— Акор, лэрин Бронскови! — профессор Ирог собственной персоной лучезарно улыбнулся и преградил мне путь. Мне ничего не оставалось, как остановиться. Я начала оглядываться и когда убедилась, что коридор полон людей, чуть расслабилась.

— Акор, лэр Ирог. — я почтительно склонила голову.

— Вы давно не были на занятиях, — с укором в голосе сказал он.

— Я была на практике, — объяснила я.

— Вам будет нелегко наверстать мои занятия, — с каким-то нажимом подчеркнул преподаватель.

— Я постараюсь, — а что я еще могла сказать.

— Вы, конечно, можете стараться сколько угодно, но насколько я знаю, вам отказали в практике.

— Это так, — я посмотрела ему в глаза. Он знал и все прекрасно понимал. Не удивлюсь, если он даже как-то повлиял на решение совета.

— Я мог бы Вам помочь — снисходительно произнес Звен. Так вот зачем все это. У него был план и пока легальный. В том, что он в любой момент может стать насильственным, я не сомневалась. Мне хватило мозгов не отказывать сразу.

— Как? — удивленно спросила я.

— В ближайшие три дня будут ученые советы. Я могу предложить тебе практику. Я буду председателем совета послезавтра и могу вынести твое дело на повестку.

— А какие условия? — настороженно спросила я.

— Давай обсудим после пар в… - начал он.

— В библиотеке, — перебила его я, ощутив как предупреждающе потеплел мой амулет. Там всегда было много людей и повышенный уровень безопасности. В нашей библиотеке было много настоящих раритетов и сокровищ.

— Хорошо. Боишься? — иронично усмехнулся он, и с этими словами обошел меня, успев шепнуть на ухо, — Совершено зря. Создателю не за чем уничтожать собственные создания.

«Гораздо больше информации и результатов можно получить от них живыми» — подумала я и сглотнула. Как ученая я знала, что число возможных экспериментов с живыми объектами несопоставимо больше чем с мертвыми. И в какой-то степени я его даже понимала.

Я совсем забыла, что спешила на пару. Сейчас у нас была психология поведения. Я очень любила этот предмет. Его вел аринорец Лирого Дэн. Он был немолод и прославился своими результатами наблюдений за людьми и животными. Профессор входил в первую сотню лучших ученых и совсем не был похож на них. Он скорее напоминал старого доброго дедушку из моих детских сказок или волшебника, который решал все вопросы. От него веяло теплом и любовью, и ее хватало на всех. Он бы лучше смотрелся в саду монастыря чем на ученом совете. Пара только началась. К счастью, не я одна опоздала. Мои однокурсники как раз входили в дверь, и я успела пристроиться за ними. К моему удивлению, мое место рядом с Джексином было свободно. Мне казалось, что он тесно сдружился с нашими парнями, и у него появились поклонницы из группы. Профессор уже стоял и запускал слайды. Он махнул рукой, разрешая разбежаться опоздавшим. Я тихонько прокралась на свое место.

— Свободно? — прошептала я.

— Я же сказал, нет! — даже не оборачиваясь, с недовольством в голосе просипел друг.

— Джексин, — с разочарованием в голосе протянула я. Он обернулся, и его глаза засветились. Похоже, мне здесь рады.

— Агния! Наконец-то! Садись, давай, — с меня не сводили глаз. Стало несколько неуютно от такого внимания и очень приятно.

— Спасибо, что сохранил мне место! — я любила именно этот ряд.

— Мне пришлось отбиваться от полчищ, ты моя должница, — ухмыльнулся он.

— Не замечала раньше за тобой расчетливости. И как же тебе отдать долг?

— Совместный обед. Я голоден, — бесенята вернулись в его зеленые глаза.

— Я невкусная, — покачала головой я. Он приблизил свое лицо к моей шее и втянул воздух.

— Но очень ароматная. Пообедаем сегодня вместе? — поступило предложение.

— Мне нужно будет отнести документы для совета. Я пока не знаю. — обед было последнее, что занимало мои мысли.

— Какого совета? — спросил парень.

— Тшш, лекция уже началась. А то нас выгонят. — спохватилась я.

— Отлично, хоть пообщаемся. — пожал плечами Джексин.

— А мне нельзя! И я хочу послушать! — мне и так тяжело было сосредоточиться после всех событий.

— Итак, как я уже сказал до этого, сегодня мы обсудим базовые эмоции и возможные реакции на них. Давайте начнем с нас. Будем исходить из давно принятой аксиомы, что, несмотря на различия в расах, базовые реакции у нас одинаковые. Оспаривать или подтверждать ее мы будем на следующей лекции. Итак, какие базовые потребности у каждого живого существа? — профессор оглядел зал, улыбаясь своей особенной теплой улыбкой.

— Голод, безопасность, размножение, — поднял руку и сказал один из приорцев. Он был в первой десятке по рейтингу.

— Хорошо! Именно в таком порядке? — уточнил Лирого Дэн.

— Да, — уверенно ответил тот.

— Верно ли это утверждение и для животных и для нас так называемых «разумных»? — продолжал дальше копать профессор.

— Для животных да, для различных рас в большей степени, — взяв паузу чтобы подумать, дал ответ студент.

— Я мог бы привести сотню примеров опровергающих ваше утверждение. Я бы сказал, что оно статистически верное. С точки зрения цифр, это основные базовые мотивы поведения. А дальше начинается самое интересное. Каждый вид имеет свои приоритеты. Но Вы, будущие ученые, будете иметь дело с отдельными экземплярами каждого вида. И тут Вы поймете, что каждая особь в разные периоды своей жизни может иметь абсолютно разные состояния и приоритеты. Все Вы помните о нашумевшей научной работе Ван Калина, когда он доказал, что результаты многих экспериментов проведенные в лабораториях и в условиях максимально близких к среде обитания, могут колоссально различаться. А если еще сделать поправку на особенности каждой отдельной особи-участника эксперимента, то…

— То, можно оспорить валидность практически любого эксперимента, — донеслось с задних рядов. На лекциях профессора это допускалось. Его занятия оставляли после себя ощущение приятного разговора с мудрецом.

— Совершенно верно, — хитро улыбнулся он, — а может и нет. На чем же тогда держится наука? Ведь именно благодаря ее открытиям так интенсивно меняется наша жизнь?

«Звучит так, как-будто все зыбко!» — про себя подумала я.

— А вот с расами все еще интереснее. Идея может оказаться сильнее инстинктов. Один из ведущих психологов нашего века Радик Прин утвержад, что наше изначальное стремление чувствовать сопричастность чему-то и быть любимыми превращается в настойчивую жажду заменителей. Именно это является смыслом для многих, что уменьшает значение перечисленных ранее потребностей. Не забывайте, дорогие мои, что наши потребности безграничны, а возможности ограничены. — профессор заложил руки за спину и прошел от окна к двери и обратно и вновь обратился к нам:

— На моей странице Вы найдете подборку различных концепций о том, что лежит в основе поведения. Прелюбопытный список. Особенно если рассматривать его вникнув в биографии их авторов и годы жизни. Тогда все становится еще более ясно. А впрочем, я бы хотел, чтобы проводя любые свои эксперименты, вы всегда понимали, что движет вашими образцами. Что заставляет их жить и дышать. А в качестве домашнего задания вам предстоит написать свои автобиографии, разбить на временные отрезки и подобрать для каждого отрезка — приоритеты. Возможно, их будет несколько. Интересная вам работа предстоит на осознание.

Я вздохнула. Домашние задания профессора всегда были оригинальными и никогда легкими. Что мне там писать? Если про детство понятно: голод, познание, безопасность, потребности во внимании и принятии. То что писать про данный момент? Все то же самое, и даже еще сложнее: желание любить и быть любимой, потребность в признании и причастности, стремление сделать родителей счастливыми и воля к свободе и независимости…

— Одной из базовых эмоций присущих абсолютно всем является страх. Основная функция страха — обеспечить нам выживание. Как сказал кто-то из древних «Мы выживаем благодаря страху, и именно из-за него перестаем жить». Мощная вещь, должен Вам сказать. И как у любой стороны медали имеет свои плюсы и минусы. Давайте вспомним, три основные реакции на страх. Слушаю, дорогая, — он позволил высказаться аринорке с поднятой рукой, и та не заставила себя ждать: