— И как они получат распоряжение в лесной глуши?

— Мы разбили стоянку у деревеньки. Вестник прилетит туда.

— Почему было бы не разместиться в самом селе? — Чувствовалась какая-то недосказанность в словах мага.

— Днем позже после Сиргая на поляну вывалился еще кое-кто. — Неохотно ответил тот, поболтал остатками чая в кружке и добавил. — Оборотень. Вернее, оборотниха.

— Я смотрю, вам там скучать не приходилось.

— Не хочу повторяться, но ты бы ее видела. Еще в худшем состоянии, чем Сиргай. Лихорадящая, с распоротой до кости лапой, которая уже успела загноиться. Она явно искала помощи…

— Угу, помощи и легкого перекуса на потом. Вернар, они же животные по своей сути. Откуда ты можешь быть уверенным в том, что у нее на уме?

— И много оборотней ты знала?

— Одного, и тот был вовсе не прочь мной закусить.

— Не по своей воле, а по приказу Геррата, если не ошибаюсь?

— Какая разница?

— Разница в том, что у оборотней очень развит инстинкт… хм… подчинения, что ли. Это способ их выживания — делать то, что прикажет вожак чтобы не перегрызться между собой. Поскольку Марна прибилась к нашей группе и не хочет сама уходить, очевидно, что она будет подчиняться и, соответственно, ее можно контролировать. Что ты предпочтешь, оборотня в ошейнике или оборотня, свободно гуляющего где-то в окрестностях?

— Я бы предпочла оборотня в клетке в каком-нибудь бестиарии.

— Строго говоря, они не нежить и не признаны опасными животными, подлежащими уничтожению…

— Я знаю, это была ирония. Вернар, да что с тобой? Ты всерьез надеешься приручить оборотня?

— Она, конечно, с характером, но не злобная и какая-то потерянная. К тому же Сиргай от нее ни на шаг не отходит, да и Марна вроде, поначалу проявляла к нему интерес… Глядишь у этих двоих что-то и срастется.

— Из капитанов в свахи?

— Но-но! В звании меня не понижали, просто отстранили.

Я не нашлась, что ответить и молча уставилась на полыхающий хворост. Надо же. Телу и душе, несмотря на тревожные новости, было так тепло и уютно… До этого я сама не понимала, как соскучилась по таким посиделкам у костра в компании. В одиночестве есть свои плюсы, но все они меркнут в присутствии другого человека, на которого можно опереться. Я аккуратно скосила глаза на Вернара. Маг ни чуточки не изменился, разве что отстриг отросшие волосы, став точно таким, каким я его увидела впервые. Все тот же прищуренный задумчивый взгляд, складки у лба и возле глаз, заросший щетиной подбородок. Странно, что мы ни разу не коснулись темы того, что произошло в день моего побега в гостиной. Теперь казалось, что это было вечность назад.

— Как твои порезы? — Внезапно поймал мой взгляд капитан.

Стоило немалых усилий не отвести глаза.

— Битва с терновником не прошла даром, но я выживу.

В сотый раз маг пропустил колкость мимо ушей.

— Тёрн — один из символов моей семьи.

— Наверное, стоит объяснить, что, прыгая в него с размаху, я не собиралась наносить тебе непоправимое оскорбление. В сущности, если разобраться, еще не понятно, кто перед кем должен извиняться. — Я погладила глубокие царапины на руке, уже успевшие взяться корочкой.

— Здесь тоже изображена ветка терновника. — Продолжил Вернар, доставая из внутреннего кармана уже знакомую мне квадратную коробочку, тускло блеснувшую от всполоха костра.

Я снова разглядела на гладкой поверхности меч, перевитый колючей лозой и почувствовала, что разговор приобрел какую-то иную глубину.

— Надо же, в этот раз не в рукаве…

— Хватит зубоскалить, — не выдержал маг. — Не знаю, что тебе показалось в наш последний разговор, но порошок, лежавший здесь, предназначался для твоих охранников. Я хотел помочь тебе бежать, даже Сорно подговорил ослабить караулы на улице. Откуда мне было знать, что он тоже в этом заинтересован?

— Помочь мне бежать? Не ты ли убеждал меня, что Гринаспад безобиднее новорожденного ягненка?

— Он не желает тебе смерти, верь или нет. Но у него действительно были на тебя другие планы. Я просто подумал, что ты заслуживаешь того, чтобы самостоятельно выбирать свою судьбу.

Вернар выговорился и замолчал, предоставляя мне возможность обдумать случившееся. Внезапно стало ясно, что маг не пытался вновь разжечь ссору или как-то меня задеть, он просто хотел, чтобы в его поведении не осталось недосказанности. Для мужчины отчего-то было важно оправдать свои поступки заботой, а вовсе не коварным планом и сотрудничеством с моим личным врагом. Да и какие там поступки, если он даже рассказать толком ничего не успел.

— В любом случае это было до того, как стала известна роль королевской крови для мордвар. Стал бы ты помогать мне сбегать сейчас? — Тихо спросила я.

— Нет, — последовал твердый ответ.

— Спокойной ночи, капитан, — усмехнулась и направилась к своему одеялу.

Зря я поддержала этот разговор. На душе вместо такого теплого покоя теперь раскаленными углями алели беспокойство, непонимание и досада. Сотни маленьких «А что если…?» теснились в голове, не давая даже прикинуть, что я на самом деле чувствую к Вернару. Благодарность за то, что открылся? Злость на то, что заставил меня усомниться в его намереньях? Любопытство, что все-таки заставило его мотаться от деревни к деревне, выискивая меня на постоялых дворах: долг, страх, угроза Сорно или все-таки что-то другое…?

Слова Кассидары всплыли из глубоких недр памяти сами собой. «Терновый куст — ни жив, ни пуст». Противоречивое растение, с одной стороны обильно плодоносящее каждый год, но оберегающее свой урожай от людей и животных за тысячами острых иголок, а с другой — символ запустения, страдания и препятствий. Наверняка у Вернара есть припасенная красивая легенда о значении колючей ветки на своем гербе, уходящая корнями в древность, однако лично мне вдруг стало понятно: терновые заросли — вот что сопровождает мага всю его жизнь. Наследник знатного рода, но без средств и связей, имеет способности и образование для того, чтобы руководить армией, но капитан всего десятка людей, целый год потратил на поиски артефакта — отстранен из-за стечения обстоятельств…

Понять бы, что действительно имела в виду вредная русалка.

Уже в глубокой дреме услышала я как довольно затрещало пламя, получив новое березовое поленце, как капитан со вздохом растянулся на покрывале в нескольких шагах от меня и как беспечно кричала ночная пичуга в лесной чаще. Руку даю на отсечение, что этой ночью Вернар так и не сомкнул глаз.

— Уверен, значит, что не заблудились мы? — Я в который раз окинула взглядом поляну, уселась на лежащее посередине бревно и с наслаждением вытянула ноги.

— Ничего не пойму. Поляна та самая, но кострищем уже дня три не пользовались. Куда они делись?

— Следов боя не видно. Может, нашли какое-то более удобное место для стоянки?

— Это было вполне сносным. Просто так сняться и куда-то уйти…

— Может все-таки перебрались в деревню?

— Маловероятно. Даже если выздоровела Марна, здешний проповедник на дух не переносит тех, кто обладает магией, а я по дурости в первую же минуту представился старосте магом. Нас чуть ли не вилами за пределы гнали.

Я тихонько рассмеялась:

— Это глубинка. Людям надо верить во что-то могущественное. Там, где истончаются потоки силы, Заповеди Ее обретают немало поклонников.

Вернар отвлекся от разглядывания черного круга выжженной земли и иронично приподнял одну бровь:

— Это глубинка. Заведись у них в округе более-менее крупная нечисть — сразу пошлют за магом в ближайший город, но благодарить за избавление от напасти все равно будут Совенну. Так что могущественное могущественному рознь. А в деревню идти все равно придется. Может, эти оболтусы догадались хотя бы там оставить весточку о себе. Да и темнеет уже. Хорошо бы ночлег найти.