Комментарий к 18. Любовь до и после

Простите за задержку)

Глава далась автору очень тяжело. Признаюсь…

========== 19. Плацкартная любовь ==========

если хочется быть счастливой — пора бы стать.

Вера Полозкова

— Эй, девушка, у вас все в порядке?

Алина шмыгнула носом и поспешила скрыться за дверью тамбура. Она плакала навзрыд, старалась подавить нахлынувшую на неё истерику, но ничего не могла с собой поделать. Слишком многое приходилось оставлять в Москве. И пусть она доказывала себе то, что так будет лучше, но душа рвалась на части от осознания того, что она больше не вернётся. Алина утерла рукой слезы с щёк, платок уже промок, а сама девушка ненавидела себя за то, что делает. Она успела сто раз пожалеть о том, что позволила себе купить билет на поезд. Чего она ожидала? Кто ждёт её в Ижевске? Вряд ли родители с распростертыми объятиями. Алина понимала, что сама усложняет себе жизнь. Она влюбилась. Влюбилась в человека, который отвечал ей взаимностью, но сбегает, словно трусиха, будто это как-то может помочь делу. Забыть прошлое и начать новую жизнь? Почему она просто не могла рассмотреть такой вариант? «Так будет лучше» — крутилась у неё в голове, но ничего лучше не могло быть. Они ехали только второй час, но Алине казалось, будто поездка длится вечность. Одно Алина знала точно: нужно успокоиться и вернуться на свое место. Она привалилась к с стене и стала наблюдать за пейзажем за окном. Её все дальше уносило от Москвы. От работы, которая была ей так по душе, от Масару — она была вынуждена оставить её у Дани. И от него. Как можно быть такой глупой, Алина не знала, но постаралась прикинуть, что останься она там — ничего бы все равно не вышло. Прошлое не забывается, а будущее не изменится в лучшую сторону.

Дверь распахнулась и Алина напряглась всем телом. Очередной прохожий мог спросить все ли у неё в порядке, а это начинало её нервировать. Плацкарт не то место, где можно побыть наедине с собой, но и тут тоже… Тяжёлые ладони упали на её плечи и Алина резко развернулась. Так, что даже голова закружилась.

— Даня, — выдохнула она.

Это было похоже на иллюзию. Он стоял здесь, потерянный и перепуганный, словно и сам не верил, что перед ним стоит Алина. Они оба молчали, глядя друг на друга. Это было сложно — понять, как он здесь оказался, но Алина и не хотела. Она покачала головой. Этого просто не могло быть.

— Не плачь… Я не мог отпустить тебя ещё раз.

Он прижал её к себе. Алина уткнулась носом в его грудь и, наконец, дала волю эмоциям, не сдерживая себя. Она что-то шептала, говорила, Даня понимал отдельные фразы, но суть уловил сразу — ей очень жаль. Жаль, что они потеряли столько времени. Жаль, что жизнь так сложилась, им жаль упущенного времени. Но сейчас они здесь.

— Я люблю тебя…

Больше десяти лет он ждал этих слов. Он представлял себе, как она бросается в его объятия, как целует и говорит только эти три слова. И никогда в его мечтах она так сильно не плакала. Но он решил это оставить — пусть. Успокоится и все будет хорошо.

— Я не хочу от тебя уезжать, — призналась Алина, осмелившись поднять на него взгляд.— Не хочу.

Даня постарался придать своему голосу уверенность, но получалось плохо, он приобнял Алину, положив руку ей на спину.

— Зачем же тогда уехала?

— Думала, так будет легче…

— Стало легче?

Алина снова спрятала лицо у него в груди. Она прижалась к нему сильнее и он обхватил руками девушку. Поезд остановился на какой-то станции и им пришлось отстраниться друг от друга.

— Сойдем здесь? — предложила Алина.

— Разве ты не хочешь… Увидеть своих родителей?

Алина опустила глаза. Пора было выгребать себя из этой ямы. Примирение с Даней и признание ему в любви — это первый шаг к нормальной жизни. Перемирие с родителями? Это, казалось, невозможным. Но не она ли пару часов назад рванула к ним сломя голову?

— Возможно, ты прав. Я хотела бы их увидеть.

— Вот и хорошо. Пойдём за твоими вещами, я выкупил нам два места в купе.

Алина прищурилась.

— Нет.

— Что нет? — не понял Даня. — Не пойдёшь со мной в купе? — Алина кивнула.

Им пришлось выйти вслед за какой-то парочкой. Стоянка занимала около десяти минут и Алина порадовалась возможности подышать свежим воздухом.

— Почему? — спросил он.

— Лучше ты ко мне. Плацкарт — это не рай на земле, но тебе понравится.

— Сомневаюсь, — простонал Даня.

— А твои места мы можем предложить женщине, она там с двумя детьми теснится на двух полках, да они ещё и ревут так, громко. В общем, ты сделаешь сразу несколько добрых дел: позволишь дамочке доехать с детьми с комфортом и избавишь наш вагон от рева.

Даня усмехнулся.

— Вагонный супергерой? — спросил он.

Алина улыбнулась.

— Именно!

А потом он поцеловал её. Алина по привычке затаила дыхание и замерла, но уже через мгновение ответила на его поцелуй, обхватив рукой его шею. Это было невероятно — целовать её, чувствовать её взаимность. Даня, казалось, вот-вот потеряет сознание от переполняющих его чувств. Он был готов расплакаться вслед за Алиной и тоже пожаловаться ей на то, что чуть не умер, когда увидел её записку на столе и Масару, привязанную к скамейке. Он не рассказал ей, как сорвался с места в тот же миг и бросился на вокзал. Не рассказал, что не было уже времени искать её среди толпы, как брал билет и потом, уже после отправления искал её по вагонам. Сейчас все это казалось ему чем-то нереальным. Она была рядом, в его руках и целовала. Алина, которую он любил столько лет на самом деле сказала: «я тебя люблю». Это стоило того, чтобы поседеть раньше времени.

— Может, все-таки, моё купе? — с придыханием спросил Даня, когда девушка нехотя отстранилась от него.

— Ты что, предлагаешь заняться сексом в купе? — притворно ужаснулась Алина.

— Скажи спасибо, что не в туалете.

Алина оставила его на перроне, а сама поднялась в вагон.

— То есть, — спросил Даня уже после того, как отправил дамочку с детьми в своё купе. — Ты предлагаешь ехать здесь почти шестнадцать часов?

И страх в глазах. Алина уловила это. Она сидела на своей полке, прижавшись к стене, рассматривая его. Она не сразу услышала вопрос. Слишком много навалилось, и Алина только и могла что — рассматривать его и поражаться тому, как легко ей далось это признание.

— Что здесь такого? — спросила она, когда Даня повторил вопрос. — Скажи спасибо, что не сидячка.

— Скажи честно, — Даня бросил попытки засунуть одеяло в пододеяльник, и пересел на полку к Алине.— Ты меня решила испытать? Это такое испытание любви, да?

Алина прыснула, уткнувшись носом в его плечо.

— Издеваешься?

— Это ты издеваешься.

Разговоры в вагоне постепенно стихли, люди отдыхали после четырёхчасовой поездки. Алина почувствовала запах запаренного доширака и поморщилась. Голод дал о себе знать, но сама мысль о еде вызвала е неё тошноту. Слишком сильные эмоции обуревали её, чтобы сейчас есть. даня же был другого мнения. Он отправился в буфет и набрал себе и Алине еды.

— Скажи это ещё раз, — попросил Даня, разламывая шоколадку на две части.

— Что тебе сказать? — поинтересовалась Алина, отбирая у него свою долю шоколада.

— Что говорила прежде.

Она улыбнулась и за эту улыбку он был готов на все. Даже ехать в сидячке, если бы ей приспичило. Алина потянулась к нему, совсем не стесняясь соседей, что расположились слева и на верхних полках, и поцеловала его. Даня хотел, чтобы поцелуй длился чуть дольше, но Алина быстро отстранилась, засунув в рот дольку шоколада. Сколько Дане стоило усилий не начать фантазировать. Он отвёл взгляд и вернулся мыслями к еде.

— Я люблю тебя, — сказала она.

— Мне нравится как это звучит. наш альбом…

Остался в Ледовом дворце и Даня пожалел, что они не могут сохранить это воспоминание. Только Алине, похоже, было не так сложно додуматься попросить листочек и ручку. Она убрала со стола все лишнее и стала рисовать. Даня же вернулся на свою полку и вновь занялся одеялом. Свет уже был приглушён, а Даня и без того страдал, пытаясь попасть во все углы. Наконец, ему удалось справиться, он бросил одеяло на полку и посмотрел в окно. Он уловил едва заметное отражение Алины в нем. Девушка казалась несколько уставшей, её глаза опухли от слез, а под глазами залегли тени. Но она была самой прекрасной, по его мнению, самой… Он помотал головой, избавляя себя от мыслей, которые были далеко от приличных.