– Я провожу вас: мне надо зайти в булочную, которая находится в вашем доме.

«Отличный собеседник» посмотрел на него вопросительно и криво усмехнулся. Дима довел их до подъезда.

– А где ваши окна? – Он переводил взгляд с одного этажа на другой.

– Вон, на четвертом этаже, – Аня указала пальцем, – два окна…

– Надо же… Под вами живет мой одноклассник.

– Там живет семья военного…

– Да, это они. Ну… – Дима улыбнулся через силу, посмотрел на брата, потом на сестру. Надо уходить. А так не хочется! – Был рад знакомству… – Глядя Ане в глаза, он быстро провел рукой по волосам.

– Мы тоже, – сказал Женя и надавил на кнопки кодового замка.

Аня отвела взгляд в сторону:

– До встречи.

– До встречи, – эхом отозвался Дима.

Она вошла в подъезд с упавшим сердцем – Дима не попросил у нее номер телефона… Догоняя брата, девушка вынула ключи из сумки.

– Чего молчишь? – Женя остановился на площадке второго этажа.

– А что я должна сказать? – Аня прошла мимо него.

– Как что? Он тебе понравился, да?

– Не знаю.

– Не знаешь? Да у тебя на лбу написано: «Я на него запала!»

– Так уж и написано?

– Да. Аня, – Женя топал за ней по лестнице, – я просто не хочу, чтобы ты снова страдала.

Девушка подошла к своей квартире и вставила ключ в замок.

– Я больше не буду страдать. – Она повернула ключ.

– А вдруг? Вдруг он окажется такой же сволочью, как Игорь?

Аня поморщилась:

– Женя, я еще ни с кем не встречаюсь!

Она вошла в квартиру, бросила сумку на стул, сняла туфли. Женька посмотрел на свое отражение в зеркале, запустил пятерню в рыжие волосы – нормальная прическа! А то Анька прицепилась: постригись!

– Этот Дима знает, где ты живешь. Он еще придет. – Мальчик наклонился, чтобы развязать кроссовки.

Аня сунула ноги в тапочки и подбоченилась:

– Слушай, дорогой мой братик, если бы он хотел прийти, то взял бы номер моего телефона!

Женя ухмыльнулся:

– Это выглядело бы некрасиво.

Аня открыла рот от удивления:

– Почему некрасиво?

– Ну, сама посуди… Рядом стоит взрослый брат девушки, а ты просишь у нее телефончик… Угумс… Телефончик берут, когда говорят один на один, понимаешь?

Аня прижала пальцы ко рту: боже мой, он уже совсем вырос… Хм…А она по-прежнему считает его ребенком, который в ней нуждается…

– Понимаю. – Аня улыбнулась уголком рта и направилась в кухню. – Сосиски есть будешь?

– Буду.

Войдя в кухню, Аня остановилась. Теперь она на своей территории, теперь можно все спокойно обдумать. Не надо нервничать – у нее нет на это сил. Взял телефон – не взял, все это пустяки. Женя прав: хватит с нее переживаний, хватит всяких козлов… Но, сколько бы Аня себя ни убеждала, о Диме ее сердце говорило другое – он не такой, как все. Не такой. У него удивительно добрые глаза. Он не способен причинить боль.

И тут же червь сомнения начал точить ее душу: об Игоре она тоже думала, что он не способен причинить боль, а он оказался настоящей скотиной! Больше года прошло, и только сейчас отпустило, но с трудом, и все время всплывает в памяти. Надо же, она к человеку всем сердцем, а он… Да, в том, что вокруг очень много плохих мужчин, нет ничего удивительного, Аня это с детства знает. Но чем старше она становится, тем меньше ей хочется в это верить и тем сильнее желание стать слабой, беззащитной… И еще хочется любви и счастья – без всего этого душа гаснет, будто в ней садятся батарейки. Да, у нее есть брат, они любят друг друга, сильно друг к другу привязаны, но… Это другая любовь. Еще пару лет назад и речи не могло быть о том, чтобы с кем-то встречаться – Женьку, ее бедного Женьку бросало в дрожь от одной только мысли о том, что в их доме поселится чужой человек или Аня уйдет к кому-то и бросит его одного. Господи, как медленно заживают раны, нанесенные душе… И как она могла ошибиться в Игоре? Он показался ей таким добрым, обходительным, а на поверку…

Однажды Аня не пришла на свидание потому, что Женьке нужна была помощь в подготовке к контрольной.

– …Что ты его слушаешь? – заявил Игорь в присутствии мальчишки, когда Аня все ему объяснила. – Отдай его в интернат, а то нянчишься с ним, как с дебилом!

Это был их последний разговор, последняя встреча. Это был первый и последний парень, с которым Аня пошла на свидание, а познакомились они на вечеринке. С тех пор она ни с кем не знакомилась. Все. Достаточно. Да и парни к ней не сильно льнули.

– А как может быть иначе, если в твоих глазах написано: «Я вас ненавижу, все вы сволочи!»? – сказала Ане ее бывшая одноклассница. – Вот мужики и обходят тебя десятой дорогой.

– Так уж и написано! – не поверила Аня и посмотрела на юношу, сидящего за соседним столиком, а тот скользнул взглядом по ее лицу и поспешил отвернуться…

– Ну, убедилась? – прошептала одноклассница.

Да, Аня убедилась… А вот Дима… Она стояла к нему спиной. Иначе он бы тоже прошел мимо? Да, наверное… Значит, это правильно, что он не попросил у нее номер телефона? Значит, так должно быть? Аня стиснула зубы и открыла холодильник…

Она разложила сосиски по тарелкам, наполнила две мисочки заранее приготовленным салатом, нарезала хлеб и поставила на стол горчицу.

– Женька, иди ужинать!

Мальчик не заставил себя долго ждать.

– Я у себя в комнате поем, у меня еще дел полно. – Он поставил все на поднос и ушел.

Ковыряя салат, Аня смотрела в окно, которое заслоняла густая крона старого дерева. В кухню редко попадали солнечные лучики, и здесь всегда царил полумрак. Даже в полдень приходилось включать свет, но Ане, в отличие от ее брата, это нравилось: сумрак в сочетании со светом, падающим на середину стола из низко висящего плетеного абажура, создавал ощущение уюта и покоя. Из кухни не хотелось уходить – так и сидела бы здесь часами и смотрела в окно, на толстый ствол дуба, на крючковатые ветви, на листочки. Да и без листьев этот дуб радовал глаз – Ане теперь доставляла удовольствие любая мелочь. Как человек, переживший смерть, ценит жизнь, так и Аня ценила тишину и уверенность в том, что никто никогда не разорвет эту тишину недовольным криком…

– Я хочу покоя, хочу, чтобы меня никто не трогал, – твердила она, когда Игорь требовал объяснить, почему она хочет с ним расстаться.

И это было правдой: она хотела покоя. Еще она могла сказать ему: «Ты плохой человек», но не сказала. Зачем? Она Игорю не мама, она не собирается его учить, да и учить взрослого человека – напрасная затея. Уж она-то знает.

А теперь у них с Женькой есть свое жилье и этот самый покой. Они постепенно сделали косметический ремонт: переклеили обои, побелили потолки, покрасили окна, двери, деревянные полы. Женька даже балкон плиткой выложил, а ведь ему тогда было всего двенадцать лет. После ремонта в магазине, где Аня работает бухгалтером, осталось семь квадратных метров плитки, и хозяйка отдала ее девушке. Женька пошел в гости к однокласснику, посмотрел, как работает мастер-плиточник, и все сделал сам: и специальную смесь купил, и инструменты. Плитки хватило на пол и на часть стены, а кусочками Женька выложил подоконник.

– Аня, я чаю хочу!

– Сейчас! – Девушка набрала в чайник воды, включила его, и тут зазвонил телефон.

«На домашний звонят только Женьке», – подумала Аня, снимая с полки две чашки.

– Пожрать не дадут! – топая по коридору, ворчал Женя. – Алло! Кто? Дима?

Аня перестала жевать.

– А откуда ты узнал номер нашего телефона? – в голосе мальчишки прозвучало удивление. – В справочнике посмотрел? Хм… А тебе что, наша фамилия известна? Не известна? Хм… Ну, ты чудак… Сейчас позову… Аня, это тебя.

В горле у девушки запершило. Она легонько кашлянула, вздохнула и чуть не подавилась.

– Анька, ты слышишь?

– Да, – просипела девушка, пытаясь прокашляться.

Брат вошел в кухню.

– Давай по спине постучу. – И он поднял руку, сжатую в кулак.

Аня отрицательно помотала головой. Слезы застилали глаза, ей было трудно дышать. Она собралась с силами, пару раз натужно кашлянула, и на тарелку выскользнул кусочек помидора.