В трубке раздались гудки.

– Лопух, – произнесла Жанка в трубку с гудками, – я всё что угодно скажу, лишь бы ты без меня на «Skillet» не пошёл. Мало ли кого ты там можешь повстречать.

По лицу Максима я понял, что он несёт мне плохую новость. Он выскочил из дома, как шальной ветер, и быстрым шагом направился ко мне.

– Что случилось?

– Витьку Еремейчика застрелили прямо в его квартире! Раецкая к нам едет. У неё накопилась куча вопросов по всем этим убийствам. Убивают нас, дружище, одного за другим, и мы ничего не можем с этим поделать.

– Не могли, – уточнил я. – А теперь можем. Надо полностью рассказать, как выглядят наши убийцы. Описать Раецкой всё до мельчайших деталей. Кто что запомнил.

В висках застучало. Опасность! Опасность! Опасность! Эти твари продолжают свой беспредел. Кто следующий? Увидев дочь, сидящую с телефонной трубкой на скамейке, я с перекошенным от злости лицом бросился к ней.

– Я что тебе сказал! – заорал я на Жанку и схватил её за плечо. – На улицу не высовываться! В дом немедленно иди!

– Больно, дурак, отпусти!

В ярости, не соображая, что делаю, я повёл её в дом силой, не обращая внимания на то, что она пытается вырваться.

– Папа, что ты творишь?! – зарыдала Жанна. Она выронила трубку. Лицо её стало красным от негодования.

– В дом иди, я сказал!

– Я сама буду решать, что мне делать! – завопила Жанка. – Не смей так со мной!

Ей удалось вырваться, и она влепила мне оплеуху.

– Мне уже семнадцать лет. А ты так со мной! – Жанна бросила взгляд на Максима. – Ненавижу тебя! Унижаешь меня перед своими друзьями.

Дочка вся в слезах бросилась в дом. И оттуда через пять секунд выскочила Ольга.

– Что случилось?

– И ты тоже иди в дом! – заорал я. – Потом всё объясню!

Зазвонил мобильник, и Зацепин вздрогнул. Он с ужасом смотрел на экран и никак не мог решиться ответить. Звонил тесть. Наверное, он обо всём уже знает.

Зацепин почувствовал себя подлецом и трусом. Как так получилось, что он так и не решился позвонить и сообщить тестю и теще о случившейся беде?

Максим глазами, полными слёз, смотрел на экран мобильника и ничего не мог с собой поделать. Ему казалось, что если он нажмёт кнопку «ответить», то всё разом рухнет: ураган неведомой силы снесёт хлипкую конструкцию его слабой душонки.

Когда мобильник замолчал, Максим зарыдал во весь голос. Он больше не мог сдерживать своих чувств.

Приехала Лариса Константиновна Раецкая, я провёл её в гостиную. Взяв со стола пульт, я выключил телевизор и позвал всех за овальный стол. Только дочь не вышла из своей комнаты. Как я её не упрашивал, она так и не открыла дверь. Понимая, что очередным скандалом я ничего не добьюсь, я попросил Константина присмотреть за ней. Я очень боялся, что она назло мне убежит из дома. Характер у неё был сложный, и от неё можно было ожидать подобной выходки.

– Подняла я дела по всем членам банды, которую вы задержали, – начала рассказывать Лариса Константиновна. – И спешу вам сообщить, что я сильно сомневаюсь, что кто-то из них решил с вами расквитаться.

– Не понял, – выкрикнул Бочаров Вадим, который тоже успел к общему заседанию. – С чего это вдруг вы так решили?

– По многим причинам. Хотя бы потому, что на вас охотятся не ваши ровесники, а отчаянные молодые головорезы. Где-то вы им перешли дорогу, и они решили с вами расквитаться.

– И всё же, – перебил я Раецкую. – Можно обо всех членах банды поподробнее. Что вы про них раскопали?

– Много я вам не расскажу. У меня нет на это времени. Вы задержали троих человек, четвёртому удалось бежать. Главарь банды Николай Синявский скончался от ножевого ранения на втором году отбывания полученного срока. Голиков Артем вышел из тюрьмы пять лет назад, в настоящее время его место пребывания неизвестно. В родные края он не возвращался. Дмитрий Невдин вышел из тюрьмы полгода назад. Живёт в нашем городе с матерью и отцом. Здоровье слабое, работает дворником в ЖЭСе. Влачит жалкое, бедное существование. Четвёртый член банды – тот самый, которому удалось сбежать – был найден мёртвым через два месяца в заброшенном деревенском доме.

– Вот вам и нарисовался таинственный мститель, – воскликнул Максим Зацепин. – Голиков Артём! Вышел из тюрьмы пять лет назад. Настоящее место пребывания его неизвестно. Я правильно вас понял?

– Правильно. Мы тоже этот вариант прорабатываем, но чем больше я вникаю во все это дело, тем больше у меня уверенности в том, что вы нажили себе врагов помоложе.

Максим взглянул прямо в глаза Раецкой.

– А ещё у вас есть версия, что кто-то из нас пытался найти всё награбленное бандой за время её деятельности. Короче говоря, кто-то пытался найти их тайник.

– Не хотела я поднимать эту тему, но раз вы её затронули, я скажу вам больше. Этот тайник кто-то нашёл. И этот кто-то может быть среди вас. И всё, что сейчас происходит, это может быть запугиванием человека, который этот тайник нашёл и перепрятал.

– А причём здесь тогда молодёжь? – спросил я. – Они-то откуда знают про спрятанный тайник, который якобы кто-то из нас куда-то перепрятал.

– Возможно, что кто-то из членов банды о нём им рассказал, – вздохнула Раецкая. – Вот такая странная, не совсем логическая цепочка. У меня, друзья-товарищи, накопилась куча вопросов к каждому из вас. И поэтому я бы хотела поговорить с каждым в отдельности. Где бы я это могла сделать? Учитывая ваше положение, я не хочу подвергать вас дополнительному риску, вызывая повесткой к себе в кабинет.

В сумочке Раецкой заиграл смартфон. Она вытянула его и ответила на вызов:

– Да, да, Антон, я могу говорить. Что? Кого убили? Ещё раз повтори… Ничего себе! Хорошо, я через пять минут буду. Как им это удаётся? Вот же звери!

Мы все уставились на Ларису Константиновну. Я почему-то сразу же подумал о дочери.

– Скажите, кого ещё убили? – слабым голосом спросил Вадим Бочаров.

– Жену Виктора Еремейчика.

Я не выдержал и стукнул кулаком по столу.

– Твою же мать! Должен же всему этому быть конец! Кто-то же должен их остановить. Они убивают, где хотят, когда захотят, а наша бравая милиция ничего не может с этим поделать.

– Я так понимаю, это камень в мой огород? – тут же отреагировала Раецкая.

– И в ваш тоже!

Я отвернулся и уставился в окно. В гостиной повисла тишина. Неожиданно включился телевизор и зашипел. Я бросил на него раздражённый взгляд и выкрикнул:

– Да, выключите же кто-нибудь его!

Ольга потянулась к пульту и с сарказмом произнесла:

– Дожились, уже и телевизоры сами по себе включаются. Что будет дальше?

Незаметно подкрались вечерние сумерки. С неба посыпал хлопьями снег. Мы с Вадимом проводили Раецкую, и как только она села в свою машину и отчалила, я накинулся на него:

– Ты чего так долго?! Тебя два часа не было! Стволы привёз?

Вадим кивнул, достал из-за пояса пистолет и протянул мне.

– На, держи. Помнишь, как им пользоваться?

– Издеваешься?

– Остынь немного. Ты какой-то весь взвинченный.

Я взглянул на друга, он выглядел не лучше меня. Весь бледный, под глазами тёмные круги, волосы взъерошены, на щеках проступила седая щетина.

– Ты тоже выглядишь не ахти, – произнёс я и спрятал пистолет за поясом.

– Если что, я тебе его не давал, – предупредил Бочаров.

– Само собой разумеется, – кивнул я. – За кого ты меня принимаешь? Я тебя хоть раз подводил?

– О чём ты хотел поговорить?

– О жене Степана. Её надо убедить приехать сюда с детьми. Иначе её ждёт та же участь, что и жену Еремейчика. А тут мы хотя бы сможем оказать ей защиту.

– Не надо этого делать!