— Знаешь, я тебе раньше этого точно не говорил, но… — он поворачивается и наклоняется к столу, позволяя его взгляду блуждать по мне, когда я сижу там: — Ты выглядела так сексуально, когда я поймал тебя, когда ты пыталась доставить себе удовольствие. Видеть, как твои пальцы трутся так быстро…

Я горячо кашляю и краснею, положив руку на лоб. — О, пожалуйста… не напоминай мне тот ужасный момент.

— Но мне нравится, когда ты краснеешь, — говорит он.

Это только заставляет меня покраснеть ещё больше, и я резко встаю, собирая свои вещи в спешке. — Я лучше пойду на следующий урок.

— Вайлет. Не говори, если не хочешь сделать это передо мной, как раньше*, — он останавливает меня, и я шокирована тем, как грязно работает его ум.

Мой рот раскрывается, и я не могу скрыть свою удивленную улыбку. Как он может так легко смущать меня?

Затем он говорит: — Подойди сюда.

— Но-

— Только на одну минуту. Я не заставлю тебя снова опоздать, обещаю, — уверяет он меня, и я нервно ставлю свои вещи на случайный стол, прежде чем иду к нему по проходу.

Когда я останавливаюсь в нескольких футах от него, он протягивает руку и тянет меня к себе. В конце концов я падаю на него, а наши груди прижимаются друг к другу. Его манящие голубые глаза устремлены на меня, и его руки скользят по моей талии.

— Можно мне мои трусики обратно, пожалуйста? — дышу я.

Он хихикает, но качает головой. — Нет.

— Но они мне очень нужны.

— Нет, это не так, — отвечает он.

— Это так, — спорю я и нахожу, что мои руки скользят по его груди, чтобы обернуться вокруг его шеи. Я замечаю, что он колеблется, и мерцание похоти затуманивает его видение.

— Тогда ты должна сделать кое-что для меня, — он поднимает бровь, его голос становится грубым.

Я заставила его нервничать, кажется, головокружительно.

— И что же это такое? — спрашиваю я с любопытством.

— Поцеловать меня, — его голос едва слышен, и он заставляет меня задуматься, глядя глубоко в его глаза в восхищении.

Я дразню его, прислонившись близко, но не достаточно близко наши губы едва друг от друга. Я слегка прижимаюсь бедрами к его бедрам и невинно улыбаюсь. Там небольшая, в результате, выпуклость. Я наслаждаюсь знанием, что я та, кто может заставить его так реагировать.

— Не надо меня дразнить, — рычит он, его руки сжимают мои бедра, чтобы остановить меня от продолжения движения.

Мои губы сворачиваются в улыбке, и я прижимаю свои губы к его губам, смакуя его восхитительный вкус. Он расслабляется при контакте, и обе его руки двигаются вниз к моей заднице, слегка сжимая.

Я задыхаюсь просто потому, что ничего не могу с этим поделать и отступаю.

— Трусики, пожалуйста, — отхожу я и протягиваю руку. Конечно, я бы предпочла стоять там и целовать его весь день, но это забавно — дразнить его.

Он стонет и хмурится на меня, явно желая большего. — Хорошо, но я могу надеть их на тебя, так как я тот, кто их снял.

Я чувствую себя возбужденной его словами и стою, соединив ноги, когда он вытаскивает мои трусики из кармана.

Он подходит ко мне и становится на колени. — Расставь свои прелестные ножки, дорогая.

Я делаю, как просили, послушно подняв ноги, прежде чем он скользит моими трусиками всю дорогу до моих шатких ног, пока он не достигает моих бедер.

Руками под юбкой он подгоняет их так, чтобы они сидели идеально, а затем он поправляет мою юбку, все время поглядывая на меня. Странное ощущение, что он стоит передо мной на коленях. Это почти неправильно.

— Теперь, ты должна добраться до класса. У тебя всего две минуты, прежде чем опоздаешь, — предупреждает он, вставая. Стараюсь не смотреть на тесноту брюк.

Но затем я обдумываю то, что он сказал, и я схожу с ума. — О! Ты прав, мне нужно идти. Мне нельзя опаздывать! — я вращаюсь вокруг и спешу через комнату к двери.

Я слышу, как он закрывает за мной дверь, и задаюсь вопросом, не решает ли он проблему в штанах, которую я вызвала. Я удовлетворенно улыбаюсь этой мысли.

Комментарий к Thirty two

Прим. переводчика* - возможно, некоторые не поняли (я просто так “шикарно” перевожу), но Луи имел ввиду, чтобы когда Вайлет захочет… Кхм… Удовлетворить себя, то она может и не говорить об этом. То бишь не предупреждать его.

========== Thirty three ==========

В ту ночь меня разбудило что-то, что издавало стук прямо за моим окном.

Я резко встаю, протирая глаза ото сна.

Мои прикроватные часы показывают 3:46. Мне нужно время, чтобы вспомнить, что я в своей новой комнате, а Лидии здесь нет.

Все спальни довольно похожи, поэтому я должна оглянуться на секунду, чтобы вспомнить, где все находится в этой комнате.

Когда я заглядываю на диван, где спит Лиам, я удивляюсь, что его там нет. Я откидываю свои одеяла, видя, что дверь в ванную открыта. Он не там.

Где он сейчас?

Он бы не ушел, не сказав мне. Он хотел попрощаться со мной. И вот тогда я слышу стук, который разбудил меня в первую очередь. Я кружусь лицом к окну.

Подозрительно, я на цыпочках иду по ковру и подглядываю.

Лицо вдруг моргает мне в ответ, и я задыхаюсь от испуга, выпрыгивая из кожи.

— Будь ты проклят, Лиам! — ворчу я, когда понимаю, что это только мой брат.

Какого черта он делает за моим окном?

Я открываю замок и поднимаю его, впуская поток холодного ночного воздуха. — Лиам, какие фактические-

— Тише, сестренка. Прежде чем ты что-то скажешь, просто впусти меня. Я чуть не упал, — призывает он меня, указывая на его шаткое положение, он висит на внешнем подоконнике. Должно быть, он забрался на дерево и спрыгнул с той огромной ветки до самой черепичной крыши под моим окном. Думаю, он не учел, что мое окно может быть заперто.

Или что он мог упасть и сломать себе шею. Его ноги медленно сползали по крутой крыше.

Я закатываю глаза и помогаю ему ухватиться за окно, чтобы он смог пролезть. Меня раздражает, что он меня до усрачки напугал, так что я зацепила пальцы за его петли и затащила его внутрь.

Он падает на пол с громким «о!»

— Тссс! — шиплю я судорожно, понимая, сколько шума мы издаем.

— Ну, может быть, тебе не стоило дергать меня внутри, — отвечает он сухо, вставая.

— И что? — я кладу руки на бедра, ожидающе склонив голову.

— Нужно было подышать воздухом, — он пожимает плечами и возвращается на диван.

— Тебе нужен был свежий воздух? И это должно объяснить, почему ты был на крыше за запертым окном? — говорюя и вдруг нахожу это довольно забавным.

— Да, хорошо. Я вышел через заднюю дверь вниз по лестнице на кухне, но потом одна из горничных была там, когда я вернулся. Я не мог вернуться, и я пришел через окно, — объясняет он, плюхаясь на плюшевые подушки и бездельничая.

— Тебе следует быть осторожнее, — я говорю ему серьезно.

— Да, я знаю. Я просто ненавижу сидеть взаперти. Я привык свободно бродить, не заботясь ни о чем на свете. И тебя нет рядом большую часть дня, так что мне очень скучно. Было бы не так плохо, если бы ты был здесь хотя бы полдня. Но я тебя почти не вижу, — говорит он тихо и спокойно.

Вздыхая, я сижу на кровати и безучастно смотрю в пустоту, погруженная в свои мысли. Хотел бы я, чтобы Лиама признали невиновным и все вернулось на круги своя. Ему не пришлось бы прятаться.

— Расскажи мне больше о Мистере Томлинсоне, — Лиам заговорил, испугав меня. — Я хочу знать, что он с тобой делает. Он причиняет тебе боль? Он промывает тебе мозги?

— Нет! Нет. Он… Хорошо. Он просто совсем не тот человек, к которому мы привыкли. Он имеет своеобразный способ проявления привязанности. Но поверь мне, сейчас он отличается от того, что я говорила тебе в прошлом, ; стараюсь объяснить я.

— Насколько я знаю, он шлепает тебя и обращается с тобой как с ребенком. И он твой преподаватель. Это звучит так извращенно и жутко, как пиздец. Я бы посоветовал тебе держаться подальше от него, — Лиам советует, натягивая одеяло на себя. Он прижимается к ней и зевает. — Может, поговорим об этом утром, Ви. Я устал.