Неожиданно Юля, словно очнувшись от оцепенения, посмотрела ему в глаза и проговорила:

— Теперь мы знаем, что произошло, и знаем, почему. Больше двадцати лет… И никто не знал, что происходит такой кошмар, пока ты не начал разбираться с этим. Но теперь, когда мы знаем… Что делать дальше? Чтобы нас не убили — уже за то, что мы знаем, а не для того, чтобы не узнали?

— Не беспокойся, теперь этого точно не случится. — Руслан покачал головой. — Во-первых, это теперь не имеет смысла… Тем более после ареста твоего дяди. Во-вторых, Алекс Бегун из компании ушёл. Подал в отставку. Он уезжает жить на Нидерландские Карибы. Конечно, это не тюрьма, — там, говорят, очень хорошо, сам я, правда, не бывал. Но для бизнесмена — это ссылка. Не очень почётная. Поедет ли за ним его жена — они сами решат между собой… А в-третьих… Проблему надо решать кардинально, не так ли? — Он улыбнулся. Юля смотрела непонимающе. — Я уже в Голландии успел побывать. Конфиденциально встречался с Лукасом де Ратом — это председатель совета директоров «Зеерат Электрик». Ввёл его в курс дела — это по его требованию Бегун срочно подал в отставку и уедет из Голландии. Я ведь не зря сказал Виллему, что русский бандит, который привык устранять тех, кто мешает, — это совсем другое дело. Лукас сказал, что справедливость должна быть восстановлена.

— Каким образом? — Спросила Юля. Виллем теперь напряжённо следил за диалогом. Юрий тоже внимательно слушал.

— Во-первых, мы договорились, что я не буду скрывать от тебя причины происходящего. Потому я сегодня вас всех и пригласил. Все, кто причастен, должны понимать, что случилось и почему. Во-вторых, мы посчитали, — если бы ты подала в суд, в самом лучшем случае ты могла бы претендовать на четырнадцать процентов акций «Зеерат». Это очень много: копания сейчас стоит около миллиарда евро. — Глаза девушки вновь широко раскрылись. — Правда, как я уже сказал, в случае скандального процесса стоимость акций упадёт, и неизвестно, чем всё это закончится. Даже если суд в итоге выиграть не удастся… В этом случае и наша новая технология будет под угрозой: с нами никто не захочет сотрудничать, если компанию начнут склонять в газетах, как основанную военным преступником. Если же она будет развиваться, стоимость акций увеличится, возможно, в несколько раз, — Объяснил Руслан. — Короче говоря, мне поручили передать тебе предложение акционеров — о мировом соглашении. Они, — те, кто являются потомками основателей, конечно, а не посторонние акционеры, причём не только семейство Зеерс, но и де Рат, — откажутся в твою пользу от долей процента каждый. В общей сложности, у тебя будет семь процентов. Кстати, больше, чем у меня… Это можно будет оформить… конечно, на западный фонд… ну, скажем, за месяц. И, как бонус, два миллиона евро на счёт в любом банке. Это может быть уже через неделю. Но, конечно, в обмен на отказ от претензий на что-то большее. И на обещание официально эту историю не разглашать. Так будет выгоднее для всех. Кстати, если захочешь получить вид на жительство в Голландии, тоже обещали поспособствовать. Ну, как тебе предложение? Конечно, можешь подумать…

Юля была потрясена. На секунду она закрыла глаза, потом обвела взглядом сидящих за столом, и увидела, что все взгляды, — не только Руслана и Виллема, — прикованы к ней. Но она умела соображать быстро, — не зря Юрий говорил, что у новой сотрудницы хорошие мозги.

— А как ты думаешь? — Спросила она. — Тут размышлять не о чем: конечно, согласна!

Над столом повисло молчание, но обстановку разрядил Юрий:

— Ну вот, Рус! Всегда ты так: сначала приводишь мне ценную сотрудницу, а потом сам же и забираешь!

У Руслана была хорошая реакция, и не только за рулём.

— Конечно, зато у тебя появляется клиентка с деньгами, — Заметил он. — Разве это плохо?

И над столом прозвучал общий, снимающий напряжение, смех.

За столом собрались не те люди, чтобы празднование превратилось в банальную пьянку, хотя, конечно, столу все отдали должное. Начались сумерки, и кто-то из экипажа включил яркую светодиодную подсветку.

Юля выслушала свою долю поздравлений, сочувствия, изумления и всего остального, что в такой ситуации было уместным. Виллем и вовсе не отходил от неё ни на шаг, видимо, чувствуя ответственность за новообретённую родственницу.

Постепенно гости стали один за другим вставать из-за стола, устав от застолья. Юрий и Марина пошли отдыхать в свою каюту. Осталась в одиночестве за столом Дана, — её муж завёл о чём-то разговор с капитаном. Руслан встал из-за стола одним из первых и куда-то исчез.

Юля устала от внимания к себе, но уйти раньше других ей было неудобно. Теперь же она смогла встать, отпив напоследок ещё немного вина. После экскурсии по судну она помнила, где находилась лестница на верхнюю палубу, — то есть трап, поправила она себя. И стала подниматься. Краем глаза она заметила, что Виллем хотел последовать за ней, но Дана остановила его повелительным жестом и сказала что-то, чего Юля не расслышала, и молодой голландец остался за столом.

Ветерок приятно холодил кожу, сверху негромко жужжали два похожих на трубы ветрогенератора, подзаряжая аккумулятор на обратный путь. Катамаран слегка покачивало на волне, и Юле держалась за перила, поднимаясь по трапу. Оказавшись наверху, она, прежде всего, посмотрела под ноги, — ни малейшего желания поскользнуться на стеклянной палубе и упасть у неё не было. Потом огляделась — и пошла в сторону носа, в сторону силуэта, выделявшегося на фоне последнего светлого пятна на небе.

Ограждение верхней палубы было сделано в виде сплошных перил на вертикальных металлических стойках, — никто не должен был случайно упасть за борт: конструктор предполагал, что на прогулочном судне могут находиться не всегда трезвые гости. Руслан стоял, облокотившись на эти перила, и смотрел на воду, но обернулся услышав за спиной шаги.

— Устала от всеобщего внимания, богатая девушка? — Спросил он в своей обычной полушутливой манере.

— Есть немного. — Юля остановилась рядом с ним и положила руки на ограждение, — она не могла вспомнить морской термин, которым называлась такая конструкция. — А вообще, я пока это всё… ну, не осознала, что ли. Или не восприняла. Не чувствую, что это реально… Что это про меня… Миллионы евро, проценты акций… Никогда даже не думала о таких категориях. А совсем недавно я выбиралась из реки, думая, поможет ли мне вообще кто-нибудь… Потом ты… и все остальные столько для меня сделали… Потом нас пытались убить, а теперь…

— Чувствуешь себя, как на американских горках? — Понятливо кивнул Руслан.

— Вот! Очень точное сравнение…

— Но тебе придётся к этой реальности привыкать. Кстати, о том, что ты предложение приняла, я уже сообщил. В понедельник пришлют проект соглашения — Юре на почту. Так что тебе всё равно придётся бывать в его офисе. — На губах Руслана заиграла улыбка.

— Конечно, придётся. Я же не прекращу работать, по крайней мере, пока не получу эти самые миллионы на счёт. — Юля тоже улыбнулась. — Иначе в такое счастье всё равно не поверю…

— Кстати, забыл сказать. Уже в понедельник можешь машинку, для тебя предназначенную, забрать в гараже «Зеерат». «Теслу», конечно. Чтобы быстрее поверить и привыкнуть.

— Да, ваша компания повела себя… благородно. — Тон Юли стал серьёзен.

— Наша компания, — Поправил Руслан. — Ты имеешь в виду предложение? Поверь, тут, прежде всего, бизнес. Это выгодно всем, ну и, конечно, это же цивилизованные голландцы. Они пришли в ужас от того, что было сделано, якобы для того, чтобы защитить их интересы. И они хотят одновременно обезопасить себя навсегда… и загладить вину.

— Я понимаю. Потому и согласилась. Ну, и чтобы тебя не подставить тоже… Угробить таким судом будущее твоего проекта, после того, что ты для меня сделал… Разве я бы могла? — Юля глубоко вздохнула. — Хорошо здесь. Воздух какой…

Видимо, капитан заметил, что на верхней палубе кто-то есть, потому что включились фонарики где-то сверху, на корпусах ветрогенераторов, тускло освещая палубу.