-  Сочувствую.

  -  Не стоит. Я рад, что этого мерзавца привлекут к ответственности. Это заставило меня о многом задуматься.

  - Хоуп в курсе?

  - Нет! К чему ее расстраивать. Последние дни она сама не своя была. Не хочу ее....отвлекать, - на последнее слово доктор Ванмеер сделал акцент и печально улыбнулся. - Кажется, девочка, которую Хоуп оперировала пошла на поправку.

   - Луиза?!

   - Да, она. В детском отделении все на ушах стоят. Чудо! Не иначе, - впрочем, столь радостную новость Альберт сообщил по прежнему задумчиво и печально. Кажется, события с его преемником окончательно выбили хирурга из равновесия.

  -  Я обязательно завтра навещу ее. Вот только , не знаю застану ли Хоуп на месте. Может предупредите ее?

   - Бенедикт, ее лучше оставлять в неведении по этому поводу. Фактор внезапно действует на ее оглушающе, а нет более продуктивного пути восприятия моей дочери, как беседовать с ней, полностью выбив ее из колеи. Боюсь, что мне пора идти. Рад был Вас видеть, Бенедикт.

   - Взаимно, доктор, - спохватившись, Бенедикт еще раз пожал руку и проводил взглядом вереницу новых лиц, которая медленно перетекала из коридора в зал номер два, в середине процессии заметив осунувшееся лицо Грега Паунда, который брел с обреченным видом и с наручниками на запястьях. Он не смотрел по сторонам и глядя только себе под ноги прошел с отрешенным видом в зал суда.

  - Бенедикт! - Шерил позвала брата, явно поторапливая его.

  - Удачи Вам, Альберт.

  - Спасибо.

Окрыленный успехом столь запутанного дела, Нэд, как и многие люди на его месте, потерял долю бдительности и проницательности, которыми мог похвастаться. А потому от его внимание скрылось, насколько удрученно выглядел доктор Ванмеер, которого обвинения коллеги, явно не могли настолько сильно выбить из равновесия.

Гигантская связка разноцветных воздушных шаров с героями детского мультсериала во всех возможных ипостасях с трудом втиснулась в дверной проем палаты и только после продолжительного копошения из-за нее показалось лицо Бенедикта.

Палата за эти дни заметно преобразилась и являла собой очевидный контраст. На «половине» Лулу только добавилось несколько новых приборов, из-за чего уплотнился сложный неравномерный узор, который составляли трубки и провода. На половине Сэма, царил идеальный порядок и казалось, если притронуться к постели, то незамедлительно послышится хруст чистого белья.

Девочка спала и чего невозможно было не отметить сразу — улыбалась во сне. Луиза самостоятельно дышала, о ее трудностях свидетельствовали лишь темные круги под глазами — ребенок заметно похудел.

  -  Нэд, как я Вам рада! - разительная перемена случилась и с обликом Роуз, которая, будучи не в силах сдерживать свою радость, по-свойски обняла «штатного волонтера».

   - Вы не представляете, как с рад, что все, наконец, обошлось, - сказал он шепотом, закрепляя охапку шаров в углу палаты.

  - Нет, ну, вы посмотрите! - недовольный и звучный голос старшей сестры Стоун тут же заставил его обернуться. - Только порядок навели. Одну гирлянду снять. Каких сил стоило! И теперь еще полсотни шаров. Я Вы знаете сколько гадости они выделяют?

Бенедикт хотел было уже возразить, но тут прищурился и замер, словно его пронзила догадка.

  - Что-то случилось? - он глянул сначала на Роуз, а потому на Грейс.

Сняв с плеча сумку, он достал фотоаппарат, намереваясь сделать снимок, который завершит его незапланированный фоторепортаж, со столь логичным и счастливым финалом.

  - Мистер Купер! Это вам не фотостудия! - возмутилась Грейс и опять в ее голосе послышался некий надрыв, будто вся эта полу ругань была только ширмой.

Бесшумно запечатлев счастливый момент, Нэд просмотрел несколько кадров и скривился. Зря он захватил пустую койку, слишком неуместные мысли начинали бродить в голове.

  - А что с Сэмом?

Простой вопрос разом заставил обеих женщин замереть, что Бенедикт легко списал на больничную суеверность и подозрительно восприятие слова «хорошо».

   - Все вопросы к доктору Ванмеер, - отчеканила Грейс, деловито записывая какие-то данные с наклеек, прикрепленным к технике.

  - Отлично! Она у себя или носится по отделению?

   - В конференц - зале, что напротив часовни, сейчас проходит заседание дисциплинарной комиссии. Знаешь где это?

  - Да, найду. Спасибо, Роуз! Я еще забегу, если Вы не против!

  - Нэд, ну, что ты! Конечно, я буду рада!

Чтобы ненароком не разминуться с Хоуп, Бенедикт пробежал по лестнице вприпрыжку, даже не скрывая своего радостно-дурашливого настроения.

Немного пришлось поплутать, но в скором времени нужный поворот был преодолен, а в глаза бросился легкий бедлам, который творился в аккурат перед распахнутыми дверьми часовни, являющейся главным ориентиром. От туда выносили как-будто бы разломанные деревянные скамьи и высокий долговязый мужчина с пасторском облачении, складывал в кучу обломки. Около двойных дверей, чуть поодаль топталась доктор Шуст. Они приглушенно и нетерпеливо говорила с кем-то по телефону.

  - Что здесь стряслось? - ошарашено спросил Бенедикт, поддаваясь любопытству. Внутри царил полумрак, от чего следы разгрома, придавали часовне немного зловещий вид, будто здесь проводили обряд экзорцизма.

  - У человека кризис веры случился. Наглядный пример того, какое воздействие может оказать слова утешения, брошенные по привычке, даже такие невинные, как «пути Господни неисповедимы», - с легкой улыбкой пожал плечами святой отец. - Не поможете мне? Нужно подвинуть комод, чтобы вымести мусор.

  - Конечно! А не подскажите, в конференц-зале еще идет заседание?

  - А, эти.... Да. Долго они чего-то сегодня. Кого-то ждете?

Массивный комод, казалось, врос ножками в пол и мужчины не без усилий сдвинули его с места.

Бенедикт не успел ответить, как двери зала распахнулись. Потянулась вереница из двух десятков мужчин и женщин, которые с непроницаемыми лицами расходились быстрыми шагами. Из знакомых лиц, в числе последних Нэд узнал доктора Хантер, а замыкала процессия непосредственно Хоуп.

Но, увидев ее, Купер опешил и едва не потер глаза, потому что они явно его обманывали.

Перебинтованные костяшки на руках это было пол дела. Все лицо Хоуп было исцарапано, припухшие веки, покрасневшие глаза, а над правой скулой и вовсе сиял фиолетовый синяк. Увидев Бенедикта, она остановилась, как вкопанная и тяжело вздохнула.

Энди уже подлетела к доктору Ванмеер и молча протянула широкий желтый пакет. Было заметно, что девушка нарочно не смотрела на обезображенное лицо, значит, это случилось не сегодня. Тогда, что могло заставить человека остаться на работе в таком виде? Почему Хоуп не в полицейском участке, чтобы дать показания против того, кто с ней это сделал? Почему Альберт и словом не обмолвился о случившемся?

   - Уже готово? - как ни в чем не бывало спросила Хоуп не удосужившись даже поздороваться с Бенедиктом.

  -  Да, Вы просили принести сразу. Его родители ожидают в поликлинике. Дифряд неоднозначен, хотелось бы услышать Ваше мнение. Я подумала, что глиобластома, но есть мнение, что это может быть эхинококковая киста.

Все вопросы, как один разбились, едва только Хоуп в упор посмотрела на Бенедикта.

  - Что-то срочное? Мне сейчас некогда мистер Купер.

Но мужчина не слышал сухой, ломкий голос, только подошел почти вплотную и боясь прикоснуться к синяку едва прошептал:

   - Кто это сделал?

Энди отошла в сторону, не желая подслушивать.

  - Упала, - более ровным тоном ответила Хоуп.

  - Ты серьезно?! - едва сдерживаясь, спросил Бенедикт, ощущая, как внутри все закипает.

   - Да, вполне! Вот, кстати, свидетель, - последовал небрежный жест в сторону священника, - если хочешь, расспроси подробности, мне сейчас некогда.

Сейчас Бенедикт смог рассмотреть перебинтованные руки, на которых были похожие ссадины. И действительно, такие следы оставались если удариться о шероховатую поверхность. Неужели погром в часовне и вид Хоуп были связаны?