— Кхм, небольшое творческое недоразумение, — отмахнулся Моррей, но тут же заметил взгляд Юджина красноречиво говорящий ему всё, что тот думает по поводу такой формулировки. — Как вы тут оказались?

— Ну, кое-кто мне позвонил, — усмехнулась Элла. — Не могла же я не узнать.

— Так, значит, узнала? — Оскар с лёгким подозрением посмотрел на Юджина так, что девушка догадалась, что об этом ему не сказали и лучше бы, чтобы так и было.

— Ну, постфактум, — пожала она плечами, не подавая вида, только заметив, как Кэдоган бросил на неё взгляд, полный благодарности. — Всё же ты единственный человек, что так упрямо зовёт меня Эллой. А так как звонил не ты, то я вполне могла предположить, кто это был.

— Логично, — прошептал Оскар, едва заметно кивнув. — Пройдём? — он махнул рукой в сторону комнаты.

Юджин по привычке собирался сесть в своё кресло, когда его совершенно без церемоний схватили за руку и, одарив укоризненным взглядом, усадили на диван. Элла тихонько усмехнулась, отметив, что тут явно многое переменилось с момента звонка Юджина. Она села на дальний край дивана, а Трис — в кресло. Ей было достаточно одного взгляда на этих двоих, чтобы понять, что произошло что-то серьёзное: взгляд Оскара был нервным, точно он ждал, что из-за угла вот-вот кто-то выскочит, лицо уставшее; Юджин же выглядел так, точно немного сомневался в реальности происходящего, напряжённо прислушиваясь к чему-то; но одно то, как он крепко вцепился в руку Оскара, наводило на интересные размышления.

— Ну, — протянула Элла, понимая, что даже не знает, с чего начать разговор, — кхм, надеюсь, ты не в обиде, что я…

— Забудь, было и было, — махнул рукой Оскар. — Было бы лучше, если бы ты пораньше приехала всё же, но ладно.

— Хорошо, с самой нервной частью разобрались, можем выдохнуть, — улыбнулась она. — Так, — задумчиво пробормотала Элла, опять бросив в их с Юджином сторону многозначительный взгляд. — Как в целом у вас дела? — она понимала, что это глупейшее, что она могла спросить, но больше ничего в голову не шло.

— Эм, ну, по-разному, — пожал плечами Юджин, посмотрев на Оскара.

— Ага, перебрался к вот этому чудаку, а он меня, представляешь, собирается силком отпаивать ромашкой, — скривил лицо тот.

— Ещё одно слово — и я пойду заваривать, — угрожающе покосился на него Юджин.

— Ну, хоть ты ему скажи, Элла!

— Если будешь заваривать, то и мне завари, обожаю ромашковый чай, — усмехнулась та. Оскар только что-то пробурчал. — Ладно, а если серьёзно?

— Ну, так, по мелочи. Всякое, — пробормотал он, увиливая от ответа.

— Вопрос, пока не забыл: вам чай или кофе сделать? — точно спеша, спросил Юджин.

— Да, чай, зелёный, если есть, — кивнула Элла. — Трис?

— Мне такой же.

Кэдоган коротко кивнул и тут же убежал на кухню.

— Чего это он? — прошептала девушка.

— Кто его разберёт, — усмехнулся Оскар.

— Значит, ты теперь тут обитаешь, — задумчиво протянула Элла.

— Ага.

— Ну, всё понятно, — усмехнулась она.

— Прости, что мы ничего толком не рассказываем, просто… позже, ладно? — пробормотал Оскар, немного виновато посмотрев на неё.

— Ладно, — кивнула Элла, вспоминая слова Юджина, дрожь в его голосе и череду кошмаров, из-за которых она и приехала сюда. — У него тут очень уютно, — прибавила она просто так. — Или правильнее сказать «у вас»? — и снова усмехнулась, вопросительно вскинув бровь. Трис в углу тихонько засмеялась, рассматривая брошенную рядом на тумбочку книгу. Что-то про пустыню, мужчину, женщину и песок. Много песка. Странно, но ради любопытства сойдёт.

— Второй вариант как-то ближе, — слабо улыбнулся Оскар.

— О чём вы? — непонимающе посмотрел на них Юджин, вернувшийся в комнату уже с кружками.

— Так, ерунда всякая, — махнул рукой Моррей.

— Притворимся, что я поверил, — выдохнул он, поставив кружки перед девушками, и тут же нервно дёрнулся, услышав заунывные звуки звонящего телефона. — Одно мгновение, — он задумчиво нахмурился и выбежал из комнаты. В коридоре раздалось приглушённое бормотание, через пару секунд Юджин вернулся, по-прежнему продолжая разговор. Лицо у него было загадочное, Оскар тут же отметил, что тот явно встревожен, но в хорошем смысле. — Ну, можете у него самого спросить, — сказал он неизвестному и протянул телефон Оскару.

— Что? — тот с недоумением посмотрел на него.

— С вами хотят поговорить, мистер Моррей, — учтивым тоном прошептал он и ухмыльнулся. Тот лишь посмотрел с подозрением и взял телефон.

— Эм, да, это я. Кто это? Кто?! — Оскар вскочил и бросил на Юджина взгляд, в котором смешались удивление, возмущение и ещё с десяток эмоций. — Да-да, конечно же. Через пару недель? Эм, восемнадцатого? В вашем офисе. Хорошо, — с каждым словом его голос становился всё тише и тише, а взгляд всё более непонимающим. — Спасибо, до свидания, — пробормотал он, уже окончательно уставившись в одну точку. Оскар машинально бросил телефон на диван, который, к счастью, стоял совсем близко. — Я тебя когда-нибудь убью, — взгляд у него был, мягко говоря, ошарашенный. Юджин же лишь невольно усмехнулся и будто собирался что-то сказать, но Оскар, буквально подлетев к нему, поцеловал его в губы, заставив сделать шаг назад.

— Это как бы благодарность, да? — пробормотал Юджин, чувствуя, что лицо опять залило краской. Моррей только усмехнулся и, прищурившись, посмотрел на него. — Мог бы обойтись простым «спасибо», — закатил глаза Кэдоган.

— Ты хоть по какому поводу совесть потерял вконец? До чего человека довёл, — проворчала Элла, посмеиваясь.

— Этот гений, — фыркнул Оскар, — додумался втайне от меня отправить мои работы в крупное издательство в Лондоне. И вот сейчас оттуда звонили. Предложили сотрудничество, — с каждым словом он всё пристальнее и пристальнее смотрел на Юджина, заставляя того отвернуться, будто пытаясь сбежать.

— Ну, хоть кто-то об этом подумал, — донеслось ворчание Трис.

— Юджин, ты умница! — Элла вскинула руки, едва не вскрикнув. — Целовать не буду, — она бросила взгляд в сторону Трис, покосившейся на неё, — но ты молодец. Эм, парни, мы вам тут точно не мешаем? — прибавила она, ухмыльнувшись.

— Никоим образом, — не отводя взгляда, прошептал Оскар, слегка склонив голову. На мгновение он закрыл глаза и засмеялся, уткнувшись лбом в щёку Юджина. Тот тоже засмеялся, задумавшись о том, что сейчас его смех звучал звонко и искренне, как когда-то давным-давно.

***

— Итак, за последние полчаса я пятнадцать раз по твоей просьбе передвинула эти чёртовы вазы, десять раз переставила тарелки и три раза подогрела чайник, — Трис с недовольным видом прислонилась к шкафу. — Серьёзно, Элли, я всё понимаю, но у них есть совесть? Про тебя не спрашиваю, за эти три года я её как-то особенно не нашла.

— Три года и три месяца, попрошу, — донёсся голос из глубины шкафа.

— Я за это время могла бы обработать с десяток новых фото точно, у меня все сроки уже поджимают, извини, выставка сама себя не снимет, не обработает и не распечатает.

— Не ворчи, — Элла высунулась из шкафа, поправляя зацепившуюся юбку платья, и тут же тихонько щёлкнула Трис по носу.

— Я тебе говорила так не делать, — она устало выдохнула.

— А я тебе, чтобы ты не дулась, хотя, когда ты злишься, то чертовски милая.

— О боги, спасибо за спасение от этой женщины! — вскрикнула Трис, увильнув от её объятий, только услышав звонок в дверь.

— Оскар Моррей, ты опоздал на час, — с притворно-недовольным лицом вышла в коридор Элла. — Добрый вечер, Юджин, всё в порядке? Нормально устроились? — уже совершенно милейшим тоном обратилась она к нему, заметив, что тот был почему-то без очков и при этом даже не врезался в окружающие его предметы. Юджин лишь закивал, пытаясь отряхнуть вымокшее под дождём пальто. — Трис, врубай чайник.

— Четвёртый, мать его, раз, — проворчала она, заламывая руки, и ушла на кухню. Юджин тихонько засмеялся. Трис всегда, несмотря на несколько суровый характер и острый язык, вызывала какое-то странное чувство умиления: на эту девушку совершенно было невозможно злиться, что бы она ни говорила. Некоторые её даже принимали за девочку-подростка: огромные круглые глаза, кудрявые светлые волосы, неизменные розовые тона в одежде; но всё это ровно до того момента, как она начинала говорить, и они слышали её низкий, хриплый голос и сотню ругательств и странноватых выражений, о существовании которых они до этого дня и не догадывались.