Но ради друг друга они пытаются меняться.

Стефан более осторожен в магических похождениях по другим мирам, он старается не лезть на рожон и всегда подстраховывается старейшинами Камар-Тадж или, по крайней мере, сильными артефактами.

Тони не летает на миссии в одиночку, а иногда и вовсе отказывается от них, если серьезные ранения с прошлых разов все еще дают о себе знать.

Это сложно, это противоречит тому, в чем оба гласно и негласно поклялись в начале своего пути, и все же они делают это.

Чтобы возвращаться домой к любимому человеку, а не в больничную палату к призраку, парящему на границе миров.

Мы можем всё изменить, а можем сдаться, но мы примем то, что должно случиться. Примем то, что грядет.

Никто не говорит, что их жизнь идеальна. Они тоже ссорятся, почти дерутся, кричат друг на друга, бьют посуду и даже кидаются друг в друга предметами разной степени тяжести. Они тоже не понимают друг друга, спорят, иногда стараются задеть побольнее, если задето то, что близко и дорого им.

Ураган бушует, мешая нам двигаться вперёд. Если ты боишься упасть, то не смотри вниз.

Но чем бы ни заканчивалась ссора, как бы далеко они не расходились в этот день или вечер, если на следующий день миру грозит опасность, они снова вместе. “Во всяком случае, мы не отступали, мы не оставили попыток”, - вертится в голове у каждого. Плечом к плечу, не глядя друг на друга, но всегда зная, когда нужно подстраховать и помочь. Обижаясь и продолжая хамить по рации, но всегда ловя на руки, уберегая от падений, всегда прикрывая спину и бережно вытирая кровь с разбитых губ. Бок о бок, рука об руку, неважно, что было сказано вчера.

Ощути, как твои волосы развеваются на ветру. Ощути прилив сил, поднимаясь наверх.

Тони не боится летать - броня надежная, как сейфы в швейцарских банках, только еще больше. Но иногда его Марки ломаются под натиском вражеских атак, и тогда его неизменно ловят на руки, крепко оборачивают вокруг красную ткань, и Тони летит, как девочка из старого японского мультика, буквально шагая по воздуху в надежных и трепетных объятиях. Сначала они делали это только во время боя, а потом продолжили традицию в мирное время. Тест на доверие, небесная клятва, а может, поединок сил - назвать их перекрестные полеты, когда Старк и Леви парят в воздухе, а Стефан ворчит, управляясь с реактивной тягой костюма, можно как угодно. Но то, что объединяет это куда сильнее свадебных обещаний и магических ритуалов, известно уже всем.

- Мы гуляем по проводам, - любит повторять Тони. О да, они словно идут по тонкой натянутой между сердцами друг друга леске, их раскачивает бурями и ветрами, или даже один специально не дает другому дойти, дотянуться, чтобы шквал боли и страха не задел второго. Они упрямы в этой заботе друг о друге, но все равно сдаются раз за разом, прижимаясь в поисках тепла и защиты после страшных кошмаров или неудачного путешествия по астральным измерениям.

Наши ночи просто уходили…

Иногда это бывает действительно тяжело, иногда они оба скорее похожи на призраков и лишь тени самих себя.

Когда на Стефана нападает какое-то междумирное чудовище, первое, что он делает, - открывает под Старком портал, чтобы тот оказался дальше от поля боя. И Стефан один на один борется с ожившим ужасом, потому что не может позволить Тони страдать вместе с ним. Не может позволить его хрупкой психике снова сломаться и раскрошиться. На утро Тони не может попасть в Санктум, потому что двери закрыты, а Стрэндж пытается восстановиться, но Старк все равно находит его и кричит, плача, а потом окружает заботой, перевязывает его раны, укладывает в постель и не отходит от него ни на шаг.

Когда у Тони проблемы с психопатами, фанатиками и прочими человеческими идиотами, создавшими очередной культ или орудие массового поражения, он не говорит магу ничего и в одиночку летит разбираться с проблемами на другой конец страны. Иногда к нему присоединяются Мстители, но чаще Старк справляется один. Он возвращается под утро, на нем нет живого места, несколько моделей брони уничтожены под корень, а генератор наночастиц разбит вдребезги. В скромной квартире-убежище в Нью-Йорке, недалеко от Бликер-стрит, его уже ждет обеспокоенный доктор, высказывающий ему все, что о нем думает (цензурных выражений там не то, чтобы много), пока крепко бинтует раны и залечивает потом поцелуями любую боль.

… и мы будем плакать, но эти слезы исчезнут.

Их любовь - нечто опасное, шаткое, странное, но единственное, ради чего оба готовы жить и ждать. Их любовь зародилась внезапно, непонятно, спонтанно, как случайное научное открытие, как планеты, как сама Вселенная. Кто бы ни смотрел на них со стороны - все уверены, что эти двое терпеть друг друга не могут. Но лишь узкий круг посвященных знает, что на самом деле во взглядах не ненависть, а пылкий голод, потому что они скучают друг по другу, даже стоя рядом.

- Мы гуляем по проводам, - говорит Тони.

- Я буду держать твою руку, когда грохочет гром, - отвечает Стефан, и это все, что обоим нужно. Тони держит искалеченную ладонь крепко, но неописуемо нежно, гладит оставшуюся мягкой, хоть и испещренную шрамами кожу, и любит, бесконечно любит целовать эти длинные пальцы, эти ласковые ладони. Стефан же с ума сходит по крепким и сильным, но предельно деликатным рукам Тони, по мозолистым ловким пальцам, по этому странному, впитавшемуся в кожу, терпкому запаху масла и различных биокомпонентов костюма, смешанному каким-то невообразимым путем с запахами шоколада, корицы и маршмеллоу: Старк - просто жуткий сладкоежка.

За годы одиночества, отчаяния, страха и безумных попыток доказать самому себе, что смысл жить и бороться еще есть, они заслужили хотя бы несколько десятилетий покоя. Поэтому милостивая вселенная свела их, даровав им любовь. И они берут то, что им дано, зная, что бояться нечего, что вдвоем им ничего не будет страшно.

Даже посмотреть вниз.

========== Нетерпение ==========

Комментарий к Нетерпение

не совсем супергеройская ау, Стефан по-прежнему нейрохирург, Тони еще не Железный человек, если можно так сказать х)

Многие не любят ноябрь.

Это уже не золотая осень сентября, когда листья всевозможных расцветок кружат в воздухе и устилают дорожку перед домом; когда соседские дети с удовольствием кидаются друг в друга охапками разноцветных кленовых листьев, и весь двор пахнет сладковато-пряно.

Это уже даже не добротный октябрь с его поездками за грибами, последним выкосом лужайки за домом, теплыми еще дождями и высоким кристально-голубым небом, в котором неровными клиньями кружат перелетные птицы.

Ноябрь - это заморозки, пробирающий до костей влажный холод, грязь и вечные лужи, серое небо и рваные космы облаков и туч. Даже в ясные дни это - унылая серая земля с неаккуратными клочками желтоватой травы, скрюченные беспомощные деревья, тянущие лысые ветки в никуда, и даже хлесткая поземка в лицо, царапающая и сушащая кожу.

Стефан родился в середине ноября и за все сорок с небольшим лет ни разу не был рад этому чертову дню.

Даже в детстве, получая свой торт в окружении любящей семьи, он отворачивался к окну и сталкивался с безразличной серостью их некогда цветущего сада. Ноябрь угнетал мальчика, и тот торопился перевести взгляд на яркий торт с разноцветными свечками, чтобы хоть на время эта пустота не по возрасту отпустила его душу.

Потом стало хуже. После гибели сестры все праздники в их доме надолго утихли, а затем Стефан и вовсе с головой окунулся в учебу. Кажется, в колледже никто, кроме медсестры, имеющей на руках карточку каждого студента, не знал о том, когда у Стрэнджа день рождения. Свои он не отмечал, на чужих не появлялся, и вскоре этот праздник и вовсе перестал для него существовать.

Время относительно, так не все ли равно?..

И так все шло, и так все Стефана устраивало.

До судьбоносной встречи с, мать его, Тони Старком.

- Погоди, когда, ты говорил, у тебя день рождения? - Старк опрокидывает в себя остатки виски. На заднем плане Клинт за что-то лупит по голове Скотта, а Брюс отчаянно пытается их разнять. Они просто решили собраться компанией и отдохнуть, но отдых как всегда вышел слишком активным.