— А на счёт гонораров, я бы, посоветовал тебе помочь родным в ремонте дома, а то он скоро от старости разваливаться начнёт.
— Я говорила с мамой, она не хочет. Говорит, что бы я лучше Нику с учёбой помогла, он в следующем году школу заканчивает, у них на оплату его учёбы, денег нет. Ник, хочет в технический колледж поступить.
— Знаешь что, давай допьем глинтвейн и поедим к твоим. Я сам с Грейс и Джоном поговорю. Твоя популярность растёт, Эш всё увеличивает продажи пластинок, хватит нам и на ремонт дома и на учебу братьям и сёстрам, да ещё останется.
И мы рванули к Сандлерсам. Рассказывать, что и как я говорил Грейс и Джону, вряд ли имеет смысл, в общем, я их уговорил. Убедил, что и на ремонт хватит и братьев, с сёстрами учиться отправим, а то живут в доме, в котором того и гляди, крыша на голову рухнет.
* * *
На недели передал готовую партию информации связнику, с просьбой, подготовить для меня новый контакт в Мексике, куда переберусь после рождества. Он передал мне конверт, с очередными вопросами, по раннее переданной информации. Судя по тому, что половина вопросов касалась ядерных реакторов и ядерных установок, наши всерьёз взялись за эту тему. К сожалению, не на все вопросы я мог дать ответ, многие аспекты ядерной физики мне были неизвестны, так как в прошлой жизни просто ими не интересовался. Кроме ответов на те вопросы, что мог хоть в какой-то мере прояснить, решил, ещё раз заострить внимание на опасностях работы с радиоактивными материалами. Написал про йодную яму или ксеноновую яму — ещё называют "отравлением" ядерного реактора, про механизм образования йодной ямы, так как хорошо знал, что случилось на 4-м энергоблоке Чернобыльской АЭС в апреле 1986 года. Написал и про "Урановый комитет" — S-1 Uranium Committee, кто руководит, чем занимается, кто там работает. Дополнительно написал про физиков, могущих быть привлечёнными правительством США к работе над ядерным проектом.
Закончил с этим только 19 декабря, связнику смог передать только 21-го. Так как следующий день был последним днём моей работы в Bell Labz. И до позднего вечера был занят по передачи дел и материалов, над которыми там работал.
За это время, на Средиземноморском ТВД, произошло много интересного. Началось с того, что в северной Африке зашевелился Уэйвелл, 9-го декабря, 8А перешла в наступление. Происходящее, скорей всего, было связанно с переброской в Ливию немецкого африканского корпуса. Думаю, английское командование сильно опасалось, что не удержит фронт против совместных немецко-итальянских усилий. Поэтому, для предотвращения развития такого варианта, решили разбить итальянцев, пока немецкий корпус сосредотачивался в районе Тобрука, и совместно с ними не навалился на 8А Уэйвелла. К тому времени, англичане восстановили потери в живой силе и технике, числено сравнявшись с итальянцами. Прибывшие подкрепления: шесть дивизии и несколько бригад из Англии, Южной-Африки, Индии, Австралии, позволяли им рассчитывать на успех. Особенно, пополнение в 150 "Матильд" и почти сотню "Валентайнов". И прилично увеличившаяся, численно, группировка RAF в Египте, по количеству самолётов даже превзойдя итальянцев. Позволяла им рассчитывать на завоевание господства в воздухе. Короче, шансы у них были и очень неплохие.
Наступление они начали на приморском участке фронта, при очень плотной поддержке флота и авиации. Хотя маршал Бадольо, после перехода его войск к обороне, усиленно занимался строительством разветвленной системы укреплений, создав с середины сентября глубоко эшелонированную оборону. Всё равно, в первый же день наступления, Уэйлвелл, прорвал первые две линии его обороны, во многом благодаря поддержке флота. "Похоже, события пойдут по знакомому мне сценарию, как в известной мне истории. Разобьют лимонники макаронников и, вышвырнут их из Египта" — Думал я по этому поводу. — "Придется немцам и здесь, останавливать Уэйвелла и восстанавливать утраченные итальянцами позиции".
Но буквально, через пару дней, я был вынужден пересмотреть свой прогноз. Хоть фронт итальянцев трещал по всём швам и опасно прогибался, но к моему огромному удивлению, не рухнул. Маршал Бадольо, как-то смог его удержать. Что там происходило, из американских газет и радиопередач, толком понять не удавалось, кроме одного — идут тяжёлые и упорные бои. Даже английские радиостанции о происходящем вещали невнятно, типа: — "Мы успешно наступаем, макаронники в панике отступают". Пришлось отвлекать Джули от занятий и домашнего хозяйства, попросить переводить мне, о чем вещают французские радиостанции. Через пару дней, наконец-то и в американских газетах появились подробности о происходящем там. Картина, более мнение прояснилась.
Замысел наступления у Уэйвелла, оказался не таким уж примитивно прямолинейным, как мне показалось поначалу. Удар вдоль побережья, не был единственным, и все силы он в него не вложил, справедливо опасаясь, завязнуть в глубоко эшелонированной обороне итальянцев. В первую очередь, он предназначался для того, чтобы оттянуть на себя резервы Бадольо, связав их боем, и не дать ими парировать второй удар через пустыню, запланированный им, для обхода и окружения основных сил итальянцев. В общем-то, почти всё так, по началу, и происходило, вот только старый маршал оказался более предусмотрительным и осторожным, чем рассчитывал Уэйвелл.
Когда сражение на приморском участке фронта достигло своего апогея, втягивая в себя резервы итальянцев. А ударный кулак 8А из: 1-й танковой, 1-й южно-африканской, 3 и 10-й индийских дивизий, английских: 7-й механизированной, 4-й танковой бригад и 7-го танкового полка, продвинулся вдоль побережья, уже на 30 километров вглубь обороны итальянцев, Уэйвелл, нанёс второй удар. От оазиса Истабаль, что на 200 километрах южнее, удар нанесли: 7-я танковая, 50-я английская, 2-я южно-африканская пехотные дивизии и 11-я индийская бригада. Сплошной обороны, у итальянцев, на этом участке не было, только отдельные укреплённые опорные пункты, поэтому их оборону прорвали легко, английские танки и мотопехота устремились вперёд. Уэйвелл, собирался сделать с Бадольо то же самое, что тот хотел сделать два месяца назад с англичанами.
У оазиса Эль-Хомсо, в который итальянцы вцепились "когтями и зубами", не сумев захватить его с ходу, английские танки и мотопехота, обойдя его, повернули на север, почти на 90 градусов, нацеливаясь на Сиди-Баррани. Оставив прикрывать фланг 11-ю индийскую пехотную бригаду, англичане торопились к побережью, чтобы замкнуть кольцо окружения. Вот тут-то и начались, непредусмотренные планом Уэйвелла неожиданности. Оказалось, что итальянцам есть, что противопоставить хорошо бронированным "Матильдам" и "Валентайнам".
Это не секрет, что устанавливать орудия на грузовики, получая колёсные САУ, итальянцы начали задолго до войны, точнее ещё с первой мировой. В 30-е годы, они ставили на грузовики: 20-мм зенитные автоматы, 47-мм противотанковые, 75-мм гаубицы, 75-мм полевые пушки. Но сейчас, они уже не справлялись с хорошо бронированными танками англичан. В ноябре, итальянские войска в Египте, получили новые колёсные САУ: с 75-мм зениткой образца 34 года, пробивавшей на 1200 метрах 83-мм броню, и с 100-мм гаубицами "Obice da 100/17 modello 16", имевшей кумулятивные снаряды. Хотя было их совсем немного, пара дивизион с 75-мм зенитками и пара батарей с 100-мм гаубицами, но англичанам хватило. Два сформированных мобильных артиллерийских отряда, численностью меньше батальона, действуя из засад, "наворотили дел", не меньше чем целая танковая дивизия, и что особенно удивляло, с минимальными потерями. В мобильные артиллерийские отряды, кроме самих новых САУ с 75-мм зенитками и 100-мм гаубицами, входили роты: бронеавтомобилей, моторизованные берсальерская и саперная, дивизион 20-мм зенитных САУ, подразделения снабжения и обеспечения. Потеряв от их воздействия, всего за один день, больше полусотни "Матильд" с "Валентайнами" не считая крейсерских танков и броневиков, англичане в растерянности притормозили наступление.
