— Я это сделал, я уничтожил Дарта Малума — сказал он первым делом, при этом мысленно подводя этой фразой черту между прошлым и настоящим. Верно, так и есть, это не она, не Асока сейчас погибла, не та милая и открытая Тано, которую он любил всю жизнь, а Дарт Малум — безжалостный ситх, ничего общего с ней не имеющий и попросту не способный являться ею. Это поняли и остальные, впрочем, Йода не слишком разделял его удачу, ибо своей он похвастаться не мог, Сидиус ускользнул от него, до этого унизив, заставив выронить меч и потерять плащ. Недопустимое для Мастера такого уровня. Но этого юноша не заметил, весь его взгляд был прикован к Бейлу, державшему на руках белый свёрток. Тот приблизился к Скайуокеру и поспешил прояснить ситуацию:

— Энакин, твой ребёнок жив, мне вернули его, ещё пару часов назад. Сидиус отдал его в свою лабораторию, чтобы совершать над ним опыты, но там оказался наш старый знакомый, Мираж, бедняга серьёзно болен и скоро умрет, вот и решил напоследок совершить что-то хорошее и сообщил мне, а после вернул твоего сына. Возьми его, Энакин, он теперь всё, что останется у тебя.

Скайуокер бережно принял из рук сенатора хрупкого малыша, завернутого в белую пеленку. Тепло маленького тела смогло немного отогреть заледеневшую душу, тихое дыхание чуть приподнимало пелёнку на лице. Энакин осторожно откинул уголок и на него тут же взглянули большие голубые глаза, такие родные и знакомые, глядевшие в самое сердце. Он знал от кого тот получил их и память о которой всегда останется с ними обоими. Поймав взглядом глаза отца, малыш улыбнулся и вытянув вперёд маленькую ручку, ухватил отца за прядь волос. Мальчик не знал, что сегодня остался сиротой, не ощущая и того, что творилось вокруг. Он просто жил, радуясь самому факту появления на свет. И Энакин мысленно поклялся себе, что никогда не позволит этой радости омрачиться, сделает всё, чтобы всеобще горе не коснулось этой тихой невинности.

— Элайджа — прошептал он едва слышно — Будь уверен, всемирное зло не коснётся тебя. Ведь ты единственное, что у меня теперь есть.

И с этими словами поцеловал ребёнка в лоб. Эту задушевную сцену прервал голос Оби-Вана:

— Энакин, мы решили, что нам следует разделиться, каждый из нас направятся на свою планету, а после мы разделим между собой выживших юнлингов и отдельно обучим.

— А твоего сына лучше всего отправить подальше — подала голос Шаак Ти — Ему опасно быть на Корусанте и рядом с тобой. Я понимаю, что ты не захочешь расставаться с ребёнком, но и ты тоже пойми, твой сын, сын Избранной, опора и надежда всего Ордена, поэтому необходимо сохранить его.

— На Шили, к родным своим доставь его — откликнулся до этого угрюмо молчавший Йода.

Все сочли этот аргумент здравым и выйдя с чёрного хода, трое Магистров, один Рыцарь, падаван и сенатор вошли в ангар здания, а спустя ещё несколько минут шесть кораблей покинули захваченный Корусант. Оби-Ван отправился на Мандалор, во дворец герцогини. Шаак Ти предпочла находиться в Анклаве на Дантуине, Йода посчитал для себя единственно верным отправиться в изгнание на болотистую планету Дагоба, где нет никакой цивилизации. Он ощущал свою вину за то, что не смог спасти Орден, не разглядев врага у себя под носом. И в знак смиренного покаяния, пожилой Магистр поклялся никогда больше не брать в руки световой меч. Сенатор Органа отправился на Альдераан. Оуэла изъявила желание отправится вместе с Энакином. Привязчивая душа подростка, потеряв одного за другим близких людей, теперь всем сердцем стремилась к тому, кто хотя бы был близок близким ей. Тот не возразил, понимая, как трудно терять родных и пообещал заботиться о ней, как может, в память Асоки, которую считал погибшей и знал, что до конца своих дней не сможет избавиться от тоски и чувства вины за то, что с ней случилось. Эта боль навеки останется с ним, хотя неизвестно, кто из двоих сейчас страдал больше.

***

Дарт Сидиус ждал возвращения ученицы, до этого он с удовольствием наблюдал как она уложила своих прежних товарищей. Вот, что значит вовремя показанное видео. Но едва та рухнула в подвал, заметно встревожился, особенно, когда она не вышла. Когда этого не произошло и через полчаса, ситх вынужден был сам спуститься в подвал своей резиденции, где оставил карбонитные камеры. И чем ближе он приближался к ним, тем явственее ощущалась в Силе концентрация боли и страдания. Источник же находился в самом низу, замороженный в карбонитной плите, а всё вокруг было залито кровью. Как удачно Асока свалилась в карбонит, иначе её судьба была бы печальной, а так она была хотя бы жива. Сидиус взял плиту и поддерживая свою ученицу при помощи Силы, внёс её на корабль и отправился в другую свою резиденцию, пожалуй, самую технически оснащённую из всех. Это была большая медицинская станция, где собрались самые передовые технологии лечения. Он даже назвал станцию в честь себя: Хирургический центр реконструкции канцлера Палпатина. Именно там работали самые способные выпускники академии медицины и наиболее современные модели дроидов-медиков.

— Живи, Дарт Малум — произнёс Сидиус, продолжая держать руку поверх лба Асоки, когда внёс её в отдаление срочной хирургии, положив на операционный стол. Дроид-медик тотчас же разморозил карбонит и принялся сканировать состояние пациентки.

— Перелом позвоночника в семи участках с повреждением спинных нервов. Открытый перелом левой лучевой кости и оскольчатые переломы обеих коленных чашечек — отрапортовал дроид, закончив сканирование.

Сидиус молча выслушал и после повелел позвать заведующего травматологической хирургией, очень талантливого специалиста, которого сам лично вытащил из тюрьмы, устроив побег. Он работал на совесть, благодарный ситху, пользуясь его особым положением в частности за то, что терпеть не мог джедаев, посадивших его в тюрьму. Поэтому сейчас он сразу явился, как всегда, безупречно причёсанный и уже заранее одетый в робу хирурга.

— Приветствую тебя, господин Фаул — церемонно сказал ситх, кивая головой молодому хирургу — Сделай всё, чтобы она встала на ноги.

— Будет сделано, господин — ответил Артемис, а это был именно он, несмотря на все ссадины узнавший ту самую Асоку, посадившую его в заключение и тут же поклялся действительно сделать всё необходимое, для того, чтобы...

— Наркоз не давай, боль сделает её сильнее — коротко кивнул Сидиус и вышел, оставив ученицу в полной власти хирурга, радостно потевшего руки. Такой шанс упускать нельзя и Артемис с удовольствием принялся отыгрываться. Имея в распоряжении не только высокие технологии медицины, но и огромные знания анатомии большинства рас, Фаул запросто мог как избавить от любых страданий, так и причинить их. А если совместить вред с пользой, то коктейль получится просто ужасающий. Не слушая криков очнувшейся тогруты, а вернее просто наслаждаясь ими, молодой мужчина с удовольствием прямо наживую вырезал омертвевшие ткани, сшивал разорванные, меняя раздробленные кости на импланты, а порванные нервы на синтетические. Умышленно при этом действовал грубо и неаккуратно, соединяя живую ткань с искусственной таким образом, чтобы от этого при определённых движениях возникала боль, используя не самый лучший материал из возможных, имевший кучу побочных эффектов. Артемис работал и как в юности испытывал душевный подъем в возвышении над страданием, только теперь уже своим и упиваясь сладкой местью. Но вот всё было закончено, Артемис отмывал окровавленные руки, а тогрута лежала на столе, на специальных креплениях, не позволявших ей раньше времени встать и сбить установленные внутри импланты костей и нервов. За то теперь никто не мешал ему продолжить свои издевательства, только теперь моральные:

— Ну, что, вот мы и встретились, Тано, ты правда не думала, что это случиться? Считала, что я уже сгнил в тюрьме? А я вот он, тут!

Асока не отвечала, отходя от недавней боли, это позволило Фаулу продолжить:

— А ты теперь всегда будешь помнить меня! Каждый день, мучаясь от боли, вспоминать несчастного Артемиса, ставшего счастливее тебя!