Этому способствовала политика «гражданского мира», активно поддержанная как социал-демократами, так и буржуазными партиями.

Так, в Швеции в 1918–1919 гг. была проведена третья парламентская реформа, означавшая демократизацию выборов в обе палаты. При выборах в коммунальные органы устранялось имущественное неравенство.

К выборам во вторую палату теперь допускались как мужчины, так и женщины с 23 лет, за исключением лиц, получавших постоянное пособие по бедности. Для депутатов первой палаты имущественный ценз, однако, сохранялся, а возрастной ценз участников коммунальных выборов был повышен с 21 до 23 лет. В Норвегии в результате избирательной реформы 1919 г. на парламентских выборах мажоритарная система была ограничена пропорциональной. Возрастной ценз для избирателей снизился с 25 до 23 лет (868).

Изменение роли социал-демократических партий в годы Первой мировой войны, с усилением роли партии в политической жизни в условиях кризиса политической системы дало им возможность выступить в 1919 г. с программами социализации. Программа социализации включала: частичное разоружение, рабочий контроль над производством, введение 8-часового рабочего дня (частично), пересмотры конституции, контроль за ценами, компенсацию дороговизны, улучшение социального обеспечения, аграрную реформу. Профсоюзы скандинавских стран поддержали социал-демократическую программу реформ.

В Дании в феврале 1919 г. судебная реформа отделила судебную власть от исполнительной, а также ввела гласность судопроизводства и суд присяжных для судебного разбирательства тяжких преступлений.

В феврале 1919 г. был принят Закон о хусменах (мелких сельских хозяевах). Государство предоставляло бесплатно землю безземельным для создания небольших хозяйств на условиях государственной аренды. При этом производилась конфискация части старинных родовых имений, ранее неотчуждаемых и неделимых, а также церковных земель.

Во всех странах Скандинавии был введен 8-часовой рабочий день. Новое законодательство дополнило принятые в годы войны законы, в том числе о бедности, о поддержке стариков, жилищный, об учреждении больничных касс, о рынке труда. Проведение реформ облегчилось тем, что в этих странах, благодаря выгодной экономической конъюнктуре, к моменту проведения реформ была создана солидная материальная база.

В годы войны в рамках «свободных переговоров» профсоюзов с предпринимателями получило развитие социально-экономическое партнерство в сфере отношений труда и капитала. Система социального маневрирования (или система мондизма) была направлена на нейтрализацию леворадикальных течений в рабочем движении, стабилизацию политической ситуации, введение элементов смешанной экономики. Усилившееся взаимодействие профессиональных, политических и государственных институтов явилось результатом, с одной стороны, роста консолидации буржуазно-либеральных сил, с другой — начавшегося еще до войны процесса интеграции всего рабочего движения (прежде всего, в лице профсоюзов) в общественные структуры капиталистического общества.

Женщины с благодарственным письмом королю Кристиану X по случаю предоставления им избирательных прав. Копенгаген, 5 июня 1915 г.

Идея о социальном государстве политически укрепилась как в результате возросшего влияния социал-демократии, так и благодаря тому, что она нашла во время войны понимание и поддержку традиционных буржуазных партий — и либералов, и консерваторов.

Свой отрезок пути в этом направлении прошли и идеологические лидеры скандинавских социал-демократов. Размышления о развитии социализма, «вызревании» его в недрах капиталистического общества, прохождении им ряда промежуточных фаз постоянно присутствовали в их трудах периода войны. Например, датский историк социал-демократ Г. Банг незадолго до своей кончины в 1915 г. писал: «Победа социализма не последует сразу после окончания войны. Потребуется переходный период, когда обострится решающая борьба между имущими и неимущими классами, когда прогрессивные и регрессивные процессы будут сменять друг друга, но когда, однако, определится конечный результат. Победа рабочего класса и падение капиталистического общества ранее будут предопределены. Многое указывает на то, что война дала начало этому периоду, который явится решающей фазой современной классовой борьбы» (869).

До Первой мировой войны не только левые, но и центристы выступали против парламентского пути к социализму. Эволюция же рабочего движения и либерализма в годы войны, усиление влияния социал-реформистского направления свидетельствовали, что «парламентский путь к социализму» приняли не только правые, но и центристы в рабочем движении Скандинавии.

Политика «гражданского мира» в годы войны заложила основы и способствовала созданию климата «общественного консенсуса». Это означало, что в обществе, где продолжали существовать социальные противоречия и социальные конфликты, утверждалось широкое согласие относительно того, что противоречия должны преодолеваться в рамках существовавших общественно-политических структур, парламентским способом, путем компромиссов.

Общественно-политическая обстановка в скандинавских странах в годы войны в значительной степени отличалась от ситуации в других европейских странах, например в соседней Германии, где кризис политической системы привел к революционной ситуации. Она характеризовалась прежде всего развитостью политических свобод и межклассовых отношений, готовностью ведущих политических сил к компромиссу, политической зрелостью пролетариата (870).

Благодаря достижению «гражданского мира» в годы войны стали складываться политические, институционные, философские концепции скандинавской модели развития, при которой важную роль играло сочетание двух начал — капиталистического способа производства и социально ориентированной системы перераспределения при укреплении активной роли государства в деле социальной защиты народа.

Швейцария еще со времен Венского конгресса 1814–1815 гг. имела официальный статус нейтрального государства, гарантированный всеми великими державами. Правда, чего стоили эти гарантии, которые в любой момент могли превратиться в пресловутый «клочок бумаги», уже в первые дни войны показал печальный опыт двух других нейтральных государств — Бельгии и Люксембурга. Поэтому хотя декларацией от 3 августа 1914 г. швейцарское правительство заявило о своем намерении сохранять нейтралитет, одновременно в условиях вторжения германских войск в Бельгию швейцарцы провели всеобщую мобилизацию, начавшуюся еще 1 августа, в день национального праздника, и приступили к строительству пограничных укреплений и минированию горных проходов. Известный генерал Ульрих Вилле прекрасно понимал, на что способны швейцарские вооруженные силы. Он указывал позже в своем докладе парламенту, что при всей слаженности проведенной мобилизации не следует забывать, что «решение о ней было принято заранее и что ей не помешало вражеское нападение» (871). Мобилизация позволила поставить под ружье около 250 тыс. человек в строевых и 200 тыс. человек — во вспомогательных частях. Это была по тем временам внушительная военная сила, учитывая традиционно высокий профессионализм швейцарских военных. С другой стороны, техническое оснащение швейцарской армии уступало ведущим армиям той поры.

В период войны стратегическое планирование швейцарской армии развивалось по двум направлениям. С одной стороны, предлагалось основное внимание уделять охране границ и в частности участкам наиболее вероятного вторжения. Наиболее боеспособные части концентрировались в регионе Юра (872). С другой стороны, развивались планы укрепления горных местностей, прежде всего массива Сен-Готард, а также укрепленного района Сент-Морис в кантоне Вале, который предназначался для обороны от возможного вторжения французов с запада и итальянцев с юга (873).