К «драке» подключился и второй мужчина, также целенаправленно и безрезультатно размахивая кулаками. Некоторое время Крео разводил противников по различным энергетическим осям и кривым. Пока мужчины не столкнулись и не сцепились в схватке. Очнувшись, они перешли к обмену ругательствами и взаимным обвинениям.

– Кул! – услышал Крео и, повернувшись, вновь утонул в синем, светившем ему из-под темных бровей. Он почувствовал, как женщина, а скорее девушка, зацепила руку за его локоть, направляя в сторону многочисленных деревьев и стоящих под ними скамеек.

Сзади раздался металлический скрежет, и Крео увидел транспортный механизм, которыми активно пользовались жители Терры. Автомобиль, как мысленно назвал его Крео, резко и с некоторым заносом остановился рядом. Из кабины вразвалку выбирались четверо мужчин в одинаковой одежде, излучающие странную смесь агрессии, власти и страха.

«Силовые структуры», – услышал сам себя Крео.

– Эй, нарики. Стоять – я сказал, – послышался сиплый голос. Крео благоразумно не стал ждать продолжения и быстро направил четвёрку по разным энергетическим векторам. Электрическое освещение часто замигало, на одном из столбов со звоном и шипением лопнула лампа, на стоящих неподалеку автомобилях запульсировали сигнальные сирены.

– Кул, – услышал Крео, снова погружаясь в бездонную синеву Касиных глаз. С удивлением он увидел что-то сферически белое между ярких губ спутницы. Внезапно с лёгким хлопком сфера лопнула, и на Крео пахнуло дурманящим синтетическим ароматом.

Некоторое время он бездумно шагал, направляемый рукой, уцепившей его локоть. – А ты крутой. Значит – в клуб, – утвердительно произнесла девушка и показала в сторону толпы у входа с разноцветной неоновой надписью «Прецедент». Из здания по улице неслись пульсирующие звуки ультранизкого частотного диапазона, сплетающиеся в странный навязчивый ритм.

«Воздействие на биоритмы», – отметил про себя Крео.

Внезапно он ощутил отрезвляющий энергетический импульс Системы. Процесс исполнения Акций всегда был связан с непредвиденными и неизвестными воздействиями. Поэтому Система отслеживала изменения энергетического фона своих Посланцев и в нужный момент излучала корректирующий импульс.

Разумеется, феномен сна был Крео не свойственен и известен лишь теоретически. Тем не менее, он ощутил себя будто пробудившимся от сонного дурмана – выплывшим из густо-синего омута, продолжавшего манить его в неведомую глубину. Крео впервые испытывал такое состояние. Оно было одновременно влекущим и тревожным. И он не мог понять, что же в этой комбинации было основным. Постепенно сознание прояснялось. Ранее Крео и представить себе не мог, что сознание может быть неясным, затуманенным.

«Век живи, век учись», – воспроизвёл Крео еще одну максиму Терры.

И уже чётко осознавая цели предстоящей Акции, дематериализовался. Хотя де-материализация происходила мгновенно, случайный наблюдатель мог увидеть на месте исчезнувшего Крео его светящийся контур с двумя энергетическими следами, напоминающими крылья огромной птицы. Не веря сам себе, уже дематериализовавшийся Крео явственно услышал так и не понятое им выражение «кул», ощутил влекущий синтетический аромат и на миг погрузился в темно-синий океан, искрящийся из-под темных бровей.

Встреча и превращение Трёх К в примитивно организованную преступную группировку были предопределены.

Все трое успешно прошли школу уличного выживания, где учились с удовольствием и вполне самореализовались. Все трое были инициативны и склонны к риску, хотя самыми заметными лидерскими качествами обладала Кася.

Они отлично дополняли друг друга физически и ментально и служили прекрасным примером так ценимого в бизнес-компаниях «team spirit» – командного духа. В других жизненных обстоятельствах они, безусловно, добились бы и успеха, и личного благосостояния без ущерба для общества и отдельных его членов. Но получилось так, как получилось.

Немаловажно и то, что пересечение их жизненных линий произошло в общем дворе неподалёку от Чистых прудов. Как уже говорилось, Котик и Крупный жили там с самого детства. Кася же объявилась сравнительно недавно – после детдома органы социальной опеки решили, что Кася может претендовать на запущенную однушку Марфы Ильиничны Парамоновой, её бабки по материнской линии. Бабка весьма своевременно переселилась в мир иной, как раз к моменту начала Касиной самостоятельной жизни. Таким образом, Марфина однушка избежала отчуждения в пользу государства в качестве выморочного имущества и была оформлена на Касю по договору социального найма.

В быту Кася была неприхотлива, делать ремонт и обставлять новое жилище ей не приходило в голову. Поэтому она ограничилась тщательной уборкой накопившегося за годы одинокой Марфиной жизни мусора и химической атакой на тараканов и клопов, обильно заселивших Марфину кухню и доисторическую тахту.

Некоторому обновлению интерьера способствовало удаление из однушки оставшейся в наследство старушечьей рухляди и допотопных предметов женского гардероба, а также замена полюбившейся разнообразным насекомым тахты на китайскую раскладушку, разработанную шведским мебельным гигантом «ИКЕА».

Крупный, вне дома ощущавший себя чем-то вроде слона в африканской саванне, не имел привычки обращать внимания на окружающих, а те и не стремились это внимание к себе привлекать. Поэтому первым, кто заметил появление Каси во дворе, был именно Котик. С его повышенным природным любопытством он любил исподволь разглядывать и изучать других людей, постоянно их оценивая, сравнивая и ставя в различные ситуации собственной жизни. Особенно ему нравилось находить в других какие-то черты или повадки, стоившие того, чтобы их творчески переработать для собственных целей.

Увидев выходящую из соседнего дома девушку необычной яркой внешности, Котик тут же развернулся и пошёл следом, оценивая свои шансы на знакомство, которые принципиально считал значительно выше среднего.

К его удивлению, девушка внезапно остановилась, вперила в него немигающий бирюзовый взгляд и чуть хрипловато произнесла:

– Чего тянешься, познакомиться, что ли, хочешь? Ну, давай. Я – Кася.

Редко теряющийся Котик опешил и, слегка запинаясь, представился:

– А я – Котик.

– Что ещё за Котик? Ладно, Котяра будет твоя кликуха, – засмеялась Кася.

Они договорились встретиться тем же вечером и после недолгого сидения в близлежащем пивбаре переместились на раскладушку в Касиной квартире. Котик снова был поражён тем, как легко и непринуждённо клёвая Кася уступила его на сей раз необычно робким предварительным ласкам. Единственным условием было наличие презерватива.

Несмотря на многозначительные декларации преподов и воспитателей детдома, интимные отношения между подростками были там обычным явлением. Поэтому Кася считала секс своего рода бытовым удовольствием и естественным атрибутом отношений. Разве что, поработав после детдома несколько месяцев в регистратуре районного вендиспансера и оценив многообразие пациентов и диагнозов, Кася приняла непоколебимое решение – при любых обстоятельствах секс должен быть гигиенически безопасным.

После столь быстрого сближения Котик чувствовал себя героем и не преминул поделиться новым приключением с Крупным. Крупный отреагировал, только когда увидел Касю воочию.

– Грамотно спрямляешь углы, красава! – одобрительно похлопал он по плечу Котика.

К Касе же после недолгого общения проникся необычным для него чувством уважения: возможно, подобные чувства испытывает африканский слон, встретив в джунглях чёрную пантеру. Позже, прочувствовав силу её гипнотизирующего взгляда и убедившись в редкой проницательности и интуиции, Крупный признал Касю за неформального лидера их небольшой команды.

Поэтому, когда внимание Каси было привлечено странноватым незнакомцем, механизм потрошения лохов заработал слаженно и гладко. Незнакомец выглядел заурядным «клиентом» и не вызывал дополнительных эмоций.