Этот день был самым счастливым для Натани. Её лучший друг, с которым ей всегда хорошо, на которого можно положиться в самые трудные моменты, теперь стал её парнем. Она была на седьмом небе от счастья. Она дрожала, когда он проходил мимо неё, боясь, что он догадается, и что после этого крепкой дружбе и придёт конец. Но оказалось совсем всё наоборот: они оба влюблены друг в друга. В этот день она обрела своё счастье. Волчье счастье.

========== Глава 2. Пробуждение ==========

Солнечные лучи пробились сквозь занавески и осветили комнату, где всю ночь сначала царили страсть и жар, а потом — тишина и спокойствие. Свет прошёлся по глазам двух существ, которые сладко спали в обнимку друг с другом. Дальше он пробежался по углам комнаты, прогнав спрятавшуюся там темноту, и рассеялся в утренней заре.

Натани кое-как продрала глаза: ей не хотелось просыпаться после таких приятных влажных снов и после таких вчерашних событий, которые и взаправду могли показаться сном, чего волчица не хотела принимать за действительность. И чтобы убедиться в этом, она открыла глаза и первым делом увидела два больших уха, похожих на локаторы. Голова же, откуда вырастали эти локаторы, находилась внизу, спрятавшись в большой и пушистой груди Натани, которая чувствовала, как его дыхание щекочет мягкие груди. Она умилилась такому виду: вчерашний любовник нашёл укромное место, чтобы заночевать. Волчица погладила лапой одно из ушей, зная, что у баситинов это считается эрогенной зоной, и поэтому желала сделать ему приятное, хоть это приятное он почувствует сквозь сон.

Однако как бы ни мил был вид спящего друга в большой груди, как бы ни хотелось продолжать лежать дальше, чувствуя равномерное и тёплое дыхание партнёра, как бы ни хотелось спать дальше, вставать всё равно пришлось. Волчица взяла баситина за лопатки и аккуратно отодвинула от себя, не разбудив спящего красавца. Убедившись в его крепком сне, Натани села на край постели и на минуту задумалась о вчерашнем дне: в частности, она вспоминала ласки Кита, как он гладил её широкие бёдра и нарочно взъерошивал мех и как оставлял следы на шее жаркими поцелуями. От всех этих мыслей она резко встрепенулась и ощутила, что внизу, в промежности, стало теплее обычного.

Чтобы пробудиться ото сна и смыть с себя эти мысли, Натани встала с кровати и, зайдя в ванную комнату, включила душ и подставила себя всю под его тёплые и расслабляющие струи. Она смывала с себя ночную пелену, сон и те мысли, от которых раньше дёргалась, словно ужаленная. Струи воды расслабляли её тело и, выделяя широкие круглые бёдра и большую мягкую грудь, мочили мех. Особое наслаждение Натани доставлял массаж душем живота, где виднелись нетипичные для обычных женщин мышцы пресса.

«Надо что-то приготовить на завтрак, — подумала она, смывая с тела пену. — Последние дни из-за этого праздника вообще к плите не прикасалась. Что там готовят все женщины на следующий день после секса? Яичницу? А вообще, не было ли это в том фильме, когда я была у Кита?». Она смыла с грудей пену и, выключив душ и выйдя из ванной, вытерлась махровым полотенцем и обёрнутой в него вышла из ванной комнаты. Волчица оделась в своё привычное и удобное дезабилье, которое часто ограничивалось футболкой и ничем больше.

— Если бы можно было ходить голой, то так бы и делала, — проворчала она, надевая на себя чёрную футболку. — Чёрт, вот зачем меня природа наградила такими шарами?

— Затем, что надо было, — послышался сонный голос Кита.

Засуетившись, Натани как можно быстрее надевала треклятую футболку. В такие моменты обычно всё идёт наперекосяк и вдобавок медленно и неловко, когда хочется наоборот. Кита это позабавило, отчего он издал лёгкий смешок, смотря на волчицу.

— И чего мы так суетимся? — Усмехнулся он, упёршись в стену. — Разве вчера ночью я не видел, какая ты?

— Может, мне тогда вообще без одежды ходить? — съязвила, как обычно, она.

— Ну, мне бы тогда перепало бы выше нормы, — улыбнулся баситин и вновь усмехнулся: — Я имел в виду, что ты могла бы и не торопиться: тут, кроме меня, никого нет.

В ответ Натани лишь фыркнула и спокойно, без спешки надела футболку, как оказалось, меньшего размера, отчего в области спины и груди ощущался дискомфорт, но вскоре материя растянулась, и стало лучше. Кит же наблюдал за этим и внутренне ухмылялся.

— Пошли, сейчас приготовлю на завтрак что-нибудь, — сказала Натани, идя в сторону кухни.

— Натани, — произнёс Кит, — а ты ничего не забыла?

— Уф, что опять? — Она развернулась и удивлённо посмотрела на него.

— Может, трусы?

Крутя на пальце женские трусы, словно шляпу, Кит сдерживал свой смех, одной из причин которого было то, что свои трусы были на месте. Волчица посмотрела на него как на дурака и хотела было махнуть рукой, но заметила, что лучи, пробивавшиеся сквозь занавески, обливали светом тело баситина. Оно было крепким, мускулы на лапах и теле проступали, а под таким углом освещения они казались ещё больше. Она это замечала и раньше, но сейчас её взгляд словно приковали к его крепкому телу, хоть по волчьим меркам оно таким не казалось.

— Кит, а ты детектив не только на работе. — Сказала она, словно её раскрыли в заговоре, поэтому волчица медленно подходила к нему и, сделав пожирающий взгляд, рассматривала его с ушей до хвоста. — Ты меня раскусил.

— Знаешь, Натани, — проговорил баситин, — не перебарщивай: у меня чуть в штанах резко тесно не стало.

— Ой, пошли уже, — фыркнула она и ухмыльнулась: — С тобой точно голодной смертью умереть можно.

Пока она готовила типичный завтрак, состоящий из яиц и бекона, к ней пришли мысли насчёт вчерашней ночи: обычно после такого лучшие друзья становятся на ступень выше на лестнице взаимоотношений и могут друг к другу относиться намного теплее, чем раньше. Однако работает ли эта ситуация с ними? Не подумал ли Кит, что Натани могла сказать это в пьяном бреду? Может, у них была просто жаркая ночь?

Свежеприготовленный завтрак выглядел очень аппетитно. Особенно с цветастой тарелки. Нюх баситина равнялся нюху волку, который был самым чувствительным среди других носов кайдрен, поэтому Кит сразу ощутил всю привлекательность приготовленного блюда и сразу же приступил к еде.

— Знаешь, а у тебя на этот раз очень вкусно получилось, — сказал он, проглотив кусок.

— Да ладно тебе, льстишь, — улыбнулась волчица, поедая еду в своей тарелке.

— Нет, правда, — честно ответил Кит. — На этот раз получилось вкуснее обычного.

— Ладно, убедил, — сказала она и, помолчав с мгновение, произнесла: — Кит, а ты у всех девушек в груди зарываешься?

— Ну, тут зависит от самой девушки, а точнее, от её размера груди, — его чутка удивил вопрос. — Если у неё большая, то я зарываюсь, как с тобой было, а если обычная — она у меня на груди спит.

— Ну надо же, у тебя на каждую есть план, — усмехнулась Натани и издала смешок: — Ну ты и кобель.

— Какой есть, — улыбнулся он.

Она посмотрела на него и вновь задумалась о вчерашнем дне. «Правда ли, что мы теперь пара?» — пробежала надоедливая мысль. «Ну конечно да! — успокоила себя Натани. — «После вчерашних признаний мы и есть пара». Кит заметил, что она пребывала в раздумьях, и, поняв, что её тревожит, решил пойти, согласно традициям, навстречу первым и, положив свою руку на её, сказал:

— Натани, мы же пара?

У нее что-то внутри ёкнуло, зашевелилось и приятно и тепло разлилось по кровеносным сосудам. Тут ей стало намного лучше, настроение стало подниматься ввысь, а с плеч словно тяжёлый и надоедливый груз сошёл. Её раздумья и предположения оправдались — и это то облегчение и та развязка, которую желала Натани. Она мило посмотрела на него, и отчего-то ей захотелось приблизиться к его лицу и, закрыв глаза, поцеловать его в губы и целовать долго, наслаждаясь этим долгожданным моментом.

После такого поцелуя Кит, положив лапу на пояс волчицы и ощутив её теплоту и твёрдость, сказал:

— Ну как, довольна?

— Конечно, — радостно и тихо проговорила она.