Мама открыла дверь в мою спальню, впуская свет внутрь. Мне потребовалась секунда, чтобы глаза привыкли, и тогда я увидела ее взволнованное лицо. Я сидела в своей темной комнате весь день, пытаясь отсрочить неизбежное.

– Время пришло, – объявила она с безысходностью.

Мой взгляд скользнул по жестким линиям вокруг ее глаз от долгих лет беспокойства, затем к заплаканным щекам, но больше всего выделялась татуировка с красным полумесяцем на ее лбу.

Символ раба демона. Символ моего будущего.

Кивнув, я поднялась с кровати с тяжестью в сердце.

Мама шагнула в сторону, когда я прошла мимо нее и направилась в гостиную.

Майки, мой младший брат, сидел на диване, глядя на гладкие стены, словно по своей воле он мог изменить настоящее. Ничто не могло изменить то, что я собиралась сделать, кем должна стать. Моя судьба была написана давным-давно.

– Хотел бы я быть первенцем, – пробормотал мой брат тихим голосом, от которого у меня перехватило дыхание. Мой обычно тупой брат почти плакал и это убивало меня.

Я не хотела, чтобы он родился первым. Я была рада, что это была я. Мой брат был слишком добродушным для жизни раба демона. Так было лучше.

– Сегодня я бы хотела, чтобы у меня никогда не было детей, – серьезно сказала мама.

Я знала, что она не имела это в виду. Просто хотела защитить меня от всего этого. Вот какие были плохие времена. После Падения ни у кого из нас больше не было надежды на нормальную жизнь. Все, что мы могли сделать – это хотеть, чтобы все было иначе или смириться.

Моя мама вытерла слезы и выпрямилась.

– Может быть ты получишь Некромантию, как я, и у тебя будет более заметный пост. Тогда мы могли бы работать вместе после того, как ты окончишь академию, – при этой мысли ее настроение сразу улучшилось.

Я кивнула, хотя это было крайне маловероятно. Когда ангелы пали с небес и воевали на Земле с Люцифером и его демонами, силы вспыхнули, как северное сияние, заразив большую часть человечества. Падение превратило большинство из нас в неких сверхъестественных существ, а часть осталась людьми. Ваш дар зависел от того, коснулась ли вас сила ангела или демона во время сражения. Это было совершенно случайно и не имело никакого отношения к тому, был ли ты хорошим человеком или нет. Моя мама была одарена Некромантией и возвращала мертвых к жизни. Это была единственная причина, по которой мы не жили на улице, как половина человеческого населения. Но они не были на самом деле живы. Существа, которых она воскрешала, были сродни зомби. Я вздрогнула, вспоминая времена, когда она приносила свою работу домой.

– Это не будет Некро, мама. Это происходит случайно. Она может быть Гристлом, – это был мой саркастичный Майки, снова в действии.

Мама потянулась назад и стукнула его по голове.

– Просто молчи, – упрекнула она.

Ее обычно яркие светлые волосы были тусклыми. Она, без сомнения, не спала всю ночь, волнуясь обо мне.

Я засмеялась, чтобы поднять настроение. Если бы я стала Гристлом, это было бы идеальным дополнением к моей и без того дерьмовой жизни. Это означало обладать магической способностью убирать мусор. Они ужасно пахли.

Мне было пять лет, когда произошло Падение. Мама сказала, что, когда магия ударила, мое тело парило в воздухе целых пять минут и ей пришлось привязать меня к кровати. Майки было четыре года, поэтому он не помнил, но она говорила, что его кожа стала зеленой на час.

Подойдя ближе, мама пригладила мои светлые волосы.

– Мне жаль. Я никогда не должна была заключать сделку с…

Я оборвала ее, махнув рукой. Откровенно говоря, я устала от извинений. Мой отец умирал от рака, и вся семья согласилась, что мама продаст свои услуги демонам, станет пожизненным Некро для злодеев. Мы просто не читали мелкий шрифт, в котором говорилось, что ваш первенец также станет рабом демона на всю жизнь.

С этим легче было бы смириться, если бы отца не сбил автобус через шесть месяцев после того, как демоны вылечили его от рака. Шесть дополнительных месяцев жизни – это все, что заслужила мама и мое пожизненное рабство. Жизнь была трудной, и я научилась не зависеть от солнечного света и радуги. Единороги из моих детских снов были мертвы.

Теперь лето закончилось и мне исполнилось восемнадцать. Сегодня я должна была пойти на Пробуждение – волшебную церемонию, устроенную падшими ангелами, чтобы полностью раскрыть наши силы и показать, какие дары или проклятия были у нас. Благословенный ангелом или одаренный демоном, другого выбора не было. Когда впервые произошло Падение, и все силы были обрушены на людей, никто не был уверен, кто получил дар или какой. Когда ангелы осознали, что сделали, то заморозили силы, данные любому, кто не достиг восемнадцати лет. Они не могли забрать их обратно, но постарались, чтобы у нас было, по крайней мере, детство.

Как только моя сила будет определена, я должна покинуть сцену слева, сделать татуировку раба демона и поступить в печально известную, неблагополучную и страшную Академию Демонов. В то время как другие покинут сцену справа и поступят в Академию Падших Ангелов вместе с остальными свободными душами. Академия Падших Ангелов была исключительным колледжем для тех, кто не был привязан к демону, в основном это были благословенные ангелом. Сверхъестественно одаренные обучались в течение четырех лет, а затем были призваны в Ангельскую армию, получая хорошую оплату за службу свету. Мы все еще были на войне, в конце концов, и я собиралась подписаться на плохую сторону. Мое служение демонам начнется сегодня и мне стало плохо от этой мысли.

– Я должна идти. Не хочу опаздывать, – резко сказала я. Это приведет к тому, что вся моя семья будет убита демонами. Они ожидали своего раба, нового восемнадцатилетнего, чтобы мучить всю оставшуюся жизнь.

Мама заплакала, и я просто не могла с этим справиться. Мне нужно было оставаться сильной или я не смогу этого сделать.

– Люблю вас ребята. Увидимся позже, – добавила я, не обращая внимания на слезы мамы, торопливо подошла к шкафу, где висела моя куртка.

– Арианна, – в голосе мамы было столько эмоций, я знала, что не смогу обернуться, иначе полностью расклеюсь. – Я так виновата. Прости меня.

Извинение было не новым, но сейчас это было неожиданно. Она думала, что я ее обвиняла? Мы все согласились, что демон-целитель, к которому мы пошли, обманул ее. Она понятия не имела, что клятва крови включала ее первенца. Мне было двенадцать лет и я была достаточно взрослой, чтобы понять, что я заставила ее сделать. Мы все сделали это для отца.

В этот раз я обернулась.

– Конечно, я прощаю тебя, мама. Но демоны никогда не получат моего прощения, – я ненавидела их. Ярость терзала меня, когда я скорбела о своем будущем. Будущем, которое могло у меня быть, не обмани демоны маму, чтобы она отдала мою жизнь ради спасения отца. Если бы он был еще жив, то это стоило бы всего. Но шесть месяцев? Этого было недостаточно.

Мама просто стояла там и кивала.

– Твой отец…, – она не смогла закончить, когда рыдание вырвалось из ее груди. Мне нужно было убраться отсюда. Это было слишком удручающе.

Когда шесть лет назад автобус сбил моего отца, то я попросила маму реанимировать его, чтобы я могла поговорить с ним, сказать, как сильно его люблю и снова обнять. Она отказалась, и в то время я ненавидела ее за это. Когда я стала старше и больше общалась с воскрешенными, то поняла почему. Они были зомби, лишь оболочкой себя прежних. Кроме того, он заставил ее дать обещание, что она никогда не будет этого делать.

Внезапно, моя мама и брат крепко обняли меня, сжимая в объятьях.

– Может быть ты будешь неудачницей и бесполезной для всех, – пробормотал брат мне в волосы, а затем мы все рассмеялись.

Я слегка ударила его по руке.

– В этой семье есть место только для одного неудачника, и ты прекрасно занял его, – он только усмехнулся и покачал головой.

Мой брат был не магическим существом – человеком. Они были редкостью в Лос-Анджелесе, так как Падение началось здесь, но это случалось. Возможно, я буду неудачницей, но уверена, что демоны найдут применение человеку, и я также была уверена, что у моего брата тоже есть магические способности. В ту ночь Падения, когда я парила в воздухе над кроватью, у меня были яркие воспоминания о том, как мой брат светится, как рождественская елка ярко-зеленого цвета.