Раз ступенька, два ступенька, скрип — это третья. Данте улыбнулся.

— Кто там? — донесся снизу юношеский, еще не сломавшийся голос. Голос брата. Данте напрягся. Быстро сбежал по оставшимся ступенькам и выбежал в темный подвал. Тьма была всепоглощающей, но она не была властна над его памятью.

— Эй, ты что, немой?

— Это я… — почти не дрогнувшим голосом ответил охотник.

— Данте? — неуверенно уточнил Верджил.

— Ага.

— Черт, я всегда думал, что мой голос сломается раньше.

— Ну хоть в чем-то я тебя сделал, — ухмыльнулся мужчина.

— И не мечтай, — ехидно ответил ему брат. — Слушай, может все-таки освободишь меня?

Данте задумался.

— Ты что там, уснул?

— Я думаю.

— Пф… — он и забыл, какой занозой в заднице был его старший, пока они оба были мелкими. Что же изменилось? Почему Вердж вдруг стал тем хладнокровным засранцем?

— Что бы сделать с тобой, прежде чем освободить?

Верджил довольно хмыкнул. Если подумать, старший не менялся постепенно. Просто в один холодный день он стал мрачным и высокомерным ублюдком. Данте не обращал на это внимания — признаться, ему нравился этот новый брат, — пока однажды Верджил чуть не убил его в этом самом подвале. Он не шутил, в его глазах был лишь расчет. Он хотел достичь предела любой ценой. Данте орал как резаный. Впрочем, он им и был и не только им. Так паршиво он чувствовал себя всего пару раз.

Задумываясь об этом сейчас, Данте вдруг понял, что это знание своего предела, по крайней мере те самые два раза, спасло ему жизнь. Надо сказать, что кроме того раза, они больше не заходили так далеко, впоследствии больше расширяя свои возможности, нежели выискивая их пределы.

— Ну как? Придумал что-нибудь?

Данте взглянул в тот угол, где прикованным к столу лежал его брат. Глаза уже привыкли к темноте, так что он мог отчетливо видеть каждый изгиб еще молодого тела. Холодная кожа близнеца светилась в темноте. Юноша покорно ждал. На этот раз довольно хмыкнул Данте. Он хотел сделать очень много чего. Будь его воля, он бы задержался здесь на целую вечность. Но времени не было. Нужно было решить проблему с Мундусом и «смыслом жизни». Данте прикинул в уме план своих дальнейших действий.

В прошлый раз с Неро все прошло немного проще. Он чувствовал под своими руками слабеющий крик, если его вообще можно было почувствовать кожей сквозь кожу. Он просто начал отдавать себя этому крику, вливал в него свои силы, пытаясь поднять его с колен. В тот раз он не обратил на это внимания, а сейчас он не смог вспомнить. Каков он, его крик, столь похожий на крик души его брата? Данте огорчился такой несправедливости. Впрочем, ответ на этот вопрос не дал бы ответ на другой: что ему делать?

Он чувствовал силу Мундуса, когда был в доспехах, но и несведущий в таких делах понял бы, что ему не одолеть его демоническую сущность. Значит работать нужно было отсюда, из человеческой сущности. Хорошо, это он понял, что дальше?

Взгляд Данте наткнулся на тело брата. Мужчина напрягся. Он не знал, как работает заклинание, однако он предполагал, что Мундус властен над ним тем или иным образом. А так как это «смысл жизни», проверяться будет именно его воля к жизни. Так, с этим разобрались, теперь самое интересное: в чем заключается смысл жизни Данте и каким образом он может оказаться сильнее смысла жизни Мундуса?

— Демонов здесь вроде нет, — констатировал мужчина.

— С чего бы им появиться?

— Ну, а как же смысл жизни?

— Ты о чем? — кажется, он вечность не слышал такой искренности в голосе своего брата.

— Эй, брат, в чем заключается твой? Зачем ты живешь?

Юноша всерьез задумался.

— Вот и я без понятия, — сказал ему мужчина, так и не дождавшись ответа. — Хоть я и старше тебя на двадцать лет.

— А ты не пробовал думать с другой стороны? — пропустил его последнюю реплику пацан. — Есть что-то, без чего ты не можешь жить?

— Ты, — быстрее, чем успел сообразить, ответил мужчина.

— Пф… Я польщен. Но это ведь не совсем так, верно?

— О чем ты? — нахмурился охотник.

— Ну, ты же жил как-то, когда я ушел, — ответил ему уже сломанный голос его старшего брата. Силуэт его тела неуловимо изменился, хотя это все еще не был тот Вердж, с которым он прибыл сюда.

— Да, жил, — ответил мужчина.

— Как ты жил?

— Как в бреду. Мне снились твоя смерть… Я так часто видел тебя в прохожих, что чуть с ума не сошел, — ему было больно признавать это. Тем более перед самим собой.

— И что ты делал, чтобы не сойти с ума?

Тихим, осипшим голосом он пытался вспомнить свою жизнь:

— Убивал демонов… Пил… Был с людьми, как можно чаще и… Всегда улыбался.

— Было тяжело? — участливо, на сколько мог это сделать его засранец-брат, спросил тот.

— Очень.

— Тогда почему ты не убил себя?

Данте оскорбился было, но вдруг задумался. Если его родной брат близнец, единственная его семья, то ради чего он жил, слинял из его жизни, на хрена он тогда продолжал жить? Ну, ответ нашелся довольно быстро:

— Я был уверен, что ты вернешься, — уверенно заявил Данте. — Я ждал.

— Хорошо, тогда другой вопрос. Почему ты не убил себя, когда я убежал в Ад?

— Я снова ждал. Я почему-то верил, что я еще должен жить, чтобы встретить тебя.

— Тогда почему ты не убил себя, когда принес смерть мне? — спросил у него уже Нело Анджело.

— Я… Я…

Данте не знал, что ответить. Он был растерян и…

— Я привык ждать? — неуверенно уточнил охотник.

— Почти, — ответил ему рыцарь.

— Тогда я не знаю, — развел руками младший брат. Он был потерян здесь, сейчас, в этом проклятом старом доме. Ему необходимо было найти себя, но он не знал, где выход из этой тьмы. Он ведь привык жить здесь!.. Он не хотел уходить, искать. Ему и здесь неплохо.

— Ты знаешь.

И Данте правда знал. Его жизнь без Верджила стала настолько нормальной и привычной, что он с готовностью снова вернулся к ней. Люди, демоны, попойки и… Улыбка. Эта маска так прочно приросла к нему, что перестала быть маской. Данте сам стал таким… Пока вновь не услышал крик брата. В мальчишке. Парень был его частью, отрицать уже не имело никакого смысла. Ведь только это и заставляло Данте тянуться к пацану. Без этой его части он бы даже не обратил на него внимание. Без этой его части он бы просто не выжил тогда в Фортуне.

Но Данте отвлекся. Верджил заметил это и вернул его мысли от смерти к жизни:

— Получается, что смысл твоей жизни заключается в демонах, выпивке и хорошем настроении?

— Я бы не был столь категоричен в этом заявлении, — все еще сомневался мужчина.

— Тебе придется выбирать, Данте, — с едва заметной грустью в голосе заявил старший брат.

— Я знаю! — прикрикнул на него полудемон.

Они вновь погрузились в молчание.

Охотник размышлял не очень долго. Сейчас, когда он нашел своего брата, когда отдал тому все, что мог, он вдруг осознал. Если они переживут эту битву, Вердж больше никуда не денется. Он останется здесь, в Аду, на правах нового правителя. А это значит, что Данте наконец-то догнал своего вечно убегающего вперед брата. Больше ему незачем стремиться к нему. Незачем догонять. Незачем ждать и искать повод не умереть.