Диэса, как и большинство темных эльфиек, со снежно-белыми волосами и смуглой кожей, но глаза бледно-голубые. Редкое отличие, которое встречается в клане Фибьер из восточных земель.

Ну, точно же, Диэса! Диэса Мракинберг! Младшая дочь нынешнего советника короля темных эльфов. Вот уж что действительно странно. Она империей ошиблась?

Третий, который светлый маг, стройный, с копной пшеничных волос по плечи, светло-зелеными глазами и очень красивыми миловидными чертами лица. Его вид и мягкий голос сразу же располагают к себе. Эдакий небожитель. Ручки тянутся, прикоснуться хочется.

– Ты его загипнотизировать пытаешься?

– Что? – непонимающе отреагировала я на хмурый вопрос Элая.

Маг улыбнулся, ласково так, аж сердечко забилось чаще.

О Мать Тьмы! Какое, к демонам, сердечко? Я головой, что ли, приложилась, раз моей темной душеньке ЭТОТ миленьким кажется?! Ведьма, угомони фантазию. Он просто улыбнулся! Ты тоже такой функцией обладаешь.

– Прекращай скалиться и отвечай на вопросы! – одернул Элай, закрыв мне обзор «небожителя». – Что здесь произошло? Это Интэрон?

Вознесение на ведьминском.

– Или убийство дракона?

– Убийство? – я чуть воздухом не поперхнулась.

На что это он намекает?

– Сам же знаешь – это Интэрон. У следа насильственной смерти другой фон, – подал голос маг.

– Ну так что? – Он намеренно проигнорировал слова приятеля.

– Ни то, ни другое, – резко ответила не сводившему с меня глаз Элаю. – Я не полукровка, не дракон и уж точно их не убивала. Я темная ведьма! – гордо заявила, вздернув подбородок.

В состоянии полулежа гордость моя выглядела не слишком внушительно, так что я решила подняться.

После моей третьей попытки принять вертикальное положение Элай раздраженно потер переносицу, как-то уж слишком тяжко вздохнул, будто это означало высшую степень его недовольства, взял меня за руку и потянул на себя.

«Высокий. На целую голову выше меня», – отметила я.

После нескольких мгновений пристального рассматривания моего лица Элай отпустил меня и отошел, а моим глазам открылась неприятная картина, вызывающая лишь один вопрос: что здесь, к Проклятым богам, произошло?

На том месте, где я лежала, остался черный след пентаграммы и крыльев, раскинувшихся на добрые десять футов. Но это еще не все. Расстояние футов в двадцать было полностью выжженным! Тлеющая земля, деревья, даже большие валуны в горстку углей превратились.

– Никогда такого не видела, – заметила Диэса.

Мне поплохело.

– Ты утверждаешь, что просто мимо проходила и решила прилечь на пентаграмму Интэрон отдохнуть?

Несмотря на ядовитый сарказм в голосе Элая, я ответила спокойным тоном:

– Дракон здесь ты, а не я. Или у тебя память как у рыбки? Сказала же, ведьма я! Чистокровней и темней просто не бывает!

– У рыбки? – улыбнулся светлый. Недобро так улыбнулся.

Диэса закашлялась, а маг откровенно и громко заржал.

– Проверьте территорию! – гаркнул Элай, обернувшись к мгновенно стихшей парочке, которая тут же скрылась из виду.

Я же решила тихонечко собрать свои вещички, оставшиеся после ритуала. Подхватила мамин гримуар, с тоской подумав, что не смогу заглянуть в заветные страницы, изучения которых ждала много лет, пока ЭТОТ сверлит меня недовольным взглядом. Вот ведь угораздило влипнуть непонятно во что!

– Здесь все пропитано твоей магией.

Я заметила. Поэтому-то мои вещи остались целыми. Но это означает, что ту магическую бурю создала я?

– Единственное, что я сделала, это провела ритуал создания. Об остальном мне неизвестно. Я видела лишь одного дракона. В небе. Он же, видимо, и был тем самым, кто после оказался на горячих источниках, – задумчиво проговорила, мельком взглянув на светлого.

– Горячих источниках? – последовало удивленное.

Вспоминать об этом не хотелось. Продолжать разговор на эту тему тоже. Но я отметила довольно сильное сходство между этим драконом и тем. Совпадение?

– Спасибо за помощь, – тихо поблагодарила.

Элай смотрел с подозрением.

– Хотя я должна благодарить тех двоих.

Нахмурился.

Что ни скажи – все ему не так!

– Слушай, – решила я сменить тему, а заодно утолить любопытство, – что здесь делает младшая дочь советника Мракинберга?

– Знаешь ее?

– Каждый темный знает, – пожала плечами, подхватила рюкзак, сумку и перешла на зеленную траву подальше от выжженной.

Элай следом. Видимо, боялся, что могу удрать.

– Ди – адептка Академии Истоков, как я и Шивьен.

– Та самая при Цитадели? – уточнила на всякий случай.

– А ты другую знаешь? – усмехнулся он.

Я промолчала. Издевается ведь. Нечего слова на него тратить.

– Как тебя зовут?

– Арэя Вилиас. Я из Приграничья северных земель, – решила все же представиться и, предотвращая его следующий вопрос, солгала: – Решила сменить обстановку. Думаю, столица Свободных земель для этого очень даже подойдет. А к этому месту я пришла, когда стемнело, может, ваша пентаграмма Интэрон была там до моего появления. Причину, по которой здесь все пропитано моей магией, я уже озвучила.

Элай продолжал следить за каждым моим шагом, я старательно делала вид, что не замечаю этого. Да на здоровье. Я не могу сказать о том, чего сама не понимаю. А если уж начистоту, мне совершенно не хотелось думать о случившемся. Это пугает и нервирует.

Шумно выдохнув, обхватила себя руками. Магия Шивьена рассеялась, стало холодно. А так как я сидела на своем плаще, укутаться было не во что, еще немного – и начну стучать зубами. Но передо мной вдруг вспыхнуло пламя, зависнув над землей, будто горело на невидимых дровах. А на плечи опустилась мантия Элая. Белая, с тонкой меховой подкладкой.

Я подняла голову, взглянула на светлого. Тот стоял со сложенными на груди руками, в белой рубашке, светло-коричневых брюках и сапогах до колен. Простая одежда, но сразу видно – из дорогих и качественных нитей. А к кожаному поясу приторочен меч.

– Спасибо.

Брезговать не стала. Мне еще в столицу добираться и замерзнуть не хочется, так что я поплотнее укуталась в мантию. А пока мы ждем тех двоих, я могу прочесть письмо Исы. Что попусту время тратить.

Подтянула к ногам сумку, достала черный конверт.

– Что это? – тут же отреагировал Элай.

– Последнее послание моей бабушки, – ответила правду, поежилась, встретившись с ним взглядом.

Что это меня вдруг на откровения понесло? И вообще, разве ему не нужно исследовать ту пентаграмму? Столько шума навели, а он в итоге с меня глаз не сводит.

– Содержимое письма тебя не касается, – глянула на него исподлобья.

– А я и не спрашивал, – фыркнул светлый.

Теперь с подозрением посмотрела я, но Элай отвернулся. Я же приложила ладонь к конверту, прикрыла глаза, пытаясь отыскать замок защиты, и резко отдернула руку, почувствовав болезненный укол. Будто письмо говорило: «Подумай дважды, а можно и трижды, прежде чем меня открывать». Узнаю старую добрую Ису.

– В чем дело?

Элай в два шага оказался рядом, но, наступив на полы мантии, споткнулся о мою сумку, которую я оставила под этой самой мантией, и упал, повалив меня на траву. Письмо из моих рук выскользнуло еще во время падения и угодило в огонь! А губы светлого накрыли мои!

Опомнившись, Элай приподнялся на руках, растерянно посмотрел в глаза. А что я? Я просто из реальности выпала! Шок. Двойной шок!

Сжег письмо ведьмы, где могли быть нужные мне ответы. Украл первый поцелуй ведьмы, а у меня на него, между прочим, были планы!

– Ты бессмертный, что ли?! – рявкнула я, огрев светлого гримуаром.

Элай повалился набок, я подскочила на ноги, бросилась к огню, но он уже пожирал последний клочок бумаги.

– Эй! – рыкнул светлый.

– Эй? – Я медленно повернулась к дракону, сжала кулаки с такой силой, что костяшки пальцев побелели. – ЭЙ? Да ты хоть знаешь… – меня всю трясло, – …знаешь, что натворил, ящер ты неуклюжий?!

– Я-ящер?

– Он самый!