Голова мужчины поникла. Сейчас его уже не так уж и сильно волновало сражение, он должен был решить для себя, как жить дальше. И тут было всего два варианта: или он остается с братом, или он возвращается в мир людей.

Данте хмыкнул. Ответ был очевиден: он не умеет жить рядом с братом, он должен вернуться в родной мир их матери. Такова была его судьба, и таково было его желание.

— Что ты выбираешь, Данте? — вновь спросил у него старший. Тот, с которым они пришли сюда. Говнюк, которого он любил и ненавидел всем своим сердцем.

— Я выбираю демонов, — просто подытожил Данте.

— Это хороший выбор, брат! — искренне и так тепло улыбнулся ему старший. Данте оскалился ему в ответ. И вновь им завладело то самое чувство, когда брат покидает его. Тепло и боль, омывающие сердце и душу, и больше не такие острые иглы, вонзающиеся в легкие. Так всегда должно было быть. Они были рождены, чтобы быть в разных мирах, чтобы никогда не быть вместе. И только Данте был рожден, чтобы страдать от этого.

Спустя сотни лет молчания и принятия этой одной единственной, но самой очевидной истины в его жизни, он взял себя в руки.

— Так, с этим разобрались. Теперь нужно понять, как уничтожить Мундуса, — едва сдерживая слезы радости и облегчения, проговорил охотник.

— Все просто, — вслух заметил Верджил. — Я демон, Данте.

— Ты хочешь сказать, что… — его глаза расширились от внезапной догадки.

— Меня нужно убить.

Охотник насторожился. Спокойный тон голоса этого ненастоящего брата только сильнее раздражал его.

— Его ядро у меня внутри. Тебе нужно уничтожить его. Как тогда с Шииту.

— Но мне нечем, — жалостливо начал он, не сильно спеша исполнить свой долг. Впрочем, он отвлекся от своих переживаний, заметив на стене знакомый блеск. Меч, который принадлежал Неро, находился сейчас на своем обычном месте. Там, где Верджил всегда хранил его. Подойдя к стойке, он взял клинок и посмотрел на него.

— Откуда он здесь?

— Ну, Мундус забрал его, а так как технически мы внутри него…

Данте обернулся к Верджилу. В своей ладони он плотно сжимал рукоять клинка. Его руки не дрожали, они просто не двигались.

— Данте!

— Я знаю, погоди. Дай собраться с мыслями, я раньше никогда такого не делал!

— Послушай свои слова, — усмехнулся по-доброму старший. — Ты столько раз потрошил меня и врагов этим мечом, что сделаешь все машинально. Просто начни.

Данте закрыл глаза, глубоко вздохнул и взглянул на брата. Сделав к нему шаг, он занес катану и остановился. В голове все еще бегала мысль: «А вдруг он настоящий?»

— Какая разница?! — Перебил его мысли рыцарь.

Эхо голоса заняло его голову всего лишь на долю секунды, которой ему хватило, чтобы резко вонзить меч в живот брата.

Тот застонал. И стоны его не прекращались, покуда Данте не закончил резать его брюхо. В нос ударил острый запах крови. Данте закончил препарирование и откинул меч в сторону.

— Давай, Данте, — захлебываясь кровью выплюнул Верджил, — я хочу почувствовать твои руки внутри.

Интонация, с которой эти слова вырвались из его груди, заставила Данте вспомнить те времена, когда они выделывали подобное часами напролет, балуясь и упиваясь собственным единством. Выхватив это ощущение, он позволил себе проникнуться им, насладиться этим моментом последний раз в его жизни. Не скрывая текущих из глаз слез всепоглощающей радости, он ехидно оскалился брату в лицо и запустил свои руки прямо в зияющий разрез. Тепло, бьющаяся жизнь его драгоценного близнеца, делящего с ним экстаз один на двоих, окутало его руки. Он зарылся глубже, слушая стоны, восторгаясь ими и контролем, как в детстве. Он никогда не боялся перестараться, он всегда чувствовал брата как себя самого. Он знал, где его сердце. Из последних сил сдерживая рвущийся из груди крик, Данте прижался лбом к важному от пота лбу своей точной копии, своей жизни, своей души. Гортанно рыча вместе с ним, он коснулся теплого органа, продолжавшего качать кровь отродья. Сжимая его в своей сильной руке, мужчина посмотрел в отражение своих глаз. Те улыбались ему со всей возможной для них гребаной любовью.

Тихий шепот:

— Давай.

Повинуясь, в ту же секунду Данте сжал ядро. Глаза напротив испуганно взглянули на него и навсегда погасли.

Ему больше незачем было сдерживать свой крик. Он закричал так, как не кричал никогда. И как больше никогда не закричит. С этим криком его сердце покидала вся боль, что копилась в нем десятилетиями. Теперь в одно мгновение он стал свободен. Он стал сильнее, чем когда-либо прежде.

Устав, он прислонился спиной к каменной стене, съехал по ней на пол и, глядя на труп брата, лежащий на столе, позволил себе ни о чем не думать.

========== Часть 14 ==========

Сжатое кольцо незримых рук отпустило его горло сразу же, как только он отозвал броню. Вдохнув полной грудью, он открыл глаза и пронзающим взглядом уставился во тьму перед собой.

К несчастью Мундуса, он слишком часто заставлял своего раба отдавать силу другим демонам, чтобы те выжили после проигранных схваток. С самого первого раза он понял, что его демон слабее любого из них. Именно поэтому в моменты сотворения заклинания сила демона уступала место силе человека. И истощенные отродья были вынуждены тыкаться во тьму, пытаясь найти источник силы, как слепые котята ищут грудь матери. Он же человеческой тенью проходил мимо них, изучая их слабости и силу, проникая в их жизнь, выискивая то, что по его мнению должно было выжить, пока наконец не приходил к решению помочь им.

В тот раз с мальчишкой все было немного иначе. Если бы рыцарь не захотел отдать свою силу сам, парень бы не взял её. Столь слаба была в его теле кровь демона. Повезло еще, что Данте не убил юношу своим напором. Впрочем, теперь это не имело никакого значения. Неро все равно был мертв.

Однако кое в чем Верджил все же уступал Мундусу. За все годы его служения темному принцу, Анджело ни разу не доводилось поглощать силу через «Смысл жизни». К лучшему ли, но он всегда справлялся сам. Но из-за отсутствия этого опыта он не знал, как именно можно победить в данной ситуации. Так или иначе, у него было пару идей, и он никуда не торопился, так что мог беспрепятственно их опробовать.

И первым провалом стала для него совершенно неожиданная вещь. Единственное, что всегда срабатывало в этом заклинании, так это взгляд со стороны. Стоило рыцарю оказаться в этой поглощающей тьме и обернуться человеком, он в тот же миг мог призвать сознание пожирающего его демона и взглянуть на его жизнь его же глазами. Сейчас, сколь сильно бы он не вглядывался во тьму перед ним, сколь сильно бы не желал узреть сущность Мундуса, видения не приходили к нему.

«Это не хорошо, » — подумал мужчина. — «Мне нужно подумать».

Он сел на колени там же, где и стоял. Сложив руки перед собой, он закрыл глаза. Но немного обдумав, открыл их снова. Кругом и так была тьма, так что его сосредоточенности это не помешает. А вот внезапно появившийся из тьмы враг вполне себе может помешать.