Вот в его двери и постучалась Яна, когда покинула не слишком-приветливую сотрудницу пресс-службы. Услышав: «Войдите!» — нажала на ручку и оказалась в маленьком кабинетике, полки на стенах которого были заставлены книгами (некоторые, судя по орфографии надписей на корешках, были дореволюционными), микроскопами и разными непонятными предметами, имеющими отношение, видимо, к расследованию преступлений. За столом сидел мужчина в возрасте между пятьюдесятью и шестьюдесятью, полноватый и лысый. Он поднял взгляд от ноутбука, на котором что-то печатал, и посмотрел на гостью поверх очков в металлической оправе.

— Можно было бы сказать: «Кому не спится в ночь глухую?», если бы сейчас не был белый день! — Сказал он. — Правда, у нас тут почти всегда тихо, как ночью. Если только какую делегацию не привезут показать, что у нас есть свой музей. Да вы присаживайтесь, прекрасная незнакомка, и расскажите, что привело вас к нам, в полицию вообще и в музей в особенности!

Устроившись на стуле и рассказывая, кто она и чем интересуется, Яна подумала: попала на балагура, это хорошо. Или просто на человека, которому не хватает общения. Скорее всего, он согласится помочь.

Так и оказалось.

— Вы, наверное, сначала пошли в пресс-службу? — Понятливо кивнул Иванов. — И что они вам сказали?

— Что они о таких старых делах ничего не знают. — Яна развела руками.

— И знать не хотят? — Снова покивал Иванов. — Готов спорить, что ко мне вас направили не они. Кстати, а откуда вы вообще о нашем музее узнали?

— Слухами интернет полнится…

— Понятно. Дело, которым вы интересуетесь, милая моя, — какое-то странное. Я тогда как раз лечился, ко мне друзья приходили в госпиталь, рассказывали. Кое-кто из них по делу работал. В общем, маньяка взяли случайно. Посадили на пожизненное. И все сразу предпочли об этом забыть. Похоронить это дело в архиве суда. Но! — Иванов хитро улыбнулся. — У меня тут кое-что есть… И приговор суда по этому делу, и копии многих материалов из самого дела. К сожалению, не всех.

— Я и не сомневалась! — Обрадованно воскликнула журналистка. — Вы сможете мне это показать?

— А как же? Разве не для этого существует музей?

— Огромное спасибо! — Сказала Яна. — Ну а что думаете вы сами? Вы сказали, что дело это странное. Только тем, что его не любят вспоминать?

— И этим тоже. Не любят до такой степени… Тогда замом по оперативной работе был такой товарищ по фамилии Князь. Представьте себе, Князь Владимир. Кстати, он дальний родственник одной из жертв. Потом он пошёл в политику, сейчас у нас в крае заместитель губернатора. Курирует, что интересно, не нас, грешных силовиков, а в основном промышленность и иностранные инвестиции. Казалось бы, ему только, как герою, поймавшему маньяка, и пиариться. Но нет, он, как и все, это дело вспоминать не любит.

— Может быть, потому, что маньяка поймали на самом деле случайно?

— Эх, милая моя! — Рассмеялся бывший следователь. — Да кому и когда из участников операции это мешало почивать на лаврах?! Тем более, мы-то знаем, что преступления чаще всего как раз и раскрываются по чистой случайности. Нужно только суметь эту случайность использовать.

— А может быть, дело в том, что на самом деле поймали не того, а просто свалили на кого-то эти убийства, чтобы закрыть дело и отрапортовать? — Предположила Яна. — Сами руководители это знали, и потому не любят об этом деле вспоминать. И потому, что вспоминать неприятно. И потому, что боятся скандала, если это вплывёт…

— Да какой там скандал? Убийца умер в заключении. И учтите, это действительно убийца, его взяли практически с поличным, по последнему эпизоду вопросов вообще никаких не было. Никто о нём сожалеть не будет. А что касается предположения, что остальные эпизоды на него просто повесили… — Иванов задумался. — Такая мысль у меня была. И тогда, и позже, когда материалы эти изучал. Как-никак, это было одно из самых громких дел за пост-советскую историю края! Грех было не изучить. Разговорить на эту тему знакомых, имевших отношение к тому делу, тоже не смог. Но есть одно обстоятельство, которое говорит против такого варианта.

— Какое?

— А очень простое. Такие маньяки не останавливаются. У этого был очень характерный «почерк». Так вот, после задержания — подобных убийств больше не было. Ни в самом Занайске, ни в крае, ни по другим регионам. Я специально проверял. Да будет лучше, если вы сами выводы сделаете. — Он выбрался из-за стола, и Яна увидела, что директор музея был небольшого роста. — Идёмте со мной, достану вам материалы по этому делу.

Они вышли из кабинета, и Иванов, заперев дверь, направился, заметно прихрамывая, в соседнюю комнату. Та была намного больше и представляла собой не то архив, не то запасники. Учитывая, что речь шла о музее, — скорее второе. И там стояла парочка рабочих столов, за один из которых директор Яну и усадил, а сам пошёл куда-то в дальний угол. Вернулся и положил на стол несколько толстых папок.

— Это далеко не всё, — Сказал он. — Дело было многотомное. Но самое важное здесь есть. Вам до вечера читать хватит, если действительно интересно. Но хочу спросить: у вас нервы крепкие? А желудок? Там фотографии есть… Нет проблем? Ну и хорошо. Будут вопросы — спрашивайте. Как специалист, объясню, что смогу. — Директор музея сел за соседний стол, положил перед собой какие-то другие бумаги и начал их просматривать. Яна поняла, что он не хочет оставлять чужого человека без присмотра в своей сокровищнице.

— А фотографировать можно?

— В разумных пределах…

Глава 12.

Руслан сначала не мог понять, в какой роли приехал сюда Виллем. Сын одного из акционеров «Зеерат» формально приехал на стажировку в отделение родительской компании, на каникулы, — он учился в университете и готовился стать инженером в области электротехники, — неудивительно, учитывая специализацию компании. Но что это означало в действительности? Он действительно хотел узнать что-то новое по специальности? Или голландский «мажор» решил повидать мир за счёт родительской компании? А может быть, — паранойя, конечно, но иногда параноики оказываются правы! — это такой вид проверки? Так вроде бы в «Зеерат Украина» повода для подозрений не давали.

Но сотрудник, посланный встретить парня в аэропорту, а потом довезти до снятой для него квартиры (в гостинице Виллем жить не захотел), сказал, что парень нормальный, без закидонов. Действительно интересуется техникой, помимо родного голландского и английского, прилично говорит по-русски, в прошлом году бывал в России и теперь искренне интересуется, чем же отличается Украина. И, конечно, его поручили заботам Руслана, как ответственного за техническую сторону работы. Тот был бы и не против, если бы не одно «но»: чтобы таскать молодого голландца везде с собой, ему пришлось с мотоцикла пересесть на «Теслу». А, с точки зрения Руслана, если не было ливня, града, снега или гололёда, а покататься на мотоцикле не удалось, — день практически пропал зря. Но будущему наследнику нужно было показать, как всё работает, так что выбора не было. Они уже побывали на заводе, — Виллему там понравилось, — и теперь возвращались обратно в офис.

— А автопилот вы не включаете? — Спросил молодой голландец.

— Нет. А разве ты ему доверяешь? После всех сообщений об авариях? — Удивился Руслан. — Кроме того, ты ещё, наверно, не понял, какие у нас здесь дороги, и как у нас водят. Нет, у нас он сойдёт с ума! — Он сделал паузу. — И к тому же, я люблю водить машину сам, а не чтобы за меня это делал робот!

— Да, понимаю, и мне говорили, что вы тоже мотоциклист.

— Верно. А почему «тоже»?

— Так я люблю это дело! — Расплылся в улыбке Виллем. — Катаюсь, когда есть возможность.

— А на чём? — Поинтересовался Руслан. Он сразу понял, что с парнем можно найти общий язык.

— КТМ. Это сейчас. А мечта у меня — «Дукати Диавель».

— Хорошая мечта. — Руслан решил на днях показать Виллему свои планы по электромотоциклу. И познакомить с теми, кого он собрался набрать в команду. Парню должно было понравиться. Вкус у него был неплох, во всяком случае, к мотоциклам. — Ну вот, подъезжаем. Сейчас поймёшь, чем мы тут занимаемся.