Я любила Санджея. Казалось, мне повезло, что мой муж рад проводить время дома, с женой и детьми. И, может быть, поэтому, когда я в шутку жаловалась и время от времени придиралась к мелочам, я никогда не говорила всей правды, даже Дженни: иногда я очень обижалась на него. Порой я размышляла о том, хватит ли у меня сил поддерживать такой статус-кво еще хотя бы год, не говоря уже о всей жизни.

Но гораздо сильнее того, чтобы мой муж принимал участие как в финансовом обеспечении нашей семьи, так и в работе по дому, мне хотелось, чтобы в моей семье царил покой. (И, скажу прямо, в моей душе тоже.) Поэтому, вместо того чтобы орать, я засучивала рукава и отмывала кастрюли и сковородки, а потом мчалась в магазин за яйцами и молоком. Я держала рот на замке, не жалуясь, как тяжело мне приходится в последнее время.

Я рассказывала Дженни почти обо всем. Но, возможно, если бы я опустила почти и сказала бы: «Мой брак идет ко дну», она бы тоже полностью, до конца раскрылась передо мной.

Тогда я, возможно, смогла бы спасти ее.

Несколько минут спустя дыхание Санджея замедлилось, и у него начала подергиваться нога.

Я пристально смотрела на наш корявый потолок, почти желая, чтобы меня придавило падающим пластиком. Прошло немного времени, но я все еще была жива и не спала, поэтому, встав с кровати, я пошла на первый этаж и налила себе еще один бокал вина.

Потом я, в бюстгальтере и трусиках, села на стол и стал пить в темноте, думая о том, когда я в последний раз видела Дженни.

Это было в воскресенье днем, как раз четыре дня назад, и я заезжала, чтобы забрать Майлза, который играл вместе с Сесили. Я постучала, и Дженни, как обычно, крикнула, чтобы я входила.

Я застала ее на кухне, она кидала сырого цыпленка в большую кастрюлю с керамическим покрытием. Кастрюля была белой, как и все остальное на кухне.

– Прости. Это катастрофа, – сказала Дженни, стоя у плиты и глядя на меня через плечо.

Я засмеялась.

– Ты замечательно выглядишь.

– Нет. Но не могла бы ты оказать мне огромную услугу?

– Все, что хочешь.

– Мой телефон лежит рядом с хлебницей. Не могла бы ты взять его и поснимать меня немного? Я пробую приготовить блюдо из цыпленка с луком-шалот, которое хочу сделать гвоздем программы. Но сегодня утром Тиана напомнила мне, что не работает по воскресеньям, – сказала Дженни, имея в виду свою помощницу, обычно игравшую роль папарацци, пока Дженни рассказывала истории из своей жизни, летопись которой она вела на своем сайте.

– Легко, – сказала я. Дженни была скорее привлекательной, чем красивой – у нее были блестящие каштановые волосы, которые она недавно остригла до плеч, и россыпь веснушек на переносице, отчего казалось, что ты смотришь прямо в ее карие глаза, и это, как ничто другое, делало ее особенно фотогеничной. (Славная, именно это слово обычно употребляют, описывая ее тип красоты.) Хотя я не была великолепным фотографом, Дженни много рассказывала мне о композиции, поэтому я была уверена, что один из сделанных мной снимков окажется удачным.

– Ты – просто супер, – сказала Дженни. – Не укрупняй мне лицо. Не нужно ли передвинуть что-нибудь?

На кухонном острове была полная неразбериха: в беспорядке валялась луковая шелуха, брызги томатной пасты еще не были вытерты с мрамора, повсюду были разбросаны веточки неизвестной мне травы. Это было непохоже на Дженни, которая обычно не оставляла после себя даже нескольких крупинок соли, но в тот момент я не думала об этом. Никто не может все время быть идеальным.

– Все нормально, – сказала я, открыв ее телефон и нажав на цифру «семь», чтобы изменилась картинка на экране. Включив камеру, я направила ее на кастрюлю. Дженни учила меня, что фотографии кажутся более правдоподобными, когда человек, которого фотографируют, располагается слегка в стороне. На ее сайте только Сесили разрешалось служить визуальным центром фотографии, потому что Дженни снимала ее сама, и, как она говорила, какая мать упустила бы возможность сфокусироваться на своем ребенке.

– Улыбнись глазами, – сказала я, и она рассмеялась, потому что именно так она всегда говорила, фотографируя меня. Я снова и снова нажимала кнопку камеры, переходя от одного конца кухонного острова к другому, пытаясь в необычном ракурсе и без предупреждения запечатлеть нужный момент.

– Если хочешь, в холодильнике есть чудесное вино, «Sancerre», – сказала Дженни, когда я закончила. Отойдя от плиты, она мыла руки в раковине. – В рецепт входило белое вино. Мне бы не хотелось, чтобы почти целая бутылка пропала даром.

– Как будто я могу от этого отказаться. – Санджей, отправившись в магазин за продуктами, захватил с собой Стиви. Мне еще нужно было подготовить детей к их первой неделе в детском лагере, проверить баланс на нашем банковском счете, заглянуть в свой почтовый ящик и начать писать докладную записку для совещания, запланированного на полдень следующего дня. Но я давненько не пила хорошего вина, и я еще не была готова иметь дело с истерикой, которую, вероятно, закатит Майлз, когда я попытаюсь оторвать его от Сесили и ее «Лего».

Когда я налила в бокал вино соломенного цвета, до меня донесся запах лугов.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.