Бред. Детство закончилось давным-давно. Он вырос, а взрослые обязаны сами отвечать за свои слова и поступки. Юный дракон тяжело вздохнул и заставил себя подняться на ноги. Надо было найти Аду. Да, откладывать не имеет смысла. Им всё равно придётся поговорить.

Её спальня находилась почти сразу за поворотом длинного коридора. Эрик прислушался, в комнате было безжизненно тихо. Заглянул на всякий случай — никого. В процессе поисков вернулся к главному вестибюлю. На встречу шёл Чарльз, распространяя по помещению принесённый с улицы терпкий запах свежести и влаги, оставленный внезапно разразившейся над Террой грозой.

— Посмотрите-ка, что за безобразие! Да на этом ребёнке лица нет, — шутливо воскликнул высокопоставленный дядя. — Давай рассказывай, что у вас опять не заладилось?

— Ада исчезла. Она… Я обидел её. Очень сильно.

Чарльз скинул промокшую куртку.

— Серьёзно? Ты на это способен? Поверить не могу. Неужели тебе никто не удосужился до сих пор объяснить, что обижать девиц в высшей степени неблагородно и уже давно не в моде? Надеюсь, у Ада хватит здравомыслия, не натворить глупостей?

— Не знаю. Не уверен. Я не чувствую её. Вернее чувствую, но не так как обычно. Не ощущаю её эмоций, не понимаю где она, что с ней происходит. Хотя, об этом и так не сложно догадаться… — он угрюмо опустил голову. — Она меня возненавидела, и я это заслужил.

— Так, давай для начала успокоимся. Найдётся, не волнуйся. Думаешь, драконы так просто отпустят её теперь? Да они весь Дарий, если понадобится, перевернут. Найдут, под замок посадят, чтобы впредь глупостей не делала, и будут стеречь своё сокровище, все оставшиеся до родов месяцы. Вот не мог ты подождать хотя бы до рождения ребёнка? Неужели не знал, какая у беременных психика загадочная и непредсказуемая?

— Чарльз, я же серьёзно. Я переживаю за Аду. Она сейчас действительно в таком состоянии…

— Так и я серьёзно. Ну всё, прекращай. Не нужно смотреть на меня взглядом отчаявшегося подростка. Ты проверил её друзей, знакомых, к кому она могла бы пойти в столице? Вот и займись. А я на всякий случай задействую свои связи и уточню, не объявлялась ли она случаем в Зале Всех Порталов.

Два часа непрерывных звонков друзьям, знакомым и даже знакомым друзей ничего не дали. А потом вернулся Чарльз и объявил, что около семи часов назад Аду зарегистрировали при перемещении в Лейбертон.

— Значит, она вернулась домой? — удивился Райан, всполошённый известием об исчезновении матери своего будущего внука, не меньше самого Эрика.

— Я сейчас же отправлюсь за ней, — встрепенулся виновник всеобщего переполоха.

— Я с тобой, — тут же отозвалась присутствующая на семейном собрании Даша.

— Нет. Я пошлю туда своих помощников, — неожиданно твёрдо заявил Чарльз. — По крайней мере, они профессионалы и не спугнут девушку внезапным появлением. А то мало ли как она на вас может отреагировать. Сбежит снова, так и будем по всей Анталии за ней гоняться. Так что всё, считайте, детские игры закончились. Как только вернём твою суженую, все безотлагательно отправитесь в Дракариоанор. И будете оставаться там, пока по-настоящему не повзрослеете.

Начинать спор на этот раз Эрик даже не подумал. Слишком сильно переживал, терзался сознанием вины и похоже совсем пал духом. Хорошо ещё, что Даша была рядом.

— Всё будет в порядке, — она обняла его и как в детстве заставила поверить, что мир вокруг не рушится, что он не одинок. Есть те, кто помогут справиться с любыми испытаниями, которых в его ненормальной жизни и так выпало не мало.

Глава 10

Множество небольших островков, густо поросших кустарником, поднимались над обширным лесным болотом. Между собой их связывали лабиринты узких деревянных мостиков, канатных лесенок, а иногда просто стволы поваленных деревьев. А на островках тех громоздились домики. Высились на длинных сваях, будто на курьих ножках над стоячей водой, затянутой трясиной. Целая деревня, окружённая непроходимыми топями, непроглядными чащами, вдали от могущественных цивилизаций.

Влажные доски тихонько поскрипывали под колёсами катившихся через мосточки тачанок и под мохнатыми ножками забавных тануки — здешних обитателей, всецело поглощённых повседневными заботами.

А в это время за их незатейливыми действиями как зачарованная наблюдала Лина. Встав коленями на низенькую скамеечку и уцепившись руками за деревянную спинку, она смотрела на будничную суету удивительных существ через маленькое круглое окошко.

Уже почти месяц девушка жила в этом сказочном мире, переполненном неведомыми созданиями и немыслимыми чудесами, а привыкнуть к ним всё не удавалось. Вот Шами сразу освоился, как будто всю жизнь среди волшебных лесов провёл. Лина кинула взгляд на зелёную лужайку, где резвилась вся окрестная малышня. Между плюшевых голов светлых и тёмных оттенков серого выделялись яркие каштановые кудряшки. Шами смеялся. Хохотал во всё горло, запрокинув лицо навстречу закатному свету. И его переливчатый детский смех звенел не смолкая — беззаботный, счастливый…

Вообще-то Лина не жаловалась, что Азариас забрал и её с собой, а не оставил одну в том убежище, удалённом от людских поселений. Но это теперь, а сначала она жутко перепугалась, когда проснувшись, вдруг поняла, что лежит не в мягкой тёплой пастели, а прямо на холодной твёрдой земле, и в бока неприятно впиваются мелкие камушки и колючие веточки.

До самой смерти Лине не забыть тот миг, когда она открыла глаза и… ничего не увидела. Было абсолютно темно, настолько, что даже собственной руки не разглядеть. А ещё больше пугала гулкая, звенящая тишина, повисшая в прохладном воздухе, напитанном целой симфонией резковатых растительных запахов. Тело затекло, но бедная девушка не смела даже шевельнуться. Кровь от ужаса как будто заледенела, внутри всё сжалось, сковывая тело невидимыми цепями, сбивая дыхание. Она уже потеряла счёт бесконечно тянувшимся минутам, мучительно вслушивалась в безмолвие и бессмысленно тараща в пространство невидящие глаза.

Голос Азариаса прозвучал неожиданно, разрушая безупречную атмосферу жутковатой неизвестности:

— Шами отойди-ка поближе к Лине и постарайся не привлекать внимание этой твари, — и вроде сказано было мягким, спокойным тоном, но смысл фразы вызвал внутри очередной всплеск нервного напряжения и без того уже достигшего крайних пределов.

И вот сбоку улавливается слабое, едва ощутимое колыхание травы, будто под дуновением ветерка, и лёгким пёрышком на плечо ложиться тёплая ладошка.

— Не бойся, — шепчет знакомый детский голос. — Увидишь, папа легко с ним расправится.

— Кого?! Шами, что происходит? Я ничего не вижу! — дикая паника снова заполняет грудь, мешает сделать очередной вдох.

— Тихо! — снова шепчет ребёнок и подбадривающе сжимает её руку.

И Лина послушно замолкает. А пространство наполняется странными пугающими звуками. Дикие, незнакомые девичьему слуху, они стремительно мечутся повсюду во мраке. Слишком близко шипит тьма, заставляя волосы на затылке шевелиться, а кожа покрывается мурашками. Небольшое, но вполне ощутимое содрогание почвы, скрежет, свист, глухие удары. Несколько огненных вспышек чуть было не заставили лишиться сознания... и вновь гробовая тишина.

— Шами? — позвала, не выдержала.

Откуда-то справа послышался голос Азариаса.

— Всё в порядке, змея мертва, так что можете расслабиться.

— Змея?! — У Лины расслабиться никак не получалось.

— Подземный змей аспид — гроза эльфов-дроу, — любезно пояснил певучий женский голос. — Существо сильное, неутомимое, безжалостное…

Выходит, и их загадочная гостья с цветочным именем Маргарита тоже была здесь. И похоже, кроме Лины никто больше не испытывал дискомфорта из-за внезапно случившейся слепоты. Девушка всем сердцем понадеялась, что это временная неприятность. А эльфийка тем временем продолжала:

— Вообще-то на поверхность эти гады выбираются крайне редко. Только когда случаются вот такие пасмурные ночи, как сегодня. Даже слабое мерцание звёзд или лучики лунного света, пронизывающие древесные кроны заставляют аспидов скрываться глубоко под землёй.