_________________________________

* Исак имеет ввиду Imagine Peace Tower — мемориал в память о Джоне Ленноне на острове Видей недалеко от Рейкьявика (Исландия). Мемориал возведен по инициативе его вдовы Йоко Оно в 2007 году, ею же был разработан дизайн. Мемориал представляет собой пьедестал из белого камня, на котором высечены слова «Представьте себе мир» (англ. Imagine peace) на 24 языках.

========== Часть 7 ==========

Много ли надо застенчивому подростку с кучей комплексов в голове, чтобы проулыбаться всю ночь напролёт и, провалившись в сон только под утро, проснуться с возвышающимся внизу живота одеялом? Самую малость. Хватит и бесподобно солнечной улыбки, ласковых объятий, поцелуев в макушку и одной короткой, но так греющей сердце смс-ки.

Вылив на себя поток холодной воды, — «по-другому» Исак просто-напросто не привык справляться с проблемой, ибо и проблемы-то этой почти никогда не возникало до этого, — мальчик буквально выпорхнул из ванной комнаты и принялся копаться в шкафу, пытаясь найти хоть что-то более или менее приличное. Сегодня, впервые за долгое время, ему хотелось выглядеть особенно хорошо. А так как при его «пышных» формах было совсем нелегко сотворить из себя что-то а-ля «smart casual», — Исак это услышал как-то от девчонок, на перемене обсуждавших «бренды-тренды», — то дом он сегодня покинул с большим опозданием и еле-еле успел запрыгнуть в нужный автобус.

Когда он, в клетчатой рубашке синих тонов с накинутым поверх свободным жилетом оттенка горчицы и таких же свободных серых джинсах, шел по длинному холлу к лестнице на второй этаж, завсегдатые клуба «достань Исака с самого утра» не преминули нарисоваться возле самой двери.

— Как личико, малыш? Надеюсь, мы тебе его не сильно попортили? — уже гнусавил рыжеволосый.

Исак молча открыл дверь, но его руку грубо перехватил Рик:

— Смотри-ка, Филипп, наша булочка сегодня принарядилась. Только вот подрумяниться забыла! Но мы же можем ему помочь в этом, правда?

— Дело говоришь, чувак! — оживился рыжий. Предлагаю не ждать окончания ур…

— Согласен.

Спокойный бархатный голос не дал Филиппу закончить свою мерзкую тираду. Со спины, поперек груди, Исака обняли две самые добрые для мальчика руки в мире, что заставило Рика в миг отступиться.

— Ну так что? Предложение еще действует? Не будем ждать окончания уроков и поговорим сейчас? Ведь насколько я понимаю, вчера вы меня плохо поняли, раз вновь лезете к мальчику? — все так же спокойно продолжил парень с неизменно идеальной прической.

— Эй, Эвен, — взял слово Филипп. — Да мы же просто прикалываемся, ты чего хоть. Сдался нам этот жир… — парень осекся под строгим взглядом Насхайма, — малолетка.

— Тем более у тебя к нему какой-то интерес, как мы поняли, — встрял в разговор Рик.

— А вот это вас не касается. Но если еще хоть раз тронете мальчика, словом или еще чем, будете иметь дело со мной. Предупреждаю один раз. Больше предупреждений не будет. Будут действия.

— Всё-всё, — рыжеволосый скрестил руки в защитном жесте. — Мы уже уходим.

Удаляясь, они подталкивали друг друга в бока, гогоча и все время оглядываясь на оставшихся стоять возле двери Исака и Эвена.

Вальтерсен развернулся в кольце все еще обнимавших его рук:

— Как ты умудряешься появляться как раз в «тот самый момент»? — с улыбкой во все двадцать восемь зубов с милой рединой посередине, алея ушками, удивился смущенный и одновременно сердцем ликующий Исак.

— Сейчас открою тебе один секрет, — Насхайм наклонился к маленькому горящему ушку. — У меня есть тайный индикатор на всех мудаков, которые норовят обидеть самого милого мальчика на свете.

— Эвен… — Исак уткнулся носом в угловатое плечо. — Я же серьезно. А ты снова шутишь… Только не надо из-за меня связываться с ними. Не стоят они этого! — мальчик оторвался от плеча Насхайма и уставился в эти с нежностью смотрящие на него глаза.

— Они — не стоят. Согласен. Но ты стоишь. Стоишь того, чтобы я всегда мог оказаться рядом в нужную минуту. Стоишь того, чтобы не терпеть молча эти обидные нелепости. У них нет права мешать тебе спокойно учиться в этой школе. Буллинг — вне закона, Исак. Как и любого рода травля или жестокость.

Почему-то последние слова привели Исака в еще большее замешательство. Только он не сообразил, в чем было дело, так как горящий до этого взгляд Эвена как-то потух, а голос начал дрожать.

— Ты смог вчера решить свои дела? — Вальтерсену показалось, что самым лучшим сейчас будет сменить тему.

— Конечно, малыш, — Эвен вновь поцеловал верх его волос. — Все в порядке, не беспокойся.

Исак кивнул, в душе не очень-то веря сейчас этим словам: уж слишком Эвен пытался замять в разговоре любую связь с его «делами». Но мальчик знал, что если начнет расспрашивать — сделает только хуже, потому сейчас надо было помалкивать, если он и дальше хочет ощущать эти невинно-трепетные поцелуи в макушку.

— Ух ты! — Эвен осмотрел его с головы до пят. — Я что-то не сразу заметил, «какой ты сегодня»! — вновь шикарной улыбкой и солнцем в глазах подмигнули Исаку.

И опять эти горящие до бордового уши, щеки и полный смущения взгляд в пол. Ну не привык этот мальчик получать комплименты! Хоть и знал он сам, да и Эвен, наверняка, догадывался, кому были предназначены все эти старания.

***

Как назло, уроки сегодня казались бесконечными. Эвен договорился с мальчиком, что они встретятся после занятий в холле, а потом немного прогуляются и, если останется время, зайдут в кондитерскую за ароматным кофе с корицей и маффинами.

Почти что вылетев из кабинета по окончании последнего урока, Вальтерсен поспешил в холл, на ходу предвкушая обещанную прогулку. И в этот раз он уж постарается не наговорить и не наделать глупостей.

Вообще-то еще утром отец с бабушкой на неделю уехали к родственникам в Тронхейм. Бабушка до последнего не хотела оставлять внука без своей опеки, чуть ли не отказываясь ехать, но там серьезно заболела ее родная сестра, потому отъезд все-таки состоялся, с кучей наставлений для Исака, десятком взятых с него обещаний отзваниваться утром, днем и вечером, но состоялась.

И естественно, в совокупности всех обстоятельств, у розовощекого мальчика был огромный соблазн позвать Эвена в гости, только вот как решиться-то на «такое»?

Заметив дорогой для него силуэт еще издали, Исак начал стремительно приближаться к нему со спины. Но уже на подходе он сумел разобрать еще две фигуры, стоящие к Эвену лицом. Неужели он все-таки посчитал, что эти парни плохо поняли его с утра? Не осмелившись вмешаться, Исак встал чуть поодаль, почти что скрывшись сбоку от шкафчиков.

— Так что, Эвен? У тебя с ним реально мутки? Вот уж не думали, что ты у нас по мальчикам. Глядишь, так и авторитет свой недолго потерять! — было бы сложно не узнать нахальный голос Филиппа.

— Авторитет? Какой? Среди неуверенных в себе мудаков, что задирают того, кто слабее и ответить не может тем же? — абсолютно сдержанно отреагировал Эвен.

— Хах! — продолжил рыжеволосый, ткнув локтем в бок своего дружка. — Да уж вся школа звенит про вас, Насхайм! И как оно? Уже отжарил нашу булочку? Наверное, такой же мягкий внутри, как и снаружи?! — не желал успокаиваться Филипп.

— Поди, член поливаешь карамелью, чтобы он с удовольствием тебе отсасывал! — успел сострить Рик. — А чё, маленькие любят леденцы сосать!

— Заткнитесь! Оба! — не выдержал Эвен.

И надо было так совпасть, что в тот самый момент ему пришло сообщение, которое, казалось, заставило его забыть и об этих недоумках, и об обещании, данном Исаку. Мальчик, конечно, не мог этого знать, но зато видел, с какой скоростью пронесся мимо, совершено его не замечая, Эвен, а затем бесследно исчез за дверями школы.

— А ты на что рассчитывал, малыш Исак? — раздалось над его ухом, когда мальчик с минуту стоял с отрытым ртом, вглядываясь в фантомный образ, что скрылся за дверями. — Эвен Бэк Насхайм не из тех, кто заводит отношения, тем более с таким жалким жирным уродом, как ты! Ну трахнул тебя из жалости разок, подумаешь!