— Арти, сам подумай, — подсознательно Хранитель использовал детское прозвище принца, как делал каждый раз, когда пытался донести до друга очевидную, с его точки зрения, мысль. — Она уже месяц бегает по Пустоши. Одна. И единственная неприятность, которая с ней приключилась — это вынужденная голодовка ввиду отсутствия еды. И, заметь, ей она не сильно помешала.

— Притянуто за уши, — фыркнул Артур, прикладываясь к фляге с водой. Скорость передвижения отряда сейчас регулировалась лишь состоянием здоровья мужчины. Он, хоть и шел налегке, в отличие от остальных, все равно быстро выматывался и был вынужден делать частые остановки на отдых.

— По словам искателей, с которыми она раньше ходила в Пустошь, она видит магию. Может определить ее направленность, вычислить магические ловушки. Разве этого недостаточно?

— Ты же сам мне говорил, что в гильдии Таруса есть человек с похожими способностями. Значит, не настолько уж редки подобные уникумы, и даже ее потенциальные способности ни капли не объясняют то, что последние два часа ты только о ней и толкуешь. Только не говори мне, что гроза всех дамских сердец Эйдала, завидный жених и одна из самых выгодных партий столицы, наконец, встретил свою единственную! — Хохотнул принц, жестом показывая, что может идти дальше.

— Да я ее даже ни разу не видел! — Огрызнулся лорд-Хранитель, но, тем не менее, был вынужден согласиться: — и мне очень интересно на нее посмотреть, этого отрицать я точно не буду. А ты не отрицай то, что она вытащила тебя буквально с того света! И, по словам ее же друзей, никаких родовых артефактов у нее никогда не было. Я всех опросил.

— Эдриан, я понимаю, что ты хочешь верить в то, что в нашем королевстве появился маг. Я тоже верил в подобные байки. В детстве. Но сейчас мы должны трезво оценивать происходящее. Ты же сам говорил, что она месяц провела в Пустоши, и при этом осталась жива и здорова. Может, она нашла что-то уникальное, что ее и поддерживало все это время. А родовым артефактом отговорилась, чтобы никто не позарился на ее сокровище, мол, в чужих руках оно работать не будет. Согласись, разумный человек, пусть даже он трижды искатель с их этим кодексом чести и поведения в Пустоши, не будет раскрывать все карты перед каждым встречным-поперечным. А она уж точно не глупа. И, кстати, красива. — Не забыл поддеть друга принц.

— Можешь считать меня кем угодно, хоть впавшим в детство мечтателем, хоть влюбленным идиотом, но я чувствую, что в ней что-то есть. И мы не должны упускать это из вида, особенно, учитывая ее зуб на тебя и твою семью. — Подвел итог дискуссии Эдриан и поспешил перевести тему: — Ты так и не рассказал, что случилось с Мартином.

Артур тут же посмурнел и, как будто, состарился лет на десять. От былого балагура и весельчака не осталось и следа, и Хранитель лишь подивился метаморфозе, произошедшей с другом. Дураку было ясно, что этот поход в Пустошь очень сильно изменил младшего принца. И хорошо, если он сможет жить с этим дальше, не виня себя во всем произошедшем.

— Как там говорят искатели? В Пустоши нельзя долго оставаться на одном месте? Очень верно подмечено. Мы пренебрегли этим правилом, пусть и вынужденно, за что и поплатились. — Арч говорил медленно, будто неохотно, с трудом подбирая слова. Сейчас он в первый раз признавал свою вину за все неудачи этого похода перед кем-то, кроме самого себя. И произносить это вслух мужчине было чрезвычайно сложно, пусть даже и исповедовался он перед лучшим другом. Принц провел ладонью по лицу, как будто старался сгладить, стереть тот след, который произошедшее оставило на его челе, и продолжил: — это случилось после того, как Венди сбежала. Никас отправился ее искать, надеялся догнать, поговорить, как-то вразумить. Не знаю, на что он рассчитывал, но попытка — не пытка. А мы с Мартином остались в лагере. Я уже немного пришел в себя после ранения, а у него только-только спала лихорадка. — Видя непонимание в глазах друга, принц поспешил пояснить: — ему отрубили руку в той злополучной схватке, вот рана и загноилась. Полагаю, что Венди и его лечила, иначе он бы не пережил даже ту ночь, когда она сбежала. Читай на Книгоед нет

Артур снова замолчал, собираясь с духом. В его глазах отражались тени недавних печальных событий, а ту бурю, что творилась в душе, не пожелаешь пережить и врагу. Некоторое время мужчина просто механически переставлял ноги, и Эдриан не рискнул его торопить просьбой вернуться к повествованию. Наконец, принц нашел в себе силы продолжить.

— К нам в лагерь забрела какая-то тварь, я даже не знаю её названия. Что-то похожее на огромную крысу-переростка. Знаешь, у нее непропорционально длинные передние ноги и очень короткие задние, из-за этого она вся выгибается, как будто горбится. И пасть такая на половину морды, вся усеянная мелкими острыми зубами. До сих пор помню, как у нее из этой пасти смердит! И слюна стекает из уголка порванной губы. Фу, мерзость! — Артур передёрнул плечами. — А так крыса как крыса: серая жёсткая шерсть, длинный лысый хвост и злые-злые красные глазенки. Она была одна, представляешь? Так ловко взобралась к нам в укрытие, так тихо это проделала, что мы даже и не успели ничего сделать. Я побежал к мечу — он лежал буквально в нескольких шагах от меня. Сколько это времени? Несколько секунд от силы. Я бы успел. Монстр, естественно, среагировал на движение и рванул за мной. А Мартин просто подставился ему под клыки! Отвлек внимание на себя. Раненый, безоружный, ему было просто нечего противопоставить твари. Но он решил, что таким образом меня спасает… — Принц горько усмехнулся. — Вот, собственно, и все. Я зарубил крысу. С мечом, ещё хранящим в себе магию, это оказалось совсем не трудно — всего два удара. Но Мартина спасти это не помогло. Когда вернулся Никас, я как раз пытался вырыть могилу. Вместе мы справились быстрее, Мартина похоронили, для надежности еще и камнями завалили, чтобы тело не досталось монстрам. А убежище пришлось сменить, благо, Никас уже разведал окрестности и знал подходящее место. Там вы нас и нашли. Вот, собственно, и все. Мы собирались пополнить запасы еды — а Ник именно этим и занимался, когда вы встретились — и двинуться на юг, к людям.

На этом Арч посчитал свой рассказ оконченным, и дальше некоторое время мужчины шли молча. Через несколько минут Эдриан решил всё-таки немного растормошить друга:

— Крысляки.

— Что? — пребывающий в своих мыслях принц не сразу понял, о чем речь.

— Крысляки, говорю. Их так называют, тех тварей, похожих на крыс.

Артур в ответ промычал что-то нечленораздельное, а потом невпопад заявил:

— Знаешь, мне иногда кажется, что он специально подставился под удар. Нашел красивый способ умереть.

— Так не бывает. Смерть вообще не может быть красивой, особенно когда тебе кишки выпускают, размазывая их тонким слоем по Пустоши.

— Ты не понял. Он просто не хотел жить. — Принц пожал плечами и слегка сморщился от ноющей боли в потревоженной ране. — Не хотел быть калекой. А так он выполнил свой долг, защитил своего принца и с чистой совестью умер.

Артур опять замолчал, а Эдриан не стал его разубеждать в том, что отсутствующая рука — слишком несущественный аргумент для поиска смерти. За это время Хранитель уже успел пожалеть о том, что так неудачно перевел тему. Но, в то же время, он понимал, что человеку, столько пережившему, нужно просто выговориться, и пусть это лучше произойдет сейчас. Потому что, когда они вернутся в обжитые земли, Артуру придется держать себя в руках и снова быть тем, кем его хотят видеть окружающие — младшим принцем, потенциальным наследником престола. Человеком, который в случае необходимости, сможет посылать людей на смерть росчерком пера. Человеком, всегда окружённым телохранителями, готовыми умереть за него каждую минуту, и умирающими за него. Человеком, который в любом случае должен будет принимать решения, как бы тяжело ни было.

Видимо, доля испытаний, должных выпасть на одного конкретного младшего принца, была все же конечна, и дальнейшее продвижение по Пустоши у отряда вышло хоть и неспешным, но вполне мирным. Бывшие все время настороже искатели, добравшись до знакомых мест на подходах к Силджу, несколько расслабились. Шутки стали звучать чаще, смех — громче, а на суровых обветренных лицах то и дело появлялись светлые улыбки. Но в какой-то момент сначала Викар, назначенный Мортеном старшим в отряде, начал настороженно озираться по сторонам и все чаще оглядываться назад, потом нервное напряжение охватило и остальных искателей.