У меня все похолодело внутри. Время, до этого несшееся, словно ветер застыло плотным киселем. В один миг тело словно пронзили тысячи натянутых до предела стальных нитей.

— Один схватил за руку, двое других повалили и…

Я оперлась рукой об стол, боясь услышать самое страшное. Кровь запульсировала в висках, почти заглушая дальнейшие объяснения.

— Он просил позвать тебя, но боюсь… мы не успеем. Там было столько крови… — Марна спрятала лицо в руках и мелко затряслась.

— Далеко? — Только и сумела вымолвить я, ощущая, как каждое брошенное оборотнихой слово отзывается в душе глухой болью.

— Нет… не очень.

— Я схватила сумку и на ватных ногах сделала несколько шагов.

— Этого не может быть. Все не может кончиться так… глупо. Марна, отведи меня!

Девушка кивнула, хлюпнула носом в последний раз и первой вышла из дома.

Путь до леса запомнился смутно. Меня кто-то окликал, задавал какие-то вопросы, на которых даже не было сил сосредотачиваться. Все мысли были направлены на ту поляну, где сейчас истекал кровью Вернар или может быть уже лежал бездыханным… Нет! Я должна успеть! У меня есть все необходимое для того, чтобы заставить капитана жить еще как минимум несколько десятилетий…

По бокам замелькали стволы деревьев. Я опомнилась только тогда, когда под ногами влажно зачавкала грязь, собравшаяся с пологих склонов оврага, по дну которого мы двигались.

— Ты уверена, что мы в правильном направлении идем? Никаких следов нет.

— Пока мужики лежку искали — добрый крюк сделали, я тебя напрямик веду. Скорее!

Следующие четверть часа было слышно только наше прерывистое дыхание, пока наконец мы не оказались на вершине холма. Деревья здесь расступались, молодой березняк широким рукавом обрамлял правую сторону леса вниз по холму. Оставшееся же свободное пространство поросло диким вереском.

— Ну? — Я оглядывалась в поисках хоть каких-то признаков присутствия людей, тяжело дыша после затяжного подъема.

Марна уперла руки в колени, сделала несколько глубоких вдохов, а затем с видимым облегчением разогнулась и произнесла.

— Совенна, какая же ты все-таки наивная бестолочь. Шкурой клянусь, когда я вломилась в тот дом, то даже не надеялась, что ты так быстро поведешься.

— Прости, что?

— Я говорю, что собиралась тебя буквально за волосы оттаскивать от случайных прохожих, у которых бы любая другая поинтересовалась, а правда ли, что облава в засаду попала. Старыч, как вообще могут три десятка мужиков попасться волкам, на которых они же сами и охотятся?! Поднимай руки.

В шею внезапно уперлось что-то твердое. За спиной громко хрустнула сухая ветка.

— Давай-давай! — Марна, не скупясь на чувства, сияла словно новенький золотой.

Я медленно подняла кисти вверх, чувствуя как по телу, вопреки осознанию того, в какой глубокой выгребной яме я оказалась, разливается умиротворяющее спокойствие. Никакого нападения на облаву не было. Хорошо, если Вернар с остальными собравшимися вообще нашли кого-нибудь. Нас просто выманили, словно глупых медвежат и рассредоточили. Совенна, Марны же вообще не было в это утро! Почему никто не озаботился ее нахождением?

По телу тем временем ловко прошлись чьи-то руки, выуживая из карманов несколько ножей и стеклянные пузырьки.

— Волки напали не просто так?

Марна расхохоталась, явно гордясь проделанной работой и даже не собираясь это скрывать.

— Найти несколько стай и разорвать их вожаков было делом двух ночей. Еще одна ночь ушла на то, чтобы подготовить деревню.

— Псов словно кто-то испортил… — Понятливо кивнула я, вспоминая слова Сернатия.

— Этих шавок даже псами назвать сложно… — Пренебрежительно пожала плечами девушка.

— Чисто. — Произнес за спиной густой бас и в поле зрения появился коренастый крепыш с обезображенным оспинами лицом, заросшим густой бородой.

— Это Гром и Тень — твои самые близкие друзья на сегодня.

В шею настойчивее ткнули чем-то твердым и стоящий сзади человек произнес:

— Снимай сумку. И без фокусов. Иначе продырявлю.

Голос у него оказался вкрадчивым и липким словно горячий мед. Я сдернула лямки и опустила ношу вниз. Тут же ее прибрал к рукам басовитый.

— И что же дальше?

— Подождем еще двоих наших друзей и отведем тебя к братцу. Я уверена, он уже заждался.

Упоминание о Морене никак меня не задело. Не было ни горечи, не торжества… Вместо этого вдруг накатилась волна злобы на Вернара. Держать меня здесь, просиживать штаны в ожидании невесть чего… Совенна, с какой милости я на это согласилась?! Предыдущие две недели словно выпали из реальной жизни. Я расслабилась, потеряла контроль и предсказуемо вляпалась. Марна… Как вообще можно было довериться оборотнихе и бездумно уйти с ней в лес?!

Из-за деревьев тем временем показались еще двое мужчин в охотничьих телогрейках. Новенькие явно торопились, передвигаясь полубегом.

— Все в порядке? — Поинтересовалась Марна, как только прибывшие поравнялись с нами.

— Они все еще прочесывают лес. Боюсь, лежку все-таки найдут, но не ранее сумерек.

— Это все?

— Тот человек в капюшоне и двумя другими отделились и двинулись в сторону деревни.

Оборотниха нахмурилась.

— Давно?

— Уже тогда, когда мы уходили, — говоривший виновато пожал плечами, словно оправдываясь.

Этот «охотник» обладал настолько невыразительными чертами лица, что навскидку казался одновременно и двадцатилетним, и тридцатилетним, а может и вовсе разменял четвертый десяток — в коротких светлых волосах явно проглядывала седина.

— Они могли вас заметить?

— Нет. Но даже если так — мы оторвались минимум на полчаса. Нужно уходить.

— Давай руки. — Гром несколькими движениями накинул веревку на мои скрещенные сзади кисти, затянул и поудобнее перехватил «поводок».

— Мы готовы.

— Идем…

— Е-е-ерви-и-и… Ма-а-арна! — Раздавшийся крик внизу оврага всполошил стаю ворон.

Оборотниха коротко выругалась и схватилась за нож.

— Что за…? — Тень наконец обошел меня и уставился на кричавшего. В руке у него оказался миниатюрный арбалет.

Человек внизу стоял, запрокинув голову, и явно пытался рассмотреть нас на фоне ослепительного солнца. Через пару мгновений я его узнала и закричала что есть мочи.

— Сиргай, беги! Найди Вер…мгага…

Бородач опомнился первым и зажал мне рот своей лапищей, одновременно дергая веревку так, что левую руку заломило от боли.

Тень навел арбалет и прищурился, но Марна не дала ему выстрелить.

— Уходите. Быстро! Я им займусь.

Не дожидаясь положительного ответа, оборотниха побежала навстречу Сиргаю, на ходу избавляясь от одежды. Если с хрупкой девушкой сын гончара может бы и справился, то против волкоподобной зверюги выстоять без меча не стоило и надеяться. Я старалась выкрутиться из каменного захвата, но все было тщетно. На помощь к бородачу пришел щуплый напарник. Запихнув мне в рот какую-то тряпку, Тень нервно дернул себя за тоненькие усы и прикрикнул на остальных:

— Вы ее слышали. Уходим.

По лесу мы бежали добрых два часа. Овраг давно остался позади, но страшный крик, наполненный первобытным ужасом, эхом звучал у меня в голове, не давая сосредоточиться ни на чем другом. Гром не церемонясь заламывал мне руки все сильнее, из-за чего приходилось передвигаться, согнув спину. Боль в пояснице и онемение ладоней ежеминутно напоминали о том, что я все еще жива, что мир не остановился ни на мгновение после того, как из-за меня погиб человек.

Отряд остановился перевести дух, когда солнце уже скрылось за горизонтом. Пространство вокруг, еще час назад отчетливо просматривающееся на несколько десятков аршин вперед, расплылось в сумерках, смазалось синевато-серыми красками и словно сжалось до небольшого пятачка, на котором, оглядываясь, стояли четверо мужчин. Где-то неподалеку журчал ручей, едко пахло темной кобылой — лишайником, раскрывающим свои поры в ночное время.

— Мы уже недалеко, может, стоит дождаться Марны? — Светловолосый «охотник» вопросительно уставился на Тень.