Литмир - Электронная Библиотека
A
A

В конце мая красные вошли в Чугучак и устроили здесь настоящую охоту за белыми офицерами, но лагерь на Эмили был уже пуст. Отряд Бакича численностью около 8,5 тыс. военных и гражданских беженцев в это время продвигался в глубь китайской территории навстречу пустыне Гоби. В результате тяжелейшего похода от голода, болезней и боевых потерь в столкновениях с красными до китайского Алтая добралась только половина беженцев [Там же, с. 149]. В июле 1921 г. корпус Бакича захватил крупный город Шарасумэ, центр китайского Алтая. Здесь генерал установил связи с Русско-инородческим отрядом Горного Алтая есаула А.П. Кайгородова.

Небольшой отряд Кайгородова обосновался на границе русского и китайского Алтая в начале 1921 г. (местечко Оралго), образовав что-то вроде «Алтайской сечи» [Серебренников, 1936, с. 128]. Первоначально в отряде было очень мало офицеров, но вскоре их количество увеличилось за счет беженцев. Начальником штаба есаула Кайгородова в марте 1921 г. стал бежавший с семьей из Кобдо во время резни русских монголами полковник В.Ю. Сокольницкий[106]. В конце весны 1921 г. в ходе наступления войск генерала Унгерна на Кяхту и Троицкосавск, втянувшего в свою орбиту целый ряд белых отрядов в Монголии и на китайской Алтае, отряд Кайгородова захватил Кобдо. В июне кайгородовцы выступили в «поход на Россию», намереваясь пробиться в Сибирский Алтай. Однако успешные действия красных частей против войск Унгерна и выдача самого барона его же взбунтовавшимися бойцами красным[107], привела к изменению планов. Отряд Кайгородова, к которому в августе присоединился партизанский отряд атамана И.Г. Казанцева [Там же, с. 162], развернул боевые действия против красных в районе Кобдо.

В августе 1921 г. китайские провинциальный власти заключили новое соглашение с советским командованием об открытии границы для красных войск. Их целью являлось уничтожение частей генерала Бакича. В свою очередь, Бакич 4 сентября объявил приказ о выступлении своих войск в Россию. В это время в составе его корпуса (1-я и 2-я Оренбургские казачьи дивизии, 1-я Сибирская (Народная) дивизия, Сызраньская дивизия, конвой) находилось 2250 человек [Ганин, 2004, с. 164]. Через несколько дней корпус Бакича и отряд Кайгородова (800–900 бойцов) соединились у занятого красными монастыря (хурэ) Сарыл-гун.

Попытка захвата хурэ штурмом окончилась для белых неудачей. Не принесла успехов и последующая осада. Все это очень негативно сказалось на настроениях бойцов Кайгородова и Бакича. Целые группы, выйдя из подчинения командирам, покидали осаждаемый монастырь. В конце сентября часть распавшегося отряда Кайгародова[108] перешла под руководство полковника Сокольницкого и расположилась в Кобдо. В октябре казаки из 1-го и 2-го Оренбургских дивизионов Бакича (сформированы из Оренбургских дивизий) оставили своего начальника и ушли в Кобдо к Сокольницкому [Серебренников, 136, с. 137]. Во главе этой группы стояли полковник Д.В. Кочнев и войсковой старшина Эпов [Ганин, 2006, с. 167]. Бакич снял осаду Сарыл-гуна и с остатками своего отряда попытался пробиться в Россию, но был разбит и сдался монголам. Монголы выдали Бакича, Токарева и еще 20 руководителей отряда красным [Шулдяков, 2004, с. 338].

В конце октября 1921 г. отряд полковника Сокольницкого эвакуировался из Кобдо и двинулся на юг к китайскому Туркестану. В отряде находилось 670 человек, из «которых бойцов было 488 человек, сбитых в четыре сотни и пулеметную команду; около 100 человек было нестроевых и раненных и около 80 женщин и детей» [Сереберенников, 1936, с. 183]. Добравшись с большим трудом до территории Китая, отряд в начале декабря был интернирован и размещен в лагере на реке Булугун [Там же, с. 192]. Начальником лагеря был назначен подъесаул И.А. Вощило [Краснощеков, 2015, с. 88]. В дальнейшем отряд партиями начали переводить в район Гучена. Последним туда в ноябре 1922 г. прибыл штаб Сокольницкого. В конце ноября 1922 г. своим последним приказом полковник Сокольницкий ликвидировал отряд. На протяжении декабря 1922 – февраля 1923 г. члены отряда были вывезены во Внутренний Китай, где осели в основном в Пекине, Тяньцзине и других населенных пункта Северного Китая [Серебренников, 1936, с. 196, 197].

После разгрома Бакича единственным крупным руководителем антибольшевистского движения в Синьцзяне оставался полковник Сидоров. Осенью 1921 г. полковник перешел к строгой конспирации. Распустив слух о своей смерти, он жил в Кульдже и работал под вымышленным именем в одной из небольших кузниц[109]. Возможно, Сидоров имел связи с генералом Щербаковым, которого агентура Туркестанского фронта считала председателем тайного военного совета, готовившего вооруженное вторжение на советскую территорию [Наземцева, 2013, с. 99]. В сотрудничестве с китайским генералом У Тайчжи, бывшим командиром Маньчжурской бригады Семиреченской армии, Сидоров разрабатывал план нового партизанского рейда в Семиречье. Однако в августе 1922 г. советским агентам, среди которых находился и один из бывших сослуживцев Сидорова, прапорщик К. Мухамедов, удалось заманить полковника на конспиративную квартиру, где он был убит [Крах белой мечты, 2016, с. 131, 132].

Гибель Сидорова заставила генерала Щербакова покинуть Кульджу с семьей и небольшим отрядом семиреченских казаков. Материальную помощь Щербакову оказал губернатор Синьцзяна Ян Цзэнсинь, передав ему через своих людей четыре тысячи китайских долларов серебром. Во время путешествия генерал заболел тифом и умер в сентябре 1922 г. в городе Сучжоу, где и был похоронен. Семья Щербакова и часть его офицеров добрались до Тяньцзина, откуда впоследствии выехали в США [BAR. Vorobchuk Papers, box 2]. Часть семиреченских казаков из окружения генерала обосновались в Шанхае.

Осенью 1920 г. белые воинские подразделения Забайкалья, находившиеся под общим командованием атамана Семенова, потерпели окончательное поражение и были вынуждены эвакуироваться на территорию Маньчжурии. В общей сложности китайскую границу перешли 8511 офицеров и 16289 солдат из «семеновских» и «каппелевских» частей [Фомин, 2000, с. 36]. В ноябре 1920 г. на ст. Цицикар генерал-лейтенант Г.А. Вержбицкий, командующий Дальневосточной армией, издал приказ, объявлявший войну с большевиками законченной и переводивший армию на трудовые начала [Ципкин, 2012, с. 163]. В январе 1921 г. было достигнуто соглашение с представителями Приморского областного управления о размещении частей бывшей Дальневосточной и Семеновской армий в Гродеково, Никольск-Уссурийском, ст. Раздольная и Владивостоке. Более 18 тыс. человек из подразделений этих армий были переброшены по железной дороге в Приморье. Первыми были отправлены 2-й и 3-й «каппелевские» корпуса. Из «семеновского» 1-го Забайкальского корпуса в Приморье перебрались 2300 человек, т. е. примерно половина личного состава. Остальные во главе с генерал-майором Г.Е. Мациевским осели в Трехречьи и районе Хайлара. На основе частей 1-го корпуса и других подразделений, сосредоточенных на западной линии КВЖД, стали формироваться новые белые соединения, которые атаман Семенов планировал использовать для возобновления боевых действий в Забайкалье.

Однако для многих офицеров и солдат, даже перебравшихся в Приморье, гражданская война казалась оконченной. Покидать армию не воспрещалось, поэтому многие оставляли военную службу и переходили к мирной жизни. Это одинаково относилось и к офицерам и к нижним чинам. Так, например, генерал-лейтенант В.А. Кислицин, бывший начальник 1-й Сводной Маньчжурской дивизии 1-го Забайкальского корпуса[110], после нескольких дней пребывания на ст. Маньчжурия оставил военную службу и уехал с женой в Харбин [Кислицин, 2010, с. 13].

Во время следования через полосу отчуждения целые подразделения Дальневосточной армии оставались в Харбине. Например, большая часть «уральцев» из состава Урало-Алтайского конного полка (3-й и 4-й эскадроны и пулеметная команда) после расформирования полка и распродажи лошадей на ст. Маньчжурия отказалась следовать в Приморье и осела в Харбине. В Харбине остался практически весь драгунский полк из состава Отдельной Волжской бригады [Восточный фронт, 2004, с. 607]. Иногда сами командиры частей стремились убрать из своих подразделений непригодный для продолжения антибольшевистской борьбы «материал» и побуждали тех, у кого были родственники в полосе отчуждения, оставить военную службу. По воспоминаниям бывшего штабс-капитана В.А. Морозова, являвшегося в то время офицером Сибирского казачьего полка, командир полка полковник Ф.Л. Глебов, узнав, что у Морозова есть родственники в Харбине, настоял на том, чтобы Владимир Александрович, юрист по образованию, офицер военного времени, уволился из части и уехал в Харбин [РГАЛИ, ф. 1337, оп. 5, д. 17, л. 60].

вернуться

106

Сокольницкий Владислав Юльевич. Окончил Константиновское артиллерийское училище (1904). Участник Первой мировой войны. Полковник Туркестанского стрелкового артиллерийского дивизиона. В белых войсках Восточного фронта, дежурный штаб-офицер штаба Верховного Главнокомандующего (1919), начальник штаба Партизанского инородческого отряда войск Горно-Алтайской области (1920).

вернуться

107

Остатки унгерновской Азиатской конной дивизии, возглавляемые полковником Островским и войсковым старшиной А.П. Костроминым, двинулись на восток, к Маньчжурии. Осенью 1921 г. территории Маньчжурии достигли лишь несколько сотен человек. Сдав оружие китайским властям в Хайларе, они частью распылились, частью были переброшены в Приморье, где влились в Гродековскую группу генерала Глебова. Несмотря на обещание Глебова сохранить «унгерновцев» в качестве самостоятельного подразделения, они были рассредоточены по имевшимся частям. Причинами чего являлись их крайне низкая дисциплина и постоянное пьянство [Барон Унгерн, 2004, с. 482–487; Серебренников, 1936, с. 126]. Часть «унгерновцев», оказавшихся в Харбине, были арестованы китайскими властями. Те из них, кто был причастен к «активной деятельности», получили тюремные сроки [ГААОСО, ф. Р-1, оп. 2, д. 23086, л. 27].

вернуться

108

Сам есаул Кайгородов погиб позднее в одном из столкновений с красными на советской территории.

вернуться

109

По информации советской разведки, в Кульдже и Урумчи у белых имелись свои кузницы для ремонта старого и производства нового оружия, и набивки патронов [Наземцева, 2013, с. 101].

вернуться

110

Кислицин (Кислицын) Владимир Александрович, 1879 г. р. Окончил Холмскую гимназию (1897), Одесское пехотное юнкерское училище (1900) и ускоренный курс Офицерской кавалерийской школы (1908). Служил в Отдельном Корпусе пограничной стражи. Участник русско-японской и Первой мировой войн. Командир Стрелкового полка 11-й кавалерийской дивизии. Полковник (1916). Кавалер ордена св. Георгия IV ст. и Георгиевского оружия. С 1918 г. в армии гетмана П.П. Скоропадского, командир конной бригады, корпуса. В 1919 г. прибыл на Северный фронт, оттуда перебрался в армию адмирала Колчака. Командир 2-й бригады 2-й Уфимской кавалерийской дивизии, помощник командира дивизии. Участник Сибирского Ледяного похода. В Забайкалье начальник 1-й отдельной кавалерийской бригады, затем начальник 1-й Сводной Маньчжурской атамана Семенова дивизии 1-го Забайкальского корпуса. В сентябре 1920 г. был отстранен от командования дивизией по причине оставления ее 1-й бригадой боевых позиций и причислен ко 2-му корпусу Дальневосточной армии.

15
{"b":"655048","o":1}