Внезапно из кустов сбоку вынырнул крупный мужчина и подбежал к нам. Клим Иванович рухнул ему на грудь.

– Вовка, этот хрен сволочью меня обозвал, – рыдал Клим Иванович.

Владимир виновато улыбнулся нам и достал из вещевого мешка бутылку водки.

– Быстро налейте полстакана, – приказал он нам с Валерой и, усадив возле костра старика, влил в него водку.

Вскоре Клим Иванович спал, примостившись рядом со столом на развернутом спальнике. Изредка он вздрагивал и что-то пытался выкрикнуть. Потом вновь умолкал и начинал выводить рулады давно перебитым носом.

Владимир оказался тем самым художником, о котором мне рассказывал Валера.

– Завтра Айтматов с группой немцев должен сюда приехать, – сообщил нам Володя. – Вот я и решил тут с вами переночевать, проверить, всё ли в порядке. Да и дома нелады. Думаю, с ребятами посижу вечерком, поболтаю. Пешком поднимался. Настроение дрянь. Мыслишка пришла над вами посмеяться, настроение поднять. Залез в голову и наблюдал за вами. Вижу, Клим разошелся, кулаками машет перед лицом гостя. Думаю, сейчас я тебя разыграю. А оно вон как вышло…

Мы легли спать прямо под открытым небом. Звезды были близкие и большие. В их свете над нами загадочно светилась громадная голова Сталина. Недалеко от нас темнели выстроенные для фильма лагерные бараки, над которыми косо висел плакат «Только труд освобождает!»

«Интересно, – мелькнуло в голове, – что может освободить нас от памяти? Да и нужно ли нас от нее освобождать? Может быть, как раз наоборот, надо почаще вспоминать, чтобы было больно. Пока нам будет больно, мы будем помнить о тех ранах, которыми исполосована наша бедная страна».

Словно круги на воде от брошенного камня, в моей голове плыли и плыли мысли, не давая заснуть: «Кто же на самом деле виноват в тех жертвах? Сталин, который сумел объединить народы Великой империи и победить фашизм, смог вытащить страну из послевоенной разрухи, вдохновить народ на подвиги, или народ, который не может жить без веры и почитания, без обожествления своих вождей, не подличая и не предавая ближних своих в угоду своей безопасности? Кто вершил суд на местах? Кто ненавидел и преследовал интеллигенцию, всех, кто мыслил нестандартно и имел свое мнение? Кто послал мальчишку Клима в лагеря? Конечно же, не Сталин. Все это на совести многих и многих людей, которые с великим облегчением всю вину теперь валят на своего вождя. Что бы они сказали, если бы Иосиф Виссарионович встал из могилы и окинул страну своим знаменитым прищуренным взглядом? Вновь затянули бы сладкоголосую песню?»

Тогда я еще не знал, что Советский Союз через три года прекратит свое существование и дети наших детей не будут знать ни Великого Сталина, ни Великого Ленина. Они останутся только в нашей памяти.

Звонок телефона прорезал ночную тишину так неожиданно, что я невольно вздрогнул. Я вообще не люблю, когда звонит телефон. Очень часто эти звонки несут известия о каких-нибудь неприятных событиях и происшествиях. Сколько раз мне сообщали, что где-то прорвало трубы и затапливает мой офис. Сколько раз какие-то личности грозили мне тотальной проверкой моего бизнеса и требовали откупных денег. Мой телефон буквально разрывается от звонков непрошенных «визитеров»: «Вам необходимо рекламировать свои услуги, если вы хотите достичь успеха», «Мы – благотворительная компания, помогите нам приобрести подарки для необеспеченных сограждан», «Наша организация проводит конкурс «Алло – мы ищем таланты!», предоставьте нам призы для победителей». И так весь день. Можно подумать, что у меня деньги с неба сыплются. Ко мне выстраивается огромная очередь людей и организаций, жаждущих поделить доход от моего бизнеса. «Господи! – кричу я мысленно, – это же не я устраиваю ваш конкурс и не я благотворительная организация! Сначала научитесь зарабатывать деньги, а потом уже тратьте их на свои конкурсы и акции!» Но сам твержу смущенно в трубку: «Конечно, по возможности, мы поможем…» И довольно часто помогаем. Поэтому, наверное, поток звонков не иссякает, а увеличивается.

Я поднимаю трубку, заранее уверенный, что делаю это зря. Ведь может же быть так, что я уехал в командировку или в отпуск, никого нет дома. В голове проносится дурацкая мысль, вычитанная где-то в журнале: «Ваша личная свобода определяется тем, как вы отреагируете на телефонный звонок, прозвучавший во время секса. Если вы игнорируете звонок – вы свободная личность. Если поднимите трубку и прервете занятия сексом – увы, вами манипулируют!» Выходит, я зависимая личность.

– Алло, я вас слушаю… – всем своим тоном я хотел показать, что уже очень поздно, усталость придавила меня и никто из друзей не собирался связаться со мной.

В трубке кто-то тяжело дышал. Внутри меня начинало подниматься раздражение. Не люблю неизвестности, меня бесит собственная беспомощность от таких вот наглых звонков. Помолчат и бросят трубку. Потом перезвонят, и так много раз. Обычное хулиганство, но сильно действует на нервы.

– Алло! – повторил я, стараясь говорить спокойно. – Я вас внимательно слушаю.

В трубке кто-то тяжело вздохнул и наконец проговорил глухим голосом:

– Здравствуй, сынок… – снова тишина.

– Здравствуйте, вы кому звоните? Кто вам нужен?

В трубке кто-то кашлянул и ответил вопросом на вопрос:

– А ты меня не узнал? Хорош сын…

– Извините, вы, вероятно, ошиблись номером, – я уже начинал терять терпение. – Сейчас уже поздно, пора спать, а вы не можете мне внятно сказать, что вам нужно! К тому же мой отец, к сожалению, давно умер.

– Неужели ты забыл мой голос? – я ошарашенно взглянул на трубку, словно надеялся увидеть говорящего. Тон голоса действительно показался мне знакомым.

– Зачем вы так шутите? Вы же пожилой человек…

– Дед в Жана Семее, в Семипалатинске, два дома, которые отобрали во время сплошной коллективизации, золотой клад на Иртыше – мы часто говорили об этом. Я даже Назарбаеву письмо написал с просьбой вернуть родовые дома… Это звучит для тебя не убедительно? Кто-то еще может об этом знать? Ну хорошо. А помнишь, на даче мы пили водку из жестяных кружек и ты спрашивал меня, из таких ли кружек я пил на фронте? Вспомнил?

Это было так невероятно, что я даже не испугался.

– Отец? – выдохнул я. – Как же так, ведь восемнадцать лет…

– Увы, дорогой. Хотя у нас здесь нет времени.

– Постой, отец, а как же мать?! Она пять лет назад…

– Знаю, но она в другом месте. Не будем об этом. Все люди умирают, тебе это известно.

Ответ был довольно резок. Я в нерешительности вновь посмотрел на телефонную трубку. «Этого не может быть! – пульсировало в возбужденном мозгу. – Это сон!»

– Мой голос не снится тебе, сынок, – отец словно услышал мои мысли. – Ты можешь положить трубку, она больше не нужна. Просто я не хотел тебя пугать. Я здесь, в твоей комнате.

Я быстро окинул взглядом все углы комнаты в надежде заметить хоть что-нибудь.

– Не теряй времени, мальчик! – голос отца звучал спокойно и тихо. Он, казалось, рождался внутри меня и шел одновременно со всех сторон. Так под водой трудно определить направление звука, он звучит везде.

– Зачем ты здесь? – растерянно спросил я и тут же смешался. Через восемнадцать лет ко мне явился дух отца, а я спрашиваю, зачем он пришел!

– У тебя есть вопросы, не смущайся. Извини, что я молчал так долго. Раньше ты сам преодолевал все преграды, у тебя было много сил. А теперь ты в смятении…

Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Да, я в смятении, я не знаю, что мне делать дальше. Как же сформулировать мой вопрос отцу?

– Ты всегда был полон энергии, – начал за меня отец. – Верил, что будущее будет лучше, чем настоящее, а оно оказывалось не таким, каким ты его представлял? Рушились твои надежды, рушился привычный мир?