«Неплохо, многие из нас будут завидовать этим шрамам».

Она попыталась встать, но ее ноги были тесны и, казалось, не слушались ее хорошо. Даже ее руки были необычайно слабыми и хрупкими. Кое-что о том, чтобы просто быть рядом со Скриллом, истощило ее силы.

Добавьте это в список невозможных вещей.

Беззубый заметил ее тяжелое положение и наклонился, чтобы позволить ей прижаться к его шее. Он помог ей подняться на ноги и поддержал ее, когда они вышли из площади.

«Спасибо, Беззубик», прошептала она, на что он тихо грохнулся в ответ.

Она оглянулась назад, туда, где темная масса Скрилл лежала неподвижно на земле, и вздрогнула, несмотря на то, что это была теплая ночь. Дождь начал идти всерьез, не то чтобы она заботилась.

Я никогда никому не говорю, что это может сделать. Они не могут знать. Это слишком ужасно

*

Иккинг оставался на горе в течение нескольких минут после того, как Беззубик исчез в ночном небе. Постепенно, однако, его беспокойство о Беззубом и всех остальных стало достаточно сильным, чтобы он был готов не подчиняться приказу своего отца.

Он спрыгнул с горы и отправился в деревню. Даже до того, как он прибыл, звуки битвы, крики раненых и горящих, рев комбатантов и столкновение оружия напали на него все сильнее, чем когда-либо прежде. Он смотрел в ужасе, когда проходил над разбитыми телами Наддера и Кошмара, первого на открытой земле, а другого, видимого в горящих обломках здания.

Нет нет нет…

Он проскользнул внутрь и неловко приземлился на соломенный дом внутри стены святилища, но достаточно близко к главной битве, чтобы увидеть бойню. Никаких признаков беззубости нигде не было, а передние были слишком хаотичны, чтобы что-либо ясно разобрать.

Запахи обгоревшего дерева и мяса и запах крови были очень сильны в воздухе и заставили его заткнуться. Во всех битвах, в которых он был прежде, он никогда не видел такого уровня дикости. Куда бы он ни посмотрел, там были груды мертвых, умирающих и раненых.

И он впервые испугался за последние годы. Не для себя, а для всех остальных. Для его отца, Гоббера и Астрид где-то в битве. Для других мужчин и женщин Берк, которых он знал по имени, но никогда не был рядом. Для драконов, которые вернулись на остров из доверия.

Он сжался на крыше с закрытыми глазами, пытаясь противостоять ужасу, который сжал его сердце. Но какофония и парализующий террор были слишком велики. Он не мог бороться.

Дрожа и хныкая, он неохотно открыл глаза и отвел взгляд от битвы. Старик помог молодому бойцу наложить повязку на руку бойца. Мудрая женщина лечила укол мужчины, когда он был застрелен стрелой. Несколько человек лежали на земле от боли, будучи вытащенными с главного фронта с, конечно, ужасными ранами.

Я… я могу помочь…

Он поднялся на ноги, обретя некоторую силу, увидев, что даже пожилые люди Берк помогают, чем могут, и спрыгнул с крыши. Он знал, что не будет делать прямые бои, но спасти жизнь и облегчить боль, безусловно, в его силах.

Он подошел к ближайшему раненому, без сознания, с глубоким порезом на боку.

Хорошо, это отвратительно…

Он капнул слюну в гризли. Затем он перешел к следующему человеку, человеку, сжимающему его руку, которая была сломана до костей. Он побледнел при виде, но все равно подошел к человеку. Глаза мужчины, уже покрытые болью, расширились от страха при его приближении.

Боги, я могу представить, как это должно выглядеть для него.

Потребовалось много уговоров, прежде чем он смог убедить паниковавшего в том, что он не собирался причинять ему вреда. Он очень неохотно облизал предплечье, почти сразу давясь вкусом крови.

Но человек перестал хныкать от боли только спустя мгновение. И он продолжал помогать другим, которым он мог помочь, которые нуждались в лечении. Не раз он находил только труп, и он был уверен, что ему надолго снятся кошмары.

Я не могу позволить этому когда-либо случиться снова. Больше никогда. Столько смерти и безрассудной ненависти.

Он был настолько поглощен своим гризли, что не обратил внимания на то, когда над головой пролетели грозовые тучи и начался дождь.

*

И нападавшие, и защитники наблюдали, как Скрилл вертелся в воздухе, выкрикивая боль в небо. Затем живая тень упала с небес и сбила молниеносного дракона на землю.

Берсеркеры казались неуверенными в себе. Они шаркали, глядя друг на друга в замешательстве. Даже Дагур, казалось, был шокирован тем, что что-то сбило «Скрилла». Затем он взревел для атаки, и Berkserkers возобновили свое наступление. Большая часть стены была ослаблена горящими огнями. Берсеркеры навалились на ослабленную стену своими щитами и толкнули, их общий вес сломал ослабленную древесину и разрушил крепостные валы.

Берсеркеры ворвались в зияющую дыру в баррикаде и встретили атакующую стену защитников Берк во главе с самим Стоиком Вастом. Он взмахнул молотом над головой с огромным ревом и рухнул на шлем Берсеркера. Череп мужчины был раздроблен, и он упал замертво. По всему пути люди с обеих сторон упали на землю в дикой битве.

Торвальд вскочил на крепостную стену и бросил факел в массы атакующих Берсеркеров. Никто из тех, кто наблюдал, не знал, что с этим делать на мгновение, а затем Чудовищный Кошмар поднял свою змеиную шею над ним из-за стены и пролил жидкий огонь на нападавших. Берсеркеры частично покрывали себя своими щитами, но многие были подожжены, несмотря ни на что.

Казалось, битва зашла в тупик, когда берсеркеры пытались переползти по телам павших, а защитники выстроились в строй. Дождь размешал кровь и грязь в грязную грязь.

Но затем к битве присоединились новые участники, как только начался дождь.

Небеса внезапно наполнились дюжиной новых драконов с всадниками на спине. Стоик ненадолго отступил от линии фронта, чтобы исследовать это изменение в битве со смотровой башни.

Вновь прибывшие драконы были не из Берк. Они немедленно набросились на орду Берсеркеров, обрушиваясь сверху на массу.

Вайна! Они пришли!

Он посмотрел на северные воды Берк. В ночи были вспышки огня и освещенные крылья. Несколько кораблей Cenhelm уже горели. Это выглядело почти так же, как старые рейды. Он едва мог мельком увидеть флаг вольсунга. Сгорбившись, он взглянул на доки, где стояли пришвартованные корабли берсерка. Конечно же, прибыл новый флот, который обрушивал на защитников горящие стрелы и садился на корабли один за другим.

Они все пришли.

Один из новых Надеров приземлился на поляне позади защитников, и его всадник прыгнул.

«Где твой начальник?» крикнул молодой человек.

Стоик опустился и подбежал к нему.

«Шеф Свана передает ей привет. Мы пытались добраться сюда раньше».

«Один благословит вас всех», — ответил Стоик, обнимая молодого человека.

«Поговорим позже. Давайте закончим это!» крикнул Вайниан, возвращаясь к своему дракону.

Стоик вернулся к своему наблюдению, чтобы еще раз осмотреть поле битвы. Берсеркеры разделились на две группы: группа внутри баррикады и группа снаружи пылающая сверху. Те, кто находился снаружи, отступили под прикрытие лесов под непрекращающейся воздушной атакой.

Он улыбнулся в самодовольном удовлетворении, что они найдут только руины от рук других племен, если они сбегут в доки.

Берсеркеров, прорвавшихся к стене, было еще около ста, и они сражались под руководством Дагура.

Он спрыгнул вниз и, с кровавым топором в руке, отступил назад к линии фронта, торопливо оттесняя своих людей.

«Дагур!» его взбешенный голос гремел, почти заставляя себя услышать за столкновение щитов и стали.

Затем из заброшенной стены рядом с полем битвы раздался гораздо более сильный голос. Бойцы Берк и Берсеркеры кратко остановились и посмотрели на источник шума. В ближайшем доме сидела Ночная Ярость, крылья которой были под угрозой, а зубы блестели белыми. Видя, что это привлекло всеобщее внимание, он поднял голову и взвыл в небо с явным триумфом. Эффект на нападавших и защитников был незамедлительным.