Непонятно, почему при ограничении в двадцать тонн Девастатор допустили до боя. Ведь в бою без оружия масса робота прямопропорциональна силе. Это физика.

Дим наизусть помнил характеристики своего творения:

Сделал ставку на удельную мощность и скорость своего творения. И еще – по детскому опыту он твердо знал, что неважно насколько ты силен, если ты не сможешь догнать свою жертву.

Вместо гонга над клеткой прокатился грохот холостого пушечного выстрела, под куполом взметнулись клубы сизого дыма. Трибуны загудели, вторя ему. Кто-то даже завизжал. Гомон толпы слился с рокотом энергоустановок и утонул в нем.

Девастатор рванул вперед, лязгая по металлическому полу траками гусениц. Его вполне можно было поставить на колеса, так удалось бы сэкономить массу и, как следствие, удельную мощность машины. Думал об этом Дим, глядя как махина боевого робота несется на таран.

Слишком очевидно, слишком прямолинейно, слишком глупо. Гордыня кувыркнулся в сторону, пропуская набравшего скорость противника и… Манипулятор Девастатора, до того смиренно лежавший на крыше боевой машины, словно змея, кинулся вслед уходящей жертве. Трехсуставчатая клешня попыталась схватить Гордыню за заднюю лапу, но скоростные сервоприводы сработали как надо, и хищного вида лапа лишь полоснула по металлическому боку верткого боевого бота.

И, все-таки, Диму досталось. Увесистая лапа – манипулятор хоть и не смогла ухватить верткий боевой бот, но вот усилием оставила солидную вмятину на боку Гордыни. Дим не стал испытывать судьбу и вместо атаки по противнику разорвал дистанцию, опасаясь манипуляторов. Их, как оказалось, на корме у Девастатора было целых два.

На этапе постройки, Дим свел время отклика грозной боевой машины к минимуму. По крайней мере, он так считал. Каких-то жалких двадцать две миллисекунды, но робот откликался на приказы пилота нехотя, точно двигался в воде. Это вполне приемлемо для тяжёлого наступательного бота, но не для Гордыни. Вся тактика Дима летела к чертям, а что-то менять было поздно.

В нейроинтерфейсе промелькнуло сообщение:

Дим, не раздумывая, мазнул взглядом по иконке «Да». И тут же бот стал слушаться команд без задержки. Каждое движение он совершал со звериной ловкостью, будто и не весил двенадцать с половиной тонн. Словно живой. Словно Гордыня и был телом Дима.

В ухе заскрежетал хрипловатый голос Лекса Карго:

– Ну что, мальчишка, понял теперь, почему никто не пилотирует спортивные мехи изнутри? – он сказал вовсе по-отечески. – Я останавливаю раунд, выбирайся из кабины и ложись в ложемент нейроуправления. Хватит геройствовать. – и перед самым выключением тихо, но так, чтобы Дим услышал. – Идиот.

Прежде чем Дим успел что-то ему ответить, грянул гонг. Это робот организаторов Клетки ударил в огромную металлическую пластину кулаком-наковальней. Делать было нечего, это решение Лекса Карго, он является хозяином машины.

Для толпы технический перерыв в пятнадцать минут перерывом не стал. Сплошным рядом двинулись лотошники и букмекеры. На самой же арене зрелище продолжалось. Зрители с первых рядов кидали в Клетку империалы, а простые зеваки старались вырвать друг у друга никелированные кругляши монет. Дикая, первобытная жестокость. Одним она позволяла ценой синяков и крови прокормить свою семью. Другим же позволяла почувствовать свою безграничную власть над теми, кто ниже по социальному статусу.

Диму не сразу удалось открыть капсулу пилота. Из-за одного пропущенного удара обшивку слегка повело, и бронированную дверь заклинило.

– Зачем ты остановил бой? – спокойно спросил Дим, снимая с головы полусферу нейрошлема, через которую он управлял роботом.

Вместо ответа жилистая и неожиданно сильная рука Лекса Карго буквально взашей вытащила его из нутра Гордыни. Дим споткнулся и растянулся на ребристом полу Клетки, в кровь ободрав ладони. Те занемели от неожиданного удара.

– Ты что творишь, молокосос? – Дим видел гнев, наполняющий старика, но в его глазах было что-то еще. Забота? Наверное, именно поэтому он не дал сдачи, хотя мог без труда справится с компаньоном. Наверно, мог.

– Лекс, где инструменты? – отвечать вопросом на вопрос было неправильно, поэтому Лекс, сбитый с толку, неопределенно кивнул в сторону.

– Что-то серьезное с роботом? – поинтересовался он, прищурившись разглядывая поврежденный бок Гордыни. – Шов лопнул. Нехорошо, – покачал головой Грандмастер.

Он повернулся к месту, где только что стоял Дим, однако молодого механика уже не было рядом. Лекс обернулся и увидел, как парень вместо мобильного сварочного аппарата тащит красный ящик с пневмоинструментом.

Дим не стал размениваться на объяснения, начав скручивать с передних лап Гордыни сферы утяжелителей, задуманные одновременно как перчатки, утяжелители и кастеты.

– Что ты творишь? – Лекс прекрасно понимал, что делает Дим, но не понимал смысл всех этих манипуляций. По сути, Дим сейчас скручивал главное оружие Гордыни.

– Лапы слишком тяжелы, – лаконично, но громко ответил молодой мастер, стараясь перекричать металлический лязг упавшей полусферы. – Мастер Лекс, не стой, помоги мне!

Ответом Диму стала непечатная брань. Дим прежде не слышал таких речевых оборотов, хотя до него смутно доходил смысл сказанного компаньоном. Лекс даже не двинулся с места, сложив руки на груди.

– Ты мне не поможешь? – произнес Дим уже настойчивее, добавляя агрессии в голос.

– Не вижу смысла, – нарочито меланхолично ответил Лекс, сплюнув себе под ноги. В тандеме назревал первый серьезный конфликт.

– Если ты не видишь смысла, это не значит, что его нет! – Дим встал в полный рост, держа в руке насадку на пневмоключ. Он не собирался использовать ее как дубинку, просто так сложилось. Тем более Дим не собирался поднимать руку на Лекса Карго, превосходящего его по касте. Но данное действие нельзя было трактовать двусмысленно. – Бери пневмоключ и снимай утяжелители или же вали обратно в свою конуру. Догнивай и жалей себя.

Сказано это было не со зла. Дим вообще редко когда испытывал эмоции, но сейчас ситуация требовала крепкого слова и решительного действия. Время тайм-аута подходило к концу, и в одиночку парень никак не успевал. Лекс как-то поник, его губы задрожали. Не проронив ни слова в ответ, он подошел к красного цвета ящику и достал из него второй пневмоключ.

Снова грянул гонг, но люди на Арене будто не слышали его. Они дрались скопом, старались вырвать из рук оппонента монеты не такого уж и крупного достоинства. Дим увидел, как Девастатор снова ринулся на псевдо-таран, надеясь, что в этот раз он либо протаранит Гордыню, либо клешне удастся схватить его бот. При удачном исходе любого из вариантов Диму светил проигрыш, а его боту – прямая дорога на переплавку.

Пилот Девастатора действовал грамотно, идя на таран не строго по прямой, а забирая чуть в сторону. Таким образом, чтобы уйти от столкновения у Дима был выбор – влево или право. Фактически права выбора не было. Либо рвануть влево, где было больше места, но клешни-манипуляторы уже изготовились ловить жертву. Либо вправо, где Гордыня если и пройдет, то впритирку. И стоит Девастатору слегка довернуть корпусом, то и бота, и самого Дима намотает на вращающиеся шнек ловушки. Не самая гуманная смерть.

Дим смотрел на надвигающийся бот противника. Сердце и не думало колотиться быстрее, он был спокоен и сосредоточен, а глаза не отрывались от Девастатора, который Система угодливо раскрасила в яркие цвета, подсвечивая слабые и жизненно важные органы меха. Вместо дальномера – лидар, все четыре камеры не сводят фокус с Девастатора…