Ведь пестиры были лишь первой волной.

Пустошь.

О своем скоропалительном решении Вендела пожалела, как только улеглись первые эмоции. Девушка понимала всю глупость сложившейся ситуации: опять одна в Пустоши, совершенно не подготовленная к дальнейшему переходу, да еще и ночь на дворе. Одно спасение — магическое зрение. За столь длительный срок его использования искательница уже научилась различать оттенки и полутона окружающего мира, а еще — будто приглушенные или полустертые, присыпанные пеплом забвения, но все же слабо пульсирующие нити силы, прошивающие все окружающее пространство. То, что видела вокруг девушка, наталкивало лишь на одну мысль — Источники магии не умерли, они все еще существуют. Просто в мире не осталось людей, которые умеют черпать из них силу. Как там говорил ее предок в своем дневнике? Искры еще зажгутся? И она — одна из носительниц этих неведомых Искр. Если не единственная. Значит, она просто обязана выжить и передать свои знания дальше. Понять бы, только кому? Что ей мешало остаться с теми тремя искателями, помочь им? Она бы и сама от этого только выиграла.

Ну и что с того, что спасенный мужчина оказался принцем? Может, именно он мог бы помочь освоить забытые знания. Наверняка же во дворце сохранилась обширная библиотека, а сама королевская семья совершенно точно будет не против заиметь лояльного мага, пусть и начинающего. Перспективы у открывшейся картины вырисовывались просто потрясающими, но она сама, собственными руками и неосмотрительными словами все испортила. Ведь, если хорошенько подумать, посчитать и прикинуть сроки, конкретно этот представитель королевской династии действительно мог быть непричастен к ее бедам — в то время, когда на ее дом напали, он был уже где-то недалеко от Пустоши. И в благодарность за собственное спасение он вполне мог помочь ей докопаться до истины. Но… Она все испортила. Сама.

На осознание этого просто факта у Венделы ушел остаток ночи и большая часть следующего дня. Еще сложнее, чем расписаться в собственной глупости и несдержанности, было понять, что ей не хватит духу вернуться. Просто потому, что как бы она ни убеждала себя в невиновности младшего принца, ощущение того, что ее предали, подло вонзили нож в спину, никуда не делось. И помимо доводов разума должно присутствовать еще и внутреннее принятие, чувство прощения, если угодно. А его-то как раз и не было. К тому же, оставался еще сам король и старший принц — кто-то из них обязательно причастен к ее трагедии. И не нужно быть предсказателем, чтобы понять, чью сторону в предстоящем конфликте займет Арч. Потому что конфликт обязательно будет, и ее месть не заставит себя долго ждать. А, значит, и возвращение в лагерь к Артуру невозможно.

Притушив таким образом бушевавший в душе ураган чувств и эмоций, Вендела смогла сосредоточиться на проработке дальнейшего плана своих действий. Первым делом следовало озаботиться хоть какими-то припасами. А поскольку рассчитывать на благосклонность богов и дальше было глупо, надеяться, что они пошлют на ее пути очередную группу искателей, которые приютят бедную девушку — нелепо, следовало все взять в свои руки. И решение проблемы пришло неожиданно. Да, безусловно, оно не было совершенным и опять во многом зависело от фортуны, но оно хотя бы было. Тем более что ночью ноги сами понесли ее по следу, оставленному волокушей. Видимо, подсознательно она сама пыталась убежать туда, где ее будут искать — если будут, конечно, — в последнюю очередь. Туда, где чуть не оборвалась жизнь принца.

До места того побоища, о котором рассказывали ее новые знакомые, девушка добралась примерно за сутки, или даже чуть меньше. О том, что она была на правильном пути, говорил запах, то и дело доносимый ветрами Пустоши: тяжелый, тошнотворный, удушливый смрад сгнившего мяса, крови, нечистот, боли и смерти. Даже привыкшей ко многим лишениям и трудностям Венделе приходилось то и дело гасить рвотные позывы, и то не всегда успешно. Обмотанные в куски порванной на лоскуты нательной рубахи рот и нос оставались по-прежнему слишком чуткими к этим запахам, желудок то и дело скручивало болезненным спазмом, заставляя выкидывать наружу горькую желчь, но искательница упорно шла к цели.

Открывшаяся перед ней картина оказалась еще хуже, чем ее рисовало воображение девушки. Она предполагала, что побоище, в котором полег немалый отряд сопровождения Арча — а принца бы никто и не отпустил в Пустошь с двумя-тремя охранниками — действительно должно быть страшным, но чтобы настолько… Наметанный взгляд насчитал около двух десятков тел людей и всего три тушки куортов. Да, конечно, она могла ошибиться, ведь чьи-то останки уже пожрали местные падальщики, но все равно соотношение людей и монстров выходило слишком неестественным для подобных масштабов потерь. И это несказанно заинтересовало любопытную девушку.

Стараясь дышать ртом, Вендела сделала максимально глубокий вдох, на который только была способна и, задержав дыхание, подбежала к первому с ее стороны трупу и осмотрела его. Помимо характера полученных повреждений, девушку интересовали вещи того, кто некогда назывался искателем. Попытка всмотреться в обезображенное смертью, хищниками и падальщиками лицо результатов не принесла, поэтому она просто подхватила заплечный мешок, отстегнула пояс с оружием и устремилась прочь от места бойни так далеко, насколько хватило воздуха. Остановилась только тогда, когда закружилась голова, а перед глазами заплясали цветные мушки и, буквально рухнув на колени, стала жадно глотать ртом воздух. Отдышавшись и немного придя в себя, девушка поняла один неоспоримый факт — к сожалению, даже пребывание с подветренной стороны не защищало от пропитавшего всю округу отталкивающего запаха. Или это от вещей так воняло?

Честно признавшись самой себе, что в данный момент она занимается ни чем иным, кроме как мародерством, Вендела вытряхнула все содержимое добытого ценой скрученного спазмом желудка и все еще кружащейся головы заплечного мешка. Бегло окинув получившуюся кучу магическим зрением и не заметив ничего интересного, девушка отбросила в сторону ненужные ей вещи покойного. Ведь все это мероприятие затевалось не для того, чтобы обзавестись котелком, ножом или чьими-то несвежими портками. Из первого улова искательница разжилась мешочком с крупой — девушка искренне надеялась, что после тщательной варки неприятный запах, успевший пропитать абсолютно все, до чего она дотрагивалась, уйдет, — и относительно чистой нательной рубахой. Если не найдет ничего получше, придется обрядиться в эту, ведь собственная давно пришла в негодность, будучи изодранной на лоскуты.

Аналогичный маневр с задержкой дыхания, краткой пробежкой до места побоища и позорным бегством туда, где есть возможность хоть как-то дышать, Вендела проделывала еще около десяти раз, пока не разжилась всем необходимым для дальнейшего существования. Все, что могло стать припасами, аккуратно отправлялось в одну кучку, и в итоге составило вполне неплохой рацион на неделю как минимум. Все, что могло стать подспорьем в лекарском деле — в другую. Травы, льняные тряпицы и просто чистые вещи, которые можно было с тем же успехом изодрать на лоскуты, оказались в дефиците, но все же пополнили запасы искательницы. Деньги и различные сумевшие заинтересовать девушку безделушки — раз уж стала мародером, то хоть с удовольствием и выгодой — в третью. Хотя последнего оказалось не так уж и много — не берут обычно в Пустошь привычных обывателям Срединного королевства ценностей. Монет оказалось от силы на пару серебрушек, и они без зазрения совести были ссыпаны в кошель, целую жизнь назад отданный Викаром. Также нашлось одно кольцо из желтого металла с гравировкой, которое искательница планировала обменять у первого же встреченного ею торговца на необходимые ей вещи. Но апофеозом ее мародерской деятельности стал потрясающий одноручный меч с чуть изогнутым клинком в ножнах из черной кожи. Гарду оплетал замысловатый металлический узор, напоминавший то ли языки пламени, то ли щупальца какого-то животного. Не смотря на довольно широкое лезвие, оружие оказалось на удивление легким. Сразу было видно, что вышло оно из-под руки мастера, и по качеству ничуть не уступало, а то и превосходило, ее собственный меч, оставленный дома из-за поспешного бегства. Так что Вендела просто не смогла пройти мимо такой удивительной вещи, тем более, что с подобными клинками она обращалась вполне себе прилично. Правда, оружие не было магическим, хотя чего-то подобного и можно было ожидать от меча столь высокого качества. Но тщательно осмотренный магическим зрением, клинок лишь слегка рябил непонятной дымкой, которую искательница списала на свойства необычного металла, слишком легкого по сравнению со всеми встреченными ею ранее.