Так и получилось само собой, что визиты Поттера из Мунго плавно переместились в Паучий Тупик. Если бы Дамблдор всё ещё был жив, Северус бы непременно решил, что это происки директора. Но древний волшебник спал в мраморной гробнице, его портрет уже год покоился в круглом кабинете за горгульей, и не стоило искать виноватых. Северус не хотел, чтобы Поттер приходил, но не мог не впускать его, когда тот появлялся на пороге – изо дня в день, неделя за неделей. Он не ждал его визитов, но всё-таки привык к ним – глупо было отрицать очевидное. Ничего удивительного: мальчишка развлекал его и, к тому же, вечно фонтанировал идеями. Не то чтобы Северус нуждался в помощи с частной аптекой, которую собирался открыть, но свежая голова иногда бывает полезна, разве нет?

Хвала Мерлину, Поттер больше не обнимал его. Северус старательно радовался этому факту.

Он понятия не имел, что творится в этой пустой голове, когда Поттер смотрел на него, прищурившись и странно мерцая глазами на манер Дамблдора. Когда рассказывал о своей учёбе в школе Авроров, размахивая руками и перемещаясь по комнате с такой скоростью, что у Северуса начиналась мигрень. Когда помогал ему ремонтировать старый дом, выделывая палочкой лихие пассы, отчего что-нибудь время от времени падало и рушилось.

Если откровенно, в такие минуты Северус понятия не имел, что происходит в его собственной голове. Что уж тут говорить о Поттере.

Находясь рядом с ним, Северус привык к непредсказуемости – мальчишка словно бросал вызов его размеренной, спланированной жизни. Но однажды случилось нечто экстраординарное.

Хлопнула входная дверь – с недавних пор защита дома свободно впускала и выпускала Поттера. Северус тяжело вздохнул и сделал глоток чая, перелистывая очередную страницу «Вестника Зельеварения». Он как раз сел штудировать новый выпуск, и приход мальчишки не был достойной причиной, чтобы отрываться от важного занятия. В последнее время тот частенько являлся не вовремя – чего ещё ожидать от Поттера?

– Десять вечера, – процедил Северус, не отрываясь от статьи. – Надеюсь, у вас достаточно веская причина побеспокоить меня в такое время.

В ответ раздался придушенный всхлип.

Северус удивлённо поднял взгляд. Его гнев испарился, стоило ему увидеть распухший нос и покрасневшие глаза, в которых застыло странное, несвойственное Поттеру выражение. Они смотрели куда-то поверх головы Северуса, очевидно избрав своей целью застарелое пятно на обоях за его спиной.

– Поттер! – рявкнул он, надеясь вывести мальчишку из оцепенения. Тот слегка пошатнулся, но продолжил буравить взглядом стену.

– Да в чём… дело? – Северус вскочил на ноги, но тут же застыл, уловив странный запах, исходящий от мальчишки. Подозрительно прищурился. Несколько раз втянул носом воздух.

Его глаза расширились.

– Поттер, да вы пьяны, – выплюнул он, вложив в эту фразу всё своё презрение к малолетним алкоголикам. К его удивлению, Поттер не стал отрицать очевидное: слабо кивнув, он тяжело привалился к стене и вдруг оскалился в хищной, совершенно безумной улыбке:

– Вы как всегда правы, профессор. Я пьян, я чертовски пьян, и я пришёл к вам, сам не знаю, зачем… а она сейчас… она там… о боже!

Поттер зловеще расхохотался – Северус невольно вздрогнул, вспомнив Волдеморта – и с размаху саданул кулаком по стене.

– Идиот! – зашипел хозяин стены, бросаясь к неадекватному гостю. Он крепко сжал его руку и внимательно осмотрел разбитые костяшки, попутно успокаивающе погладив Поттера по запястью.

– Какого чёрта ты здесь устроил?! – Северус насильно швырнул мальчишку на диван. – Сиди и не смей вставать, пока я не принесу мазь!

Поттер послушно позволил ему обработать тыльную сторону ладони. Он тихонько шипел, кусал губы и время от времени вздрагивал всем телом, отчего Северус сделал вывод, что стадия саморазрушения очень скоро перейдёт в стадию истерики.

– Расскажите мне всё по порядку. – Он постарался произнести это как можно мягче – непривычные интонации обожгли горло. – Уверен, мы сможем с этим разобраться.

– Нет, не сможем! – протестующе воскликнул Поттер. – Не сможем! – настойчиво повторил он и попытался вскочить на ноги. Северус держал крепко. Когда мальчишка заорал в третий раз, сделав попытку лягнуть его ногой, Северус не выдержал:

– Молчать! – Он как следует встряхнул Поттера за плечи. Тот перестал сопротивляться и теперь болтался в его руках как тряпичная кукла: – Если ты сейчас же не прекратишь истерику и не объяснишь, что произошло, я решу, что у тебя белая горячка, наколдую смирительную рубашку и запру тебя в туалете, пока не протрезвеешь.

Поттер пьяно хихикнул:

– Почему именно в туалете?

– Ты предпочтёшь звать меня каждый раз, когда захочешь сходить по нужде?

– Фу-у. – Он смешно наморщил лоб. – Ну и мерзкий же вы тип, профессор.

– Поздравляю с открытием. Так что же?

– Джинни, – наконец, сдался Поттер. Он выглядел несчастным: помятый вид, сжатые губы, скорбная складка, прорезавшая лоб. Северус заскрипел зубами: он уже догадался, в чём причина, и отчаянно давил в себе желание немедленно разыскать рыжую идиотку, чтобы опробовать на ней парочку Непростительных. Но его руки всё ещё сжимали костлявые плечи Поттера, которые казались беззащитно хрупкими сквозь тонкую ткань футболки.

– Продолжайте.

– Джинни… она…

– Изменила вам?

– О, нет! – Поттер невесело усмехнулся. Его слегка покачивало из стороны в сторону, и Северус не заметил, как сел рядом и приобнял сутулую спину. – По крайней мере, не сейчас.

– Как это?

– Оказалось, что в прошлом году, пока мы гонялись за этими проклятыми хоккр… хор… хоркруксами, голодали и едва не сдохли тысячу раз, моя Джинни, которая… которую я любил и оберегал, успела закрутить роман с Дином! Вы знали, сэр? – мальчишка бросил на него обвиняющий взгляд. – Вы ведь были там всё это время!

– Ну разумеется, Поттер, в прошлом году мне было совершенно нечем заняться, кроме как следить за личной жизнью вашей приблудившей невесты, – холодно сказал Северус.

– Как вы сказали?! Приблу… она не такая!

Северус насмешливо вздёрнул бровь. Поттер тяжело вздохнул:

– Да, вы правы – как и всегда… Сегодня она сказала, что не может больше быть со мной, потому что любит Дина, и он продолжает писать, несмотря на то, что она запретила. Профессор… - Он поднял глаза на Северуса, будто ища поддержки, – мы собирались пожениться летом, как только она закончит Хогвартс. Я купил кольцо… Почему она призналась только сейчас?

Северус вздохнул. Он смотрел на Поттера и пытался понять, как можно было спасти страну, совершить убийство, увидеть реки крови и остаться такой же наивной, светлой душой, как много лет назад, когда маленький мальчик впервые попал в волшебную сказку. Сколько ещё в нём этой нелепой, нелогичной веры в людей, в добро, в справедливость? Исчезнет ли она однажды?..

– Люди не всегда оправдывают наши ожидания, Поттер. Уверен, что мисс Уизли хотела поступить как лучше и рассчитывала забыть своё прошлое рядом с вами. Скажите спасибо, что ей, по крайней мере, хватило смелости поговорить откровенно.

– Сказать спасибо? – Он снова рассмеялся. – Вы серьёзно, профессор? Да я был готов отказаться от неё совсем, лишь бы не подвергать любимую девушку смертельной опасности! А она в это время…

– Иногда одной любви недостаточно.

– Что? – Поттер удивлённо моргнул.

– Наша ошибка в том, что мы слишком много на себя берём, – медленно и внятно проговорил Северус, неотрывно глядя в зелёные глаза, которые от слёз стали блестящими, пьяняще-изумрудными. – Мы верим, что наша искренняя любовь – сама по себе дар, и любая девушка примет его с восторгом. Мы убеждены, что достаточно отдать ей всего себя, без остатка – и она будет счастлива, с благодарностью принимая нашу жертву. Но кто сказал, что ей нужна эта жертва? – Он никак не мог избавиться от невесёлого сарказма в голосе. – Любовь сама по себе – пшик, Поттер, и она никого ни к чему не обязывает, кроме вас самих. И все ваши благородные жертвы нужны только вам.