Литмир - Электронная Библиотека
A
A

«Прорвемся! — тихо раскачиваясь, он баюкал девочку. — Все уладится!»

— Все уладится, — неожиданно вслух произнес он и бросил испуганный взгляд на Иришку. Девочка мирно спала. Леонид отнес ее в спальню и уложил в кроватку.

— Спи, дочка. Все уладится.

Запел «сотовый». Леонид на цыпочках вышел в зал.

— Алло?

— Леонид Геннадьевич, это Татьяна Матвеевна. Мне только что позвонила Женя… Какой ужас!.. Я буду через двадцать минут.

— Замечательно! Я жду. Да, Татьяна Матвеевна, будьте добры, купите по пути какую-нибудь игрушку посимпатичнее.

— Да, да, конечно… Какой ужас…

Леонид вышел на лестничную площадку, на ходу доставая из кармана сигареты и зажигалку.

— Все уладится, все уладится, — повторял он вполголоса.

За дверью он столкнулся с высоким светловолосым мужчиной атлетического телосложения. Тот отошел на шаг и пробежал по Леониду цепким, колючим взглядом серо-стальных глаз. Голова незнакомца с холодными правильными чертами лица наклонилась чуть набок. Вслед за мужчиной на площадке появился черно-белый спаниель и, сев в нескольких шагах от Леонида, также изучающе уставился на него. Леонид удивленно приподнял брови. Такая бесцеремонность была ему не по душе.

— Здравствуйте, — после секундного молчания произнес мужчина. — Старший лейтенант Чернышев. Уголовный розыск.

— Добрый день, — Леонид прикурил сигарету. — Хотя какой к черту… Чем обязан?

— Мы расследуем…  — милиционер кивнул вниз.

— Понял, в курсе, — Леонид выпустил облако дыма.

— Насколько мне известно, потерпевший проживает в этой квартире, — Чернышев указал на дверь.

— Да. Я его брат. Женька… ну, жена Кости, уехала с ним в больницу, а меня попросила посидеть с дочкой, пока не придет гувернантка. Она только что звонила. Скоро будет.

— Кем был потерпевший?

Леонид внимательно посмотрел на милиционера.

— Почему был? — сквозь зубы спросил он. — Еще ничего не известно!

— Простите.

Леонид сделал глубокую затяжку.

— Он учредитель и генеральный директор ЗАО «Меркурий», торговой фирмы. А я его заместитель.

— Чем занимается ваша фирма?

— Торговлей, — процедил Леонид, — точнее, поставкой товаров из-за границы на российский рынок.

— Конкретнее?

— Господин… Простите?

— Чернышев, Владислав Николаевич.

— Владислав Николаевич, у меня сейчас совершенно нет времени беседовать с вами. Вы меня простите, конечно. Давайте поговорим обо всем в другое время и в другом месте, — Леонид полез во внутренний карман. — Вот вам моя визитка. Здесь домашний и рабочий телефоны. Позвоните мне.

— Что ж, не возражаю. Всего хорошего.

Леонид вернулся в комнату.

Чернышев позвонил в соседнюю квартиру. Работы сегодня было по горло.

Женя потеряла счет времени. Ей казалось, что она уже целую вечность сидит в этой больнице. По коридору деловито носились люди в белых халатах, но она никого и ничего не замечала. Ею овладела апатия. Тело стало ватным и непослушным. Пустым взглядом она смотрела на плакат на стене. Время от времени на глазах появлялись слезы.

В конце коридора показался уже знакомый врач. Женя встала. Сердце бешено забилось. Не помня себя, она побежала навстречу.

— Ну!.. — только и смогла произнести она.

Врач посмотрел на нее с грустью и сожалением.

— Мы сделали все возможное… Состояние критическое. Пуля задела сердце… Большая потеря крови. Он в глубокой коме… Жизнь поддерживают аппараты. В общем, спасти его может только чудо.

— Мне можно к нему?

— Пока нет. Палату готовят… Девушка, милая, вы ему ничем не сможете помочь.

— Я хочу быть с ним, — произнесла Женя не терпящим возражения тоном.

— Ну… хорошо, — сдался Александр Николаевич, — я постараюсь уладить этот вопрос, а пока советую вам отдохнуть.

— Я останусь здесь.

Врач вздохнул и покачал головой.

— Вы очень слабы, перенесли тяжелый стресс…

— Я останусь здесь.

— Женя, — тихо позвал знакомый голос.

Женщина оглянулась и бросилась к Леониду.

— Ну, ну, все хорошо…

Александр Николаевич удалился.

— Женька, иди отдохни. Я посижу здесь.

Женя мотнула головой.

— Пойдем, сядем, — Леонид повел ее к креслу. — Иришка сейчас с Татьяной Матвеевной. С ней все хорошо. Успокоилась.

Женщина кивала, вытирая слезы.

— Спасибо, ты настоящий друг.

Никита собирался основательно. Не торопясь. Один Бог знает, на сколько может затянуться охота. Тайга спешки не любит и ошибок не прощает. Иная вещь, кажущаяся безделицей здесь, в тайге может спасти от верной гибели. Поэтому времени на сборы Никита не жалел. Лучше потерять час здесь, чем здоровье или жизнь там.

— Кажется, всё, — Никита завязал рюкзак и отнёс его к двери.

Он ещё раз прикинул в уме всё, что ему может понадобиться, и, убедившись, что ничего не забыл, занялся оружием.

Аня тихо сидела за столом, подперев руками щёку, и молча наблюдала за сборами мужа. Она боялась предстоящей разлуки, но остановить Никиту не могла. Она знала, что это бесполезно и ни к чему хорошему не приведёт. Никиту сейчас ничто не могло остановить. Он не успокоится, пока не убьёт проклятого зверя.

— И всё-таки есть в этом хищнике что-то особенное, не присущее волчьему племени, — Никита выложил на стол охотничий нож, топор и боеприпасы. В руки он взял карабин и приготовил его к чистке.

Аня приподняла брови.

— Я не раз охотился на волков. И читал про них много. Но с таким экземпляром не сталкивался. Волки живут стаей, а этот один. Одиночки, конечно, у них бывают. Но это другой случай. Одиночками, или бирюками по-нашему, становятся чаще всего больные или ослабленные звери. Стая таких изгоняет. И они вынуждены следовать за прогнавшими их собратьями и питаться жалкими остатками с их стола. А этот волк сильный и здоровый. Он сам мог бы стать вожаком. Почему же он один?

— Может, он и в самом деле не волк, а злой дух, оборотень? — испуганно прошептала Аня. — Про него люди всякое рассказывают.

— Делать людям нечего, вот и рассказывают, — отмахнулся Никита. — Не дух он, не чёрт и не дьявол. И скотину режет вовсе не из мести. Говорю же, одиночка он, в этом всё и дело! Когда-то, по неизвестным причинам, стая прогнала его, а свою он создать не смог. Ну и со временем привык быть один. А одному тяжело. Лось или кабан ему не по зубам. Вот он домашний скот и губит. Только убивает он больше, чем съесть может. Так и на этот раз. Жеребёнка хоть покромсал немного, а кобылу вообще не тронул. Убил только. И всё. Похоже, ему просто нравится убивать…

— Ой, Никитушка, боюсь я что-то, — Аня передёрнула плечами.

— Перестань. Ещё не хватало нытье твое слушать перед дорогой.

— Нет, нет, не буду, — Аня замотала головой.

— Ну и ладненько! — Никита широко улыбнулся. — Давай, накрывай на стол. Я сейчас закончу, поужинаем и спать. Завтра вставать рано. Нужно выспаться. Собак покормить не забудь. Ладу и Кинжала я с собой возьму. Без них сейчас в тайге делать нечего. Снегу почти не осталось.

Аня послушно встала и скрылась на кухне.

— Ты, главное, не переживай, — Никита щелкнул затвором и спустил крючок, проверяя слаженность работы механизмов. — Знай, со мной ничего не случится. Сделаю дело и вернусь. Когда, не знаю. Но пока не убью каналью, не вернусь.

Аня незаметно смахнула слезу.

— Я буду ждать, — проговорила она, — и молиться за тебя.

— Вот и отлично, — Никита отложил в сторону карабин, — я знал, что ты у меня чудо!..

… На следующий день, не дожидаясь рассвета, Никита встал, плотно позавтракал и быстро собрался.

Аня, смотрела на него, боясь упустить малейшее движение.

Никита повесил на пояс топорик и спрятал в голенище сапога широкий охотничий нож. Карабин занял свое место в чехле у рюкзака.

— Ну, всё, пока, любимая. Жди, — поцеловав Аню, Никита вышел из дому.

На улице было холодно, но по ясному небу и отсутствию ветра Никита понял, что день будет спокойным. Оглядевшись по сторонам, он чуть слышно свистнул. Издровяного сарая выбежали две крупные темно-серые лайки. Радостно поскуливая, они запрыгали вокруг хозяина, помахивая хвостами — бубликами.

6
{"b":"654332","o":1}