— Мне очень жаль, мистер Онода, но я должен попросить вас не пытаться выйти на поле прямо сейчас, — сказал настойчивый голос, и широкая ладонь легла на плечо. — Об этом позаботятся.

Онода оглянулся, впервые понимая, что он действительно пытался выйти на квиддичную площадку. Он даже не думал об этом и бежал на автопилоте.

— Профессор Пьер, — тупо сказал Онода.

— Сядьте, мистер Онода, — добродушно предложил Пьер, указывая на пустое место на скамье, на которой он сидел. — Ваш друг получит лучшую возможную помощь, обещаю.

Онода безмолвно сделал как сказали и сел на скамью, не отрывая глаз от места, где лежал Наруко, где толпа людей постоянно росла по мере того, как на поле выходили учителя и команды Гриффиндора и Рейвенкло начали спускаться, чтобы понять, что произошло.

Одетый в синее с бронзовым игрок слетел на землю со скоростью метеора, и Онода знал, что это Имаизуми, даже раньше, чем увидел его лицо.

Имаизуми выглядел потрясенным настолько, будто не мог до конца поверить, что скорчившаяся на земле фигурка — действительно его противник.

— Наруко, — сказал он, и его голос должен был звучать сердито, но был скорее лишь слишком детским и безнадежно потерянным. — Эй, Наруко? Что ты делаешь, идиот, мы должны… должны…

Подойти поближе ему не дал один из его товарищей по команде, старший мальчик в очках, быстро приземлившийся перед ним и твердо положивший руку ему на плечо. Он что-то проговорил Имаизуми прямо в ухо, и это заставило его замереть и попытаться сбросить удерживающую его руку. Однако мальчик в очках продолжил говорить, и вскоре Имаизуми успокоился достаточно, чтобы согласиться просто смотреть, как профессор трансфигурации создает летающие носилки. Один из старших мальчиков с Гриффиндора — Тадокоро, подумал Онода — аккуратно перенес неподвижное тело Наруко на них, осторожно разместив его руки и ноги.

Неожиданным стало то, что, учитывая неустойчивые, кажется, отношения между ним и Наруко, Тадокоро все же нашел время взъерошить мокрые волосы Наруко непривычно нежным движением, перед тем как отступить и позволить носилкам унестись прочь.

Как только небольшая группа, собравшаяся вокруг Наруко, покинула поле, Канзаки дунул в свисток, выдернув Оноду из охватившего его состояния холодного оцепенения.

— Пенальти Рейвенкло за нарушение загонщика! — Он повысил голос, чтобы перекричать шум дождя. — Гриффиндор может сделать один штрафной бросок!

Имаизуми поднял голову, каждая черта его лица выражала недоверие.

— Что? — переспросил он, и Онода услышал в его голосе гнев с примесью удивления. — Что вы сказали?

Канзаки быстро взглянул на Имаизуми с бесстрастным лицом.

— Матч продолжается. Как вратарь Рейвенкло, ты нужен возле своих ворот.

— Но вы не можете — Наруко пострадал, мы собираемся просто игнорировать это? — недоверчиво спросил Имаизуми, вырываясь из рук пытающегося удержать его товарища по команде. — Вы не можете серьезно ожидать, что я поверю, что удар битой по другому игроку можно компенсировать гребаным штрафным броском…

— Имаизуми… — предупреждающе сказал Канзаки.

— И мы серьезно собираемся вести себя так, будто ничего не случилось? Мы даже не знаем еще, как сильно он пострадал, и собираемся продолжать играть? Каваде позволено продолжать играть?

— Видимость плохая, Имаизуми, Кавада уже наполовину размахнулся и, вероятно, не мог увидеть Наруко вовремя, чтобы остановиться, — пояснил Канзаки с опасным блеском в глазах. — Это было сочтено неизбежным, так что пенальти будет незначительным, чтобы показать это. Вы действительно хотите, чтобы ваша собственная команда была оштрафована еще?

Имаизуми открыл рот, чтобы возразить, но, должно быть, подумал лучше, потому что отвернулся, ничего не сказав. Когда он взобрался на метлу, чтобы лететь обратно к воротам Рейвенкло и ждать, его движения были порывистыми, а глаза потемнели от злости.

В конце Рейвенкло оказались победителями, но это происшествие стало переломным моментом для целой игры.

Имаизуми не удалось остановить ни единого броска весь остаток матча, и только ловец Рейвенкло смог одолеть гриффиндорского в сумасшедшей схватке за снитч, что позволило Рейвенкло сохранить лидерство и выиграть со счетом 170:60.

Когда матч закончился и поле опустело, Оноде пришлось проталкиваться через толпы людей в поисках Имаизуми. Значительных усилий потребовало только пробраться туда, где собралась квиддичная команда Рейвенкло, но, даже когда он туда попал, Имаизуми он так нигде и не увидел.

Уже ушел? — задумался Онода. — До начала встречи команды и даже не сняв квиддичную форму?

— Эм… простите? — остановил Онода первого игрока Рейвенкло, к которому подошел и которым оказался тот в очках, остановивший Имаизуми раньше. — Вы не знаете, где я могу найти Шунске Имаизуми?

Старший мальчик посмотрел на него с любопытством.

— Он ушел сразу, как закончился матч, и направлялся в сторону Запретного леса, думаю, — сказал он. — Наверное, пошел искать метлу своего друга — она улетела в том направлении, когда он упал.

Онода поблагодарил мальчика и быстро направился к лесу, срываясь на бег, несмотря на то, что при этом дождь бил в лицо.

Но как только он пришел к опушке леса, Имаизуми скоро нашелся — правда, к тому времени он промок до костей и дрожал. Дождь поставил видимость под вопрос, но было тяжело не заметить мальчика выше обычного ростом в синей мантии, который сражался за метлу с особенно колючими кустами ежевики.

Имаизуми преуспел в вытаскивании метлы из зарослей, как раз когда Онода приблизился, и Онода увидел, что первое, что он сделал, освободив ее, — это поднес рукоятку поближе к глазам, словно разыскивая повреждения. Онода подумал, что, должно быть, слышал несколько мрачных слов вполголоса об «ужасном поводе для метлы», но легко мог просто ослышаться из-за шума ветра.

— Шунске, — сказал Онода, и Имаизуми заметно напрягся, поворачиваясь с метлой, неловко сжатой перед собой, будто чтобы спрятаться за ней от того, кто смог приблизиться к нему незамеченным.

— Сакамичи, — признал его Имаизуми после паузы и неохотно опустил руки, сообразив, что это всего лишь Онода. — Я думал, ты уже вернулся в замок.

Слова «проверить, как там Наруко» не прозвучали, но Онода все равно услышал их громко и четко.

— Я подумал, что буду путаться под ногами, если приду так скоро после матча, и задумался, куда ты ушел, — сказал Онода искренне, но тщательно подбирая слова. — На самом деле, я забыл про метлу, но если тебе удалось найти ее, думаю, мы можем вернуть ее вместе… если хочешь?

Ты тоже можешь зайти к нему, знаешь, — действительно хотел сказать Онода, но понятия не имел, как Имаизуми воспримет это, так что эти слова тоже остались несказанными.

Имаизуми помолчал, перед тем как ответить, как будто осторожно продумывая ответ.

— Если ты все равно идешь, наверное, я могу пойти с тобой, — сказал он. — И ты прав, мы должны, по крайней мере, вернуть метлу.

Имаизуми поднял руку, чтобы убрать с лица пряди волос, и Онода заметил кое-что, что заставило что-то в животе неприятно сжаться.

Он был уверен, что Имаизуми знал заклинание, позволяющее раздвинуть ветки, но даже если и знал, было ясно, что он предпочел не использовать его, потому что его руки были покрыты царапинами. Со скребущим чувством Онода понял, что Имаизуми, должно быть, продирался сквозь заросли, в которые попала метла Наруко, с голыми руками, лишь с минимальной защитой в виде квиддичных перчаток.

— Пойдем, Сакамичи, — сказал Имаизуми, и Онода вернулся в реальность.

— Ох… да, верно, — согласился Онода, хотя не мог выбросить из головы вид царапин на руках Имаизуми и избавиться от ощущения, что, несмотря на то, что в лазарете был Наруко, больше в тот момент нужно было присматривать за Имаизуми.

*

К тому времени, как Онода и Имаизуми вернулись в замок, почистили и высушили свои мантии настолько, чтобы не привести в ярость хогвартских уборщиков, они обнаружили, кажется, всю гриффиндорскую квиддичную команду, ждущую у дверей лазарета и переговаривающуюся на пониженных тонах. Лица их были по большей части мрачные, и Онода постарался убедить себя, что это только потому, что они проиграли матч, а не потому…