— Есть один способ, — медленно сказал он. Отвёл глаза.

— Какой? — спросил ангел. Винчестер молчал, и Кастиэль попытался приподняться, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Выпусти крылья, Кас, — наконец, сказал Дин.

Кастиэль широко распахнул глаза. Охотник быстро взглянул на его лицо, чтобы увидеть реакцию — на самом деле, он ждал, что ангел как обычно смиренно вздохнёт и согласится с их планом, опять принесёт себя в жертву, согласится, что это разумный план — но нет, он смотрел на Дина так, будто тот предлагал ему самостоятельно покончить с собой и позволить охотникам извлечь благодать Люцифера из его тела без лишних проблем. Но Кас молчал, и Винчестер, приняв это за согласие, шагнул было назад.

Ангел привстал, насколько позволили ремни, ухватил его за руку, что так кстати оказалась возле его ладони.

— Нет, — в синих глазах плескался страх. — Дин, я не могу.

— Ты можешь навредить Сэму, понимаешь?

— Нет, н-нет, я… пожалуйста, — Кастиэль стиснул его запястье. — Закуй меня в противоангельские наручники, или начерти сдерживающие символы прямо на моём теле, но только не так…

— Только так, Кас. Мы не хотим тебя убивать, но, если ты сорвёшься, придётся. Иначе нам не защититься. Ты был в таком неадеквате, что бросился бы даже через святой огонь.

— Дин… — охотник прижал ангела к креслу, заставляя лечь.

— Выпускай, — почти приказал он. Кастиэль в отчаянии скользнул взглядом по его лицу.

— Дин, это жестоко, — прошептал он, теряя надежду на милосердие охотника. Тот стиснул зубы — ему самому тяжело давалось это решение, но от этого Касу не было легче. Он не хотел больше боли. Он боялся этой боли. — Дин, — беспомощно повторил ангел, — пожалуйста…

— Если ты не выпустишь их, то мы просто забудем об этом. Найдём другой способ, или разгребём всё, когда он сам заявится.

— Нет… — Винчестер всё ещё придерживал его, не давая подняться, и наверняка чувствовал, как у ангела колотилось сердце и как он дрожал, едва представив, что должен сейчас сделать. Кас должен был взять себя в руки. Он всегда шёл на то, что было необходимо, смирялся с худшим выбором, мог пожертвовать собой, но… Наверное, Кас впервые боялся боли, которая была ценой «правого дела». Конечно, он боялся любой боли, как все живые существа, но если бы ему сказали, что так нужно — Кас бы перетерпел. Что угодно, только не это. И по закону подлости, именно «это» от него сейчас требовалось.

— Мы не осудим тебя, если ты откажешься, — серьёзно сказал Дин. Кастиэль стиснул зубы. Даже если эта подстраховка не понадобится, даже если он выдержит извлечение спокойно, боль всё равно будет дикой. Ведь он наверняка заденет ими окружающие его вещи, стены, а если не сможет себя контролировать во время извлечения — будет биться ими обо всё вокруг, пытаясь вырваться из собственного сосуда.

Ангел медленно окинул взглядом помещение. Рядом стояли какие-то столики, маленькие каталки, приборы. Сквозь них проходили невидимые и нематериальные сейчас крылья. Мысль о Люцифере и о ценности жизни братьев победила.

— Убери всё это, — слегка хрипловатым голосом сказал Кастиэль. Дин понял всё достаточно быстро и не стал переспрашивать — просто начал расчищать пространство вокруг для крыльев Каса. Все столики он сдвинул к стенам, убрал подальше острые предметы, и сам отошёл в сторону — ангел, глубоко вздохнув, сконцентрировал остатки приглушённых символами сил и материализовал крылья. Вихрем роскошные тёмные перья пронеслись перед восхищённым взглядом охотника и опустились, замерли, раскинувшись огромными крыльями. Дина снова потянуло прикоснуться к ним, запустить руку, погладить — но Кас зажмурился и сдавленно вскрикнул, когда задел краем левого крыла стену. Ему не хватало места, крыло пришлось подогнуть и держать на весу, чтобы ничего им не задеть.

— Мы можем просто бросить на них одеяло, если что, — неуверенно сказать Винчестер. — Не прикасаться сами, — он хотел этим приободрить Каса, но тот взглянул на него несчастно, затравленно, и охотник прикусил язык. — Я имею в виду… если тебе будет не так больно от этого. И если… если это понадобится, — Дин шагнул вперёд, приблизился, заметил на крыльях странные подпалины — словно следы от ладоней. На тёмных перьях они были менее заметны, но всё-таки видны — Винчестера даже передёрнуло, когда он представил, как это ощущается.

В коридоре раздались шаги Сэма. Похоже, он собирал всё, что только смог выдумать, и сейчас тащил это сюда — Кастиэль молча подобрал и правое крыло, чтобы младший Винчестер не ударил его дверью и не сломал ненароком.

— Парни, — ворвался деятельным ураганом Сэм, подтверждая догадки Дина и Каса, — я тут нашёл… — он резко затормозил ещё на пороге, замер, широко раскрыл глаза, глядя на крылья так, словно в очередной раз увидел Чака. — Это… это что? Это… — он перевёл взгляд на брата, который так невозмутимо подошёл к нему, словно не видел этой комнаты, почти полностью занятой крыльями ангела. — Дин?

— Это я попросил его, — сказал охотник, забирая из рук у Сэма две пары ангельских наручников. — Так будет безопаснее. Я попросил выпустить их, чтобы мы могли, если что, снова его вырубить.

— Ты попросил его сделать что? — вытаращил глаза на брата Сэм. Старший Винчестер нахмурился, отводя взгляд. — Дин! Ты с ума сошёл? Ты серьёзно хочешь заставить его это пережить снова?

— Нет, не хочу, Сэм! Но по-другому нельзя!

— Всегда можно сделать по-другому. Нам ли этого не знать!

— Да? Посоветуй способ! Немедленно, пока Люцифер не нашёл другой сосуд! Чтобы без долгих поисков!

— Дин, но ведь… так нельзя, — Сэм бросил быстрый взгляд на Кастиэля, лежащего на том же кресле, где он сам некогда лежал, пытаясь отдать ангелу остатки благодати Гадриэля. — Извлечение самое по себе очень болезненно. Я чуть не умер, толкни меня тогда — и это был бы конец, а ты хочешь, чтобы мы прикоснулись к его душе?

— Не душе, Сэм, — подал голос ангел с кресла. Он смотрел в потолок, не отрывая взгляда. — Дин всё говорит правильно. Если я снова потеряю контроль, то могу навредить тебе.

— Мы привязали тебя!

— Меня это не остановит, — ровным голосом отвечал Кас.

— Ангельские наручники!

— Сэм, — Кастиэль взглянул на него, чуть стиснув подлокотники кресла. — Я сломаю себе руки, но вырвусь из них, если буду в том состоянии, в котором видел меня Дин.

— Нет, — охотник поймал за руку брата, который уже собрался подойти к Касу, чтобы снять ремни и закрепить оковы. — Нет, слушайте, так нельзя, — его взгляд заметался между Дином и Кастиэлем. — Это… это просто жестоко, — невольно повторил Сэм фразу самого ангела. — Он же может не выдержать! Что, если ангелы тоже умирают от болевого шока? Дин!

— Умереть я не должен, — сказал Кас, позволяя старшему Винчестеру нацепить на него наручники. — Но разум может повредиться.

— Насколько? — быстро спросил Сэм. Дин, словно не слыша этого разговора, приковал и вторую руку ангела.

— Не знаю, — честно признался Кастиэль. Сэм подошёл ближе, неосторожно коснувшись краешка крыла, и ангел стиснул зубы.

— Прости, — тут же извинился охотник. Дин отошёл в сторону, чтобы взять со столика оставленный шприц и протянуть его Сэму. Кас изобразил какое-то подобие улыбки. Выглядела она жалко, честно говоря — страх во взгляде никуда не делся.

Старший Винчестер встал у самой двери, подальше от подобранных крыльев. Сэм осторожно их обошёл и приблизился к ангелу, неуверенно сжал в руке шприц. Кас повернул голову и запрокинул её, стараясь дать Винчестеру доступ к нужной точке. Он вздрогнул, когда охотник сначала прикоснулся к ней пальцем.

— Сюда? — уточнил он. Кас кивнул, мысленно ругая себя за такую слабость. Ещё ничего не случилось, а он уже весь взмок и трясётся. Всё ведь может пройти вполне гладко, если он будет ровно дышать и контролировать положение крыльев. Боль от извлечения не должна быть такой уж ужасной. Если только Сэм не заденет его собственную благодать — а Сэм не заденет, ведь он только что уточнил, куда ввести иглу, он не должен ошибиться, не сможет, не введёт же он её под таким углом, чтобы пройти сквозь благодать Каса, нет…