Тридцать, двадцать, пятнадцать метров… Пора! Гордыня оттолкнулся всеми четырьмя конечностями. Освобожденные от стальных утяжелителей пальцы бота уцепились за потолок Клетки. Рельсы протяжно застонали, изогнулись, пошли волной под весом бота, но выдержали.

Физика – вещь упрямая. Упрямая, но поддающаяся строгому расчету и объясненная формулами. То же самое и с законом всемирного тяготения, который стал известен человечеству… Не благодаря яблоку, нет. Так думают только начитанные, но глупые люди. К сожалению, глупость часто прячется за маской заученных, но не осмысленных знаний.

А благодаря человеческому Гению в лице Исаака Ньютона. Его историю Дим прочитал накануне в библиотеке Сената Невского Синдиката, куда он получил платный допуск. Конечно, дешевле было бы купить необходимые инфокарты. Тем более, что они не относились к закрытой или технической литературе, так было бы куда дешевле. Но молодой инженер предпочитал читать бумажные книги, находя этот архаичный ритуал откровением.

Сын фермера, рожденный ходить за сохой, открыл для мира основополагающие законы гравитации, произведя революцию в математике еще до того, как ему исполнилось тридцать.

С детства Ньютон был нелюдим и замкнут, по крайней мере, так о нем писалось в книгах. Именно, что писалось. На самом же деле, это не было правдой. Вернее, неполной правдой, а лишь наблюдением со стороны. На самом же деле Ньютону не нравилось общение с глупыми людьми, скованными непонятными законами общества, цель которого они сами не могли объяснить.

Дим знал это, потому что сам был таким. Однажды, припертый учительницей к стене, он озвучил эти мысли при одноклассниках. Вечером был бит. Сейчас Дим понимал, почему его сверстники так отреагировали на правду, которая по мнению маленького Дима, не может быть обидной, так как на правду не обижаются.

Как оказалось, обижаются. Ведь в споре обычный человек ищет не истину. Он ищет лишь подтверждение своего мнения. Поэтому, если человек в чем-то уверен, не стоит открывать ему глаза, он не оценит этого. Простая истина, доставшаяся Диму сравнительно небольшой ценой: трещиной в ребрах и несколькими синяками.

Дим подтянулся, прильнул всем телом Гордыни к Клетке, и манипуляторы лишь зло щелкнули где-то внизу. Бот, замерший на мгновение, сделал оборот на передних лапах, точно мех-десантник в тренажерке, и когда задние вновь оказались внизу, он отцепился, метя в крышу Девастатора.

Шипы на задних лапах выдвинулись на метр за мгновение до контакта. Но Дим уже знал, что победил. Двадцать пять миллиметров бутерброда вязкой брони не защитят систему охлаждения реактора Нева 3.0. Победитовые шипы разорвали композитную броню, как бумагу, и Гордыня увяз в теле своего противника почти по пояс.

Девастатор еще трепыхался, но это были предсмертные судороги обреченного. На пол стальной клетки все быстрее выплескивалась кипящая охлаждающая жидкость из реактора.

Манипуляторы запоздало вцепились в тело Гордыни, не в силах прорвать живую сталь. Дим играючи схватил и заломал оба механических щупальца, что силились помять бока его бота. Расплавленный литий хлестал из разорванных трубок первого контура, образуя под Девастатором лужу из жидкого металла.

– Дим, уступи управление. Можно я? Пожалуйста! – Дим не сразу узнал хрипловатый голос Лекса Карго. Словно бы неуверенная мольба?

В любом случае бой уже был закончен, и Дим перевел бот на удаленное управление.

– Это же шоу, Дим! – голос Лекса изменился, да, он стал живым и ярким. – Зрители пришли в Клетку не узнать кто из роботов сильнее, они пришли за представлением!

С этими словами Гордыня схватился за манипуляторы бота противника и выдрал их, как говорится, «с мясом», бросив туда, где за прутьями стоял Веле Искра. Истолковать этот жест двояко было невозможно. Глаза Искры горели ненавистью, фактически ему только что прилюдно отвесили пощечину. И спустить такое для ГрандМастера, значит потерять лицо, а возможно и статус.

Но на этом позорный момент не закончился.

– Дим, – произнес Лекс с заговорческими нотками в голосе. – Под сиденьем баллончик с краской. Нарисуй что-то похабное на побежденном роботе. Толпе это понравится.

– Это контрпродуктивно, – произнес Дим, однако чувствуя вину за сказанное ранее, все-таки нашарил стальной цилиндр баллончика с краской и нажал на открытие кабины.

Когда плита лобовой проекции открылась, позволяя Диму покинуть бот, по ушам ударил рев толпы. Похоже, что прямое пилотирование здесь и впрямь не практиковали. Дим подошел к бронированной морде Девастатора, стараясь не обращать внимание на летающие дроны с камерами.

– Спину ровнее и плечи расправь, салага! – не замолкал Лекс Карго. – Это твоя минута славы!

Дим не стал отвечать, но подсознательно выправил осанку. Краска плескалась в баллончике и, потрясая им понемногу, Дим на секунду застыл, думая, что написать на корпусе поверженного бота. В ухе Лекс Карго предлагал идеи одна похабнее другой, но Дим написал нечто иное: «Несчастью предшествует гордыня, а падению – высокомерие. Книга Притчи 16:18».

Динамик вновь зашелестел голосом Лекса Карго, но его слова не звенели колокольчиками озорства и веселья, как раньше.

– Как у тебя так выходит? – голос ГрандМастера был полон спокойствия и… осуждения?

– Я просто люблю роботов, – ответил Дим, решив, что вопрос вызван необычным маневром его бота, принесшим победу.

– Да я не о бое, будь он неладен, – теперь в его голосе отчетливо читалось сожаление. – Нет бы ты нарисовал на его роботе член или же написал что-то матерное. Ты думаешь, что сумничал, процитировав Святое писание? Нет, парень, ты публично макнул младшего Искру в это самое и от моего имени объявил им войну. Всему клану Искра.

– Можно конкретики, чего ждать? – Дим задал прямой вопрос, потому что ждал максимально лаконичный ответ.

– Отец Веле Префект в Кубе Справедливости, так что, думаю, в ближайшее время стоит ждать троицу из Судьи, Инквизитора и Исповедника.

– Не думал, что за цитирование Святого писания мне могут грозить Инквизитором. Галилей бы нашел это забавным.

Лекс хмыкнул, найдя слова Дима смешными.

– Ладно, не забивай голову. Завтра будем разбираться с проблемами, а сегодня давай насладимся победой, – предложил Лекс, и Дим поднял вверх сжатый кулак, подражая гладиатору – герою видеофильма увиденного в детстве.

– Ты уверен, что я не подхвачу тут гепатит? – Дим недоверчиво смерил взглядом облезлую вывеску, если верить которой, в здании находился ломбард.

– Какой гепатит, дружище? – манера таксиста говорить скороговоркой могла заболтать кого угодно. – Операции же не будет. Ага. Просто подключат шлейф в разъем, откалибруют и все.

В словах дайвера все было правдой. Но увидев в окошке приемки женщину с зубами, сгнившими от ингаляций наркотической меланхолии, Дим решил задать еще один вопрос.

– А туберкулез?

– Дим, ты искал проверенного мастера? – Велл Кош скорчил кислую мину. – Ну так вот он! – он указал на женщину неопределенного возраста. Ей могло быть как тридцать, так и все пятьдесят. Наркотики сильно отражаются на внешности женщин.

– Молодые люди что-то хотят купить или продать? – она произнесла это, продолжая заниматься своими делами, дав понять, что желания пришедших абсолютно безразличны ей.

– Лора, – таксист-дайвер привлек внимание. – Я тут клиента к тебе привел. Ага.

Женщина подняла на Дима глаза и переменилась в лице. На секунду она даже перестала разбирать бумаги на столе. Наконец, найдя необходимое, она уставилась в лист, затем перевела лиловые механические глаза на Дима. На лист, на Дима. Следом нажала большую красную кнопку на столе, и часть стены отъехала, открывая проход. Ту, кого нарко-дайвер назвал Лорой, начала колотить легкая дрожь волнения и она произнесла с придыханием.

– Рада с вами встретиться, Мастер Дим Сет.

Дим сел в медицинское кресло, местами с прорванной синтетической обивкой. Практически сразу ему сунули несколько ламинированных папок с перечнем кибернетических улучшений. Лора же суетилась неподалеку, хлопоча и сетуя, как ей стыдно за беспорядок. Признаться, Дим был сбит с толку таким высоким к себе обращением. Наверное, все было написано на его лице, потому как наркотаксист полушепотом объяснил странное поведение.