— Где Элайджа? — выпалила она, хватая Никса за рукав — Вы не вместе? Он не с тобой?

Никс немного опешил от такого поворота и чуть отстранившись, спросил:

— То есть обо мне ты не переживала?

— Нет, ты не понимаешь, Никс, нам нельзя разделяться надолго! — возразила Лорена, прижав руки к груди.

— Он скоро придёт, наверное его тантон подвернул ногу и ему пришлось остановится, чтобы подремонтировать транспорт, ты же знаешь Элайджу, он не терпит поломанной техники — усмехнулся Никс, снимая куртку и потирая покрасневшие от мороза руки — Кстати, меня тоже не помешает починить, ведь я упал в сугроб, но не беда, стакан крепкого кофе и поломка устранена!

Сам того не осознавая, этой весёлой бравадой Никс стремился оттянуть момент сообщения о зонде, инстинктом догадываясь, что эта весть точно не добавит ей оптимизма. И уж точно не заставит её милое лицо озарится улыбкой. А она так красиво улыбается, жаль только редко. Но похоже его ухищрения были напрасны, Лорена даже не рассмеялась, продолжая стоять и выжидающе смотреть на него, словно тот мог ответить на мучившие её сердце дурные предчувствия.

— Никс, сейчас не до шуток, я отвечу на них и может быть даже рассмеюсь лишь тогда, когда Элайджа будет рядом — сказала девушка, вновь повернувшись к приборной панели в стене. Нужно было устранить небольшую поломку, чем Лорена и продолжила заниматься, дабы отвлечься от предчувствий. Никс понял, что молчать больше нельзя и встав прямо за спиной склонившейся девушки, выдал спеша и волнуясь:

— Лорена, нас обнаружили!

Девушка вскочила от неожиданности, и срезалась головой в грудь Никса.

— Ой, можно поосторожнее? — вскрикнула она, потирая ушибленный лоб.

— С тобой, едва ли, — снова улыбнулся Никс — Ты своим лбом мне чуть рёбра не переломала!

Лорена не отвечала, только теперь заметив, что так и не выпрямилась, а продолжает стоять склонив голову на плечо обаятельного контрабандиста. Заметил это и Никс.

— Тебе помочь, дорогая? — придавая голосу тон молодого повесы, поинтересовался тот, неожиданно взяв ладонь принцессы в свою.

— Не сейчас, милый — язвительно произнесла девушка, высвобождая ладонь — Ведь у меня грязные руки.

— Да, детка, маникюр у тебя не очень — согласился Олдман, не стремясь, однако, отпустить девушку — За то у штурмовиков он, что надо, ведь сейчас они смотрят весёлое шоу с названием: новая база повстанцев на Хоте или вечная память следящему зонду, расстрелянному героем Никсом.

Лорена всё поняла и резко вырвавшись из насмешливых, но не таких уж и неприятных объятий и громко выкрикнула ему в лицо:

— Так значит Империя уже знает про нас! И ты молчал? Почему сразу не сообщил об этом?

— Я пытался, частное слово, пытался, но как только я вошёл, как ты сразу же на мне повисла, и слова не дав сказать! — запаясничал Никс, поворачиваясь к ней то одним, то другим боком — Скажи, что было не так?

— Зануда! Наглый и самоуверенный идиот! — не на шутку разошлась Лорена и замахнулась для пощёчины, но тут дверь снова открылась, на этот раз впуская другого члена альянса. Вот только был это совсем не Элайджа, как надеялось измученное сердце Лорены. Это пришёл адмирал Рейкан, чтобы сказать им, что некий корабль собирается совершить посадку на Хоте, причём, судя по коду доступа, он явно не из местных.

— Дай мне взглянуть — тут же вступила Лорена и отпихнув Никса с дороги, подошла к адмиралу, принимая из его рук датапад. Увиденное на нем её совсем не обнадёжило.

— Не похоже на код альянса, мы пользуемся другим, скорее всего это...имперский код — догадалась Лорена, не желая это признавать и до последнего надеясь, что ошиблась.

— Боюсь, ты права, и если это так, то нам нужно срочно эвакуироваться — сказал Рейкан, оглядывая обоих стоявших здесь.

— Но мы не можем это сделать прямо сейчас, Элайджа ещё не вернулся, я не полечу без него! — решительно заявила Лорена, вставая напротив адмирала.

— Но госпожа, нам нельзя терять остальных из-за одного — возразил ей Рейкан, а Никс усмехнулся:

— Вот это я понимаю, любовь, жаль только не ко мне!

— Заткнись, и лучше помоги найти своего товарища, иначе я сама отправлюсь на поиски! Одолжишь своего тантона? — кричала она на ходу и набросила поверх комбинезона куртку Никса, решительно зашагала к выходу, всерьёз думая броситься в снега, только бы отыскать пропавшего.

— Конечно, радость моя — ответил Олдман, идя следом — Если тебе понравится его запах, а он у него...доложу я тебе...и да, куртку мне отдашь, а то придётся заработать пневмонию, а я ещё так молод и красив, и не женат, кстати...

Остаток ехидной фразы застрял в его горле, когда дверь распахнулась в третий раз, явив взору двух крепких повстанцев, заявивших, что явились ни с чем, за то обнаружили нечто такое, что вполне возможно положит конец всем надеждам Лорены.

====== Глава 125. Учение призрака ======

— Госпожа, мы нашли это рядом с пещерой, находящейся к западу, снег рядом был примят и на нем виднелась капли крови — сообщил один из вошедших и протянул девушке помятый оранжевый шлем. Лорена вздрогнула и побледнела, прижав к себе шлем.

— Лорена, останься здесь, я скоро вернусь, мы вернёмся — тотчас поправился Никс и уже накинув куртку, выскочил наружу, направляясь в том направлении, куда двинулся до этого Элайджа. Он твёрдо решил найти товарища и в каком бы он ни был виде, доставить его на базу, чтобы снова увидеть, как прекрасная Лорена улыбается. Снегопада сегодня не было и потому следы не успели скрыться, но вот около ледяной пещеры в скале они оборвались, точнее, слились в один большой, вокруг которого и правда ярко выделяясь на белом снегу, алели кровавые капли.

— Так, кишков нет — задумчиво пробормотал Никс, слезая с тантона — Значит, есть вероятность, что ты погиб без мучений.

Молодой человек, по колено утопая в снегу, медленно подобрался к пещере и войдя в проход, наткнулся на весьма неоднозначную картину, заставившую его одновременно прижать ладонь к лицу, чтобы его не вырвало, и броситься вперёд, чтобы узнать, в чем дело.

***

Никс успел вовремя, ровно минут через пять как наступил угрожающий период. Хотя, началось всё достаточно мирно. Разделившись с Никсом у поворота, Элайджа направил тантона влево, день был относительно тёплый, если такое вообще было возможно на Хоте, обстановка более, чем мирной, и юноша даже обрадовался возможности превратить ежедневный патруль в приятную верховую прогулку. Элайджа пустил тантона шагом и пользуясь нечастым теперь одиночеством, глядя вокруг, принялся размышлять. О многом ему хотелось подумать. Об отце, которого за прошедшие три года он видел едва ли несколько раз, и в это время он показался Элайдже ещё более озабоченным и хмурым, как будто тяжёлая боль, сидевшая в его душе, сейчас только усилилась. О Кеноби, который так отважно пожертвовал собой ради него, Элайджи, успев перед этим рассказать многое о Силе, джедаях и главное — о матери, великой Асоке Тано, он и отец говорили о ней примерно одно и потому Элайджа рос с уверенностью, что он сын настоящей героини, и может только гордиться такой матерью. О ней юноша тоже думал, не только сейчас, но и раньше, с самого детства. Бабушка и дедушка показывали ему старые фото родителей и потому Элайджа знал, как выглядит его мама, что она тогрута, как и бабушка, очень красивая и добрая. Кстати, зловещая Дарт Малум так же принадлежала к этой расе, равно как три женщины, бывшие самыми дорогими ему. Как мама, как бабушка, как Ланни, милая, нежная Ланни, павшая невинной жертвой Империи, разделив судьбу его родных. При этих мыслях глаза юноши налились слезами, в которых растеклось багровым цветом заходящее солнце.

— Один, совсем один — произнёс он тихо — Никого больше нет.

Чувство пустоты и боли порой накатывало на Элайджу, заставляя вспоминать прошлое, такое светлое и уютное. Когда все были живы, когда отец мог прилетать почаще, когда его любили и берегли. А сейчас попросту бросили в гущу войны. Нет, это он сам пошёл на это, не предполагая, что его ждёт. Впрочем и сам Элайджа больше не был тем прежним восторженным юношей, мечтавшим творить благородные дела во имя возрождения Республики, знакомой ему только по рассказам очевидцев. За прошедшие три года он превратился в настоящего повстанца, крепкого и несгибаемого, со стержнем внутри и сильной волей, готового идти до конца в общей цели отряда. Однако, это не означало, что Элайджа забыл о близких ему, навсегда оставивших его. Просто теперь месть за них стала новой целью, его личной целью, в желании свергнуть Империю. До боли в сердце хотелось Элайдже, чтобы эта ужасная Дарт Малум и её не менее жуткий супруг Дарт Сидиус, отплатили за каждую каплю бесценной крови любимых Элайджей людей. Но было при этом и ещё одно, то, что не давало покоя юноше — странное ощущение того, что они с Малум как будто бы связаны, будучи знакомыми прежде. Откуда взялось это чувство? Юноша не понимал и объяснял это пока лишь тем, что она тоже тогрута, как и трое других близких ему женщин. Потом она такого же возраста, в каком была бы сейчас его мама, останься она в живых. Юноша настолько ушёл в свои мысли, что не сразу услышал громкий рёв и не сразу почувствовал как его грубо ударили по лицу, сбив с тантона. Хрустнули сломанные позвонки, кровь брызнула из распоротого горла. Колени животного подкосились и он завалился набок, а Элайджу кто-то схватил за ногу и потащил в пещеру. От удара о лёд годовой он потерял сознание и наверное поэтому не почувствовал как его подвесили под потолком пещеры вниз головой и не ощутил боли в разодранной когтистой лапой правой щеке. Придя в себя, юноша заметил, что он висит на одной ноге, а его световой меч, собранный им не так давно, валяется чуть поотдаль, утопленный в снегу. Дотянуться до него не получалось, но Элайджа не расстроился, он вспомнил то, чему его учили отец и Кеноби.