Поначалу Стайлс даже не понимает, о чем она говорит. Буря эмоций, взметнувшаяся из-за письма Зейна; пустота после яростной вспышки; и вот теперь — охватывающее его желание абсолютно вычистили ему разум, оставляя только инстинкты. Эйвери не может дать ему то, что ему нужно, ведь она — благородная леди, а он в её глазах…

Дьяволы морские, о чем она вообще думает?

Гарри мотает головой. Видя, что он не понимает, но, возможно, виня в этом ром, Эйвери чуть отступает назад, и аромат её кожи и соленого воздуха, которым пропитались её волосы, прекращает окутывать Гарри облаком, позволяя снова соображать. Хотя бы как-то.

— Боюсь, я не понимаю, о чем вы говорите, мисс, — произносит он низко и сипло, тщетно пытаясь вернуть голос в норму.

Эйвери хмурится, затем осторожно вынимает вколотую в подол шпильку. Расстегивает медальон, осторожно взвешивает его на ладони, будто размышляя — а стоит ли? Потом нажимает острым концом украшения куда-то на корпусе медальона, и тот… открывается с едва слышным щелчком. Она отступает ещё дальше, её губы дрожат.

— Карта, капитан, — Эйвери смотрит на него, осторожно разворачивает сложенный во много раз лист пожелтевшей бумаги. — Вторая часть вашей карты.

И тут же отступает, будто Гарри может накинуться на неё, бумагу отнять, а ее саму придушить.

Гарри давится воздухом, и в голове всплывает скрипучий голос древней ведьмы.

«Жди, капитан, свою звезду»

Он вспоминает название корабля, на котором и нашел Эйвери — «Северная звезда». Он смотрит на её золотой медальон, скрывавший в себе тайну. Он глядит Эйвери в глаза, серо-зеленые, с мягким светом звезд, затаившихся в радужке.

Она боится его сейчас, и Гарри осознает, как же она рисковала, доверив ему свою тайну и не зная, не обманет ли он ее.

— Ты — моя звезда, — шепчет он едва слышно. Эйвери Клементс, его путеводный свет, его дар судьбы, его спасение и надежда. Гарри хочется подхватить её, закружить, расцеловать её лицо, но он только шумно сглатывает и произносит громче: — Я думаю, мисс, вы правы, и нам предстоит очень долгий разговор.

========== Союзница. Эйвери ==========

Комментарий к Союзница. Эйвери

https://pp.userapi.com/c848628/v848628162/3fda7/GF14uHFa2rY.jpg - aesthetic

Эйвери не знает, правильно ли поступает, раскрывая капитану Стайлсу свой секрет. Они сидят за столом, склонившись вдвоем над совмещенной картой, и губы Гарри немо шепчут слова, едва читаемые на старой бумаге. Сердце у Эйвери колотится просто сумасшедше. Она думает: что, если сейчас он заберет вторую часть карты, а их с Паулой высадит на острове, и — поминай, как звали? Англичане заберут их на Ямайку, а там отвертеться от свадьбы можно будет, лишь если по дороге в Порт-Ройал она случайно умрет.

Это был «ход конем»; план, судорожно придуманный в момент, когда она случайно услышала разговор капитана и его рыжебородого друга. Эйвери не было так страшно даже в момент захвата командой капитана Стайлса «Северной звезды», а теперь у неё всё внутри переворачивалось от мысли, что ей придется вернуться к матери. И к незнакомому ей жениху, которого, — это она уже успела понять, — презирал и капитан Стайлс, и все, кто был ему близок.

Эйвери умеет слушать, слышать и делать выводы, а за последние дни пираты даже не скрываются, видимо, слишком привыкнув к обществу пленниц. Они будто их и вовсе не замечают, сплетничают, пока работают на палубе. А говорят, что женщины — сплетницы…

Ложь.

Эйвери просто очень хочет спастись, поменять свою судьбу — вот он, шанс, бери и пользуйся, если умеешь. «Леди Энн» с самого начала была её шансом, а теперь оставалось только поймать эту удачу за хвост. И Эйвери не может не признаться себе — она хочет побыть в компании капитана Стайлса ещё немного. Это странное, очень теплое чувство, разливающееся по груди и ниже, в его присутствии…

Оно ей нравится.

Гарри водит пальцем по очертаниям островов, хмурится.

— Чтобы добраться до острова, который здесь обозначен, нужно выйти в океан… — Он поднимает голову. — Я не понимаю. Этой карте можно верить?

Эйвери вспоминает сны, в которых она открывает двери в старинный город с острова, которого нет ни на одной карте, и кивает.

— Этот медальон остался мне в наследство от деда. Когда-то мои предки уплыли на новые земли, открытые Колумбом, и мой дед при своей жизни отнял множество сокровищ у индейцев Южной Америки. Ради безопасности он отправил мою бабушку и моего отца обратно в Англию, вместе с этим медальоном. Он хотел вернуться и сам, но на его корабль напали пираты, и… — она пожимает плечами. — Разумеется, вся команда погибла.

Гарри смотрит на неё внимательно, склонив голову набок. Его волосы убраны в низкий вьющийся хвост, рубашка всё ещё расстегнута — просто забыл застегнуть. Эйвери кажется, что он изучает её, и снова ей чудится, будто сам воздух между ними раскаляется. Гарри тянет руку, касается медальона у неё на шее, гладит, задевая и обжигая кожу. Забываясь, касается пальцами её ключиц. Эйвери точно знает, что джентльмен поступать так не будет. Она знает, что и леди не позволит мужчине дотрагиваться до неё. Но они не в английском салоне, а посреди Карибского моря, и Гарри — пират, пусть и благороднее, чем некоторые аристократы. А она…

А что, собственно, она? Почувствовав пьянящий вкус свободы, Эйвери больше не хочет возвращаться в «золотую клетку». Она понимает, что её не поняли бы её английские подруги, она и сама себя не понимает, но представить себя чопорной женой аристократа на Ямайке она не может, не хочет соблюдать правила и жить ложью.

Эйвери позволяет себе ещё пару секунд насладиться прикосновениями капитана. Резко отстраняется, выхватывает карту и бросает её в горящую на столе масляную лампу. Бумага чернеет и обугливается.

Гарри вскакивает, но сделать уже ничего не может. Вскидывает на Эйвери кошачьи, разгневанные глаза.

— Какого черта, мисс…?!

Она вздрагивает от его угрожающего, почти шипящего тона.

— Не бойтесь, капитан, — голос Эйвери дрожит, но она отчаянно пытается не показывать, что боится. Она знает, что делает. — Я запомнила эту карту наизусть. Но теперь вам придется взять меня с собой. И так как я — ваша единственная гарантия прибытия на остров, я хочу долю от сокровищ. Такую, что позволила бы мне и Пауле начать новую жизнь в Южной Америке.

О возможном использовании её медальона как ключа Эйвери молчит: она и сама не уверена, что её сон правдив, к тому же, хочет уберечь козырь. Гарри моргает растерянно, смотрит на неё так, будто впервые видит. Изучает внимательно, и чем больше смотрит, тем мягче становится его взгляд. А потом он громко фыркает.

— Я недооценил вас, мисс, — и хохочет, запрокинув голову, хохочет громко и весело. Его растерянность и гнев окончательно уходят. Эйвери чуть расслабляется. Отсмеявшись, он ерошит ладонью волосы на макушке, откидывает назад волосы, что не уместились в хвост. Скользит взглядом по Эйвери, задорно щурится: — Так, значит, вам настолько по душе компания пиратов?

Она пожимает плечами.

— Мне по душе возможность зажить своей жизнью, — тихо произносит она.

— Откуда я могу быть уверен, что вы помните карту?

Эйвери улыбается: ещё в пансионе у Шерил она скопировала карту, и сложенный вчетверо лист бумаги (добыть его у хозяйки было невероятно сложно, и пришлось воспользоваться старой бумагой, в которой служанка коптила рыбу) хранился у неё в каюте. Капитан Стайлс может не волноваться: если она забудет что-то, всегда сможет проверить.

— Вам придется поверить мне на слово.

Её саму поражает собственная смелость: еще пару недель назад она бы ни за что не решилась на такое, но теперь, когда её жизнь стояла на кону, Эйвери обнаружила в себе множество черт, о которых раньше и не догадывалась.

Гарри поднимается со стула, обходит Эйвери и становится у неё за спиной. Склонившись к её уху, шепчет:

— Вы же понимаете, что случится, если вы нас обманете? Команда растерзает вас… — Его дыхание обжигает ей шею, и Эйвери чувствует, как в животе у нее завязывается горячий, болезненно-сладкий узел. Она бы соврала сама себе, если бы не признавалась себе, что хочет снова поцеловать его. Она не раз и не два представляла это, засыпая, и, хотя ругала себя за это, ничего не могла поделать. — И даже я вас не смогу спасти.