимался следить за Мидлтон. Он неопределённо машет в сторону палубы, но Лиам уже взял дело в свои руки и высунулся наружу, подзывая Элизабет. Когда она появляется на трапе, Эйвери снова как-то странно задумчиво на неё смотрит, но ничего не говорит.

— Барт, у тебя уникальная возможность во второй раз выпотрошить мой гардероб, — фыркает капитан. — Эйвери идёт с нами, и ей нужны штаны.

У Элизабет округляются глаза, она пару секунд растерянно смотрит на Эйвери, а потом в её маленькую головку явно начинают приходить какие-то идеи, и Мидлтон быстро спускается вниз, уже что-то прикидывая. Ну просто воплощённая готовность работать.

— Сказали бы мне раньше, я бы что-нибудь придумал. Собственно, я придумал, но времени на это нет, — деланно жалуется она, а на пороге каюты, куда уже ушла Эйвери, оборачивается с проказливой улыбкой. — Вы же меня с собой возьмёте, да? Мне же тоже интересно! Я обещаю не убиться.

На последнее заявление, обращённое к нему, Луи не может удержаться от смешка. Луи, возможно, предпочёл бы, чтобы хотя бы Элизабет в кои веки никуда не лезла, а осталась на берегу, хоть бы и Пауле компанию составила, но если уж Эйвери отвоевала себе право и на поход, и на штаны, с Мидлтон не было и шанса. Ну, она хотя бы действительно способна не убиться, если постарается.

— Ну куда мы без тебя, — закатывает глаза капитан. — Вот, кстати, у тебя своё задание — пойдёшь с Эйвери. Проследи, чтобы она нигде не свалилась и ни за что не зацепилась.

— Легко, — бодро обещает Мидлтон и скрывается за дверью.

А Луи думает, что из трёх женщин на борту только одна не ищет себе приключений, и то, как закрадываются подозрения, скорее по малолетству и потому, что приключения сами её находят. Очень хочется лишить этих женщин свободной воли, чтобы сами себе не навредили своими идеями.

— Ох, черти морские, — Гарри устало проводит ладонями по лицу и оглядывает своих друзей.

— Ну и как тебе семейная жизнь? — интересуется Луи.

— Не смешно, Томлинсон.

— Ладно тебе, договорились же. А если в лесу на нас нападут попугаи, мы уж как-нибудь отобьём у них нашу дорогую миссис Стайлс, — Гарри и эту шутку не оценил, пришлось уворачиваться от тычка.

На палубу Эйвери выходит, когда всё уже готово: остающихся нагрузили заданиями, отправляющихся в лес просто начали отправлять на берег. Луи тихонько толкает Гарри в бок и тот поворачивается, смотрит на поднимающуюся по трапу жену. Эйвери явно чувствует себя неуверенно под направленными на неё взглядами всех присутствующих, но виду не показывает. Она в мужской одежде, но не выглядит, как мужчина, на ней штаны и, наверное, что-то, бывшее рубашкой из гардероба Гарри, но выглядит эта рубашка теперь как очень короткое платье: перепоясана на талии и спускается почти до колена, закрывает всю верхнюю часть ног. Луи провожает взглядом выскользнувшую следом Мидлтон: та тоже не сказать, что выглядит, как мужчина, теперь, когда Луи точно знает, что она девушка, но Элизабет всё же в типичной мужской одежде и никаких подозрений она по-прежнему не вызывает. Если не смотреть, конечно, на шею.

— Прекрасно выглядишь, — широко улыбается Гарри. — Нет, правда, мило. Необычно, но мило. Он успел и юбку тебе соорудить?

— Так немного более привычно, — Эйвери незаметным движением одёргивает «юбку», явно надеется, что все перестанут её рассматривать, но это сложно. — Можем идти?

— Последний шанс остаться с Паулой, — улыбается Луи, честно воздержавшись от комментариев по поводу выходного наряда. — Возможно, она успела по тебе соскучиться.

Луи подозревает, у Паулы куча вопросов, ну, какие они там бывают у девиц к только что вышедшим замуж подругам. Не его же ей расспрашивать, в самом деле — вчера они весь день развлекали себя рассказами о путешествиях, но Паула явно ждала не этого. Кажется, Эйвери тоже это приходит в голову, и, кажется, Эйвери предпочла бы этих разговоров избежать.

— Думаю, до вечера она соскучиться не успеет, сама же говорила, здесь столько интересного на берегу, — улыбается Эйвери. — Не для того я вас всё утро уговаривала, чтобы теперь ото всего отказаться.

***

Люди на этом крохотном островке в последний раз были целую вечность назад: лес, покрывающий почти всё его пространство, сплёлся настолько густо, что невозможно даже различить какие-то давние тропы, если они и вовсе были. Любые следы человеческого присутствия поросли густой травой, лианами и Бог его знает, чем ещё, через что теперь приходится в буквальном смысле прорубаться. Почва под ногами неровная, то и дело поднимается и опадает, приходится перешагивать корни и огибать поросшие мхом камни, а кое-где легче вовсе шагать с кочки на кочку. Но тяжелее всего жара — солнце печёт нещадно и, даже не проникая в глубину джунглей из-за тесно растущих крон деревьев, разогревает воздух так, что душная влажность становится невыносимой. Не Амазонка, но тоже так себе развлечение.

Эйвери сперва честно пыталась идти наравне с Гарри в передних рядах, но потом начала отставать. Ей явно было тяжело и совсем непривычно, да и шаг у неё короче мужского, и она предпочла лучше смотреть под ноги, чем гнаться за мужем, благо сопровождающего ей выдали. Правда, после очередного бесконечного часа пути Гарри всё равно начал оглядываться, тем более что впереди так и не намечается ничего интересного. Там грузно топчется Эрколе, на свою беду заявивший, что ему случалось ходить по таким местам, и теперь вынужденный работать тараном на пару с Билли и Джимом. У них на корабле всё просто: кто что умеет, то и делает.