Каким-то чудом парень понял туманные попытки Оноды объяснить отсутствие реакции у Наруко, потому что он закатил глаза, приблизился, схватил Наруко за запястья и бесцеремонно отдернул его руки от ушей.

— Эй… ауч, что за нахер? — рявкнул Наруко, оглянувшись вокруг, чтобы увидеть, кто его схватил. Онода почти ожидал, что лицо Наруко побледнеет, когда он увидит смотрящего на него старшего, но вместо этого его друг всего лишь глянул и злобно — но не очень точно — пнул в голень своего похитителя. — Отпусти меня, тупой старик — я тут разговаривал!

— Разговаривал заткнув уши, уверен, это было очень важно, — сухо сказал парень, не ослабляя хватки и, кажется, даже не испытывая особого неудобства из-за своих усилий. — Поговоришь позже, мелкий, а теперь твоему другу пора уходить, а тебе — сесть на скамейку с остальными как хороший маленький… матерь божья!

Онода не был полностью уверен, толкнуло ли его на это слово «маленький» или нет, но, какой бы ни была причина, Наруко выбрал именно этот момент, чтобы рвануться вверх и вонзить свои острые зубы в руку старшего, заставив того ослабить хватку настолько, чтобы позволить ему наконец вырваться на свободу.

Наруко отступил на безопасное, по его мнению, расстояние и высунул язык, издевательски оттягивая вниз веки.

— Ха, это тебе за то, что пытался удерживать великого Шокичи Наруко, недоумок.

Несколько минут старший мальчик молчал, потирая укушенную руку. Наконец он поднял голову, и выражение его лица было откровенно пугающим.

— Ты покойник, фасолина.

Самодовольство на лице Наруко сменилось угрозой.

— Кого это ты назвал… о черт.

Удивление отразилось на его лице, когда Тадокоро рванул к нему с тревожной для кого-то таких размеров скоростью. Оноде показалось, что смотреть, как он приближается к тебе, — это все равно, что стоять на пути мчащегося поезда, и он одновременно был благодарен, что не находится на месте Наруко, и опасался за судьбу своего друга.

Не нужно говорить, что Наруко бежал так, словно его жизнь зависела от этого, хотя и продолжал вызывающе громко смеяться.

— Увидимся, Сакамичи! — бросил Наруко через плечо, пересекая квиддичную площадку, вероятно нимало не обеспокоенный тем, что разъяренный товарищ по команде дышит ему в спину. — Встретимся в Большом зале позже?

— При условии, что от тебя что-то для него останется позже! — крикнул в ответ парень.

— Да неужто, ты, гигантский слоупок!

— Ты не сможешь бегать вечно, придурок!

— Чего-чего? Ничего не слышу, ты пыхтишь, как старик, которой взбирается по лестнице!

— Черт подери — я не такой старый!

Несмотря на то, что ему не хотелось оставлять Наруко наедине с его судьбой, Онода — потому что остальная часть команды Гриффиндора посматривала в его сторону с подозрением — понял, что подзадержался на поле. Конечно, это имело смысл — теперь было время гриффиндорцев для тренировки, невзирая на (драку? гонку?) Наруко и другого парня, а из разговоров с Имаизуми и Наруко Онода знал, что квиддичные команды часто скрывают происходящее на тренировках. Вероятно, они не начнут, пока не убедятся, что Онода ушел.

Так что он решил, что, по-видимому, в его интересах понять намек и уйти.

В идеале план Оноды состоял в том, чтобы вернуться в замок, не сталкиваясь с пугающими старшими учениками, но судьба в тот день определенно была не на его стороне. Он вышел за пределы квиддичной площадки, замечая, что товарищей по команде в поле зрения нет — должно быть, они ушли без него.

Вздохнув, Онода понадежнее устроил на плече Чистомет и приготовился возвращаться в замок один. На самом деле, он не и не ожидал, что его подождут, но немного надеялся, что, по крайней мере, Мики (или даже Макишима, подсказал его разум) могла заметить его и позаботиться, чтобы он не остался.

Это не так важно, и в любом случае был шанс, что Имаизуми ждет его в Большом зале.

Все в порядке.

Но когда Онода вышел, его присутствие заметил другой человек, прислонившийся к задней стенке зрительских трибун, будто ожидая кого-то. Онода не узнал его и решительно приготовился пройти мимо так быстро, как только можно, не создавая впечатления, что убегает, и избегая зрительного контакта.

К несчастью, у мальчика были другие планы.

— Эй, подожди секунду…

Внезапно мальчик оказался перед ним, преграждая путь. Он вгляделся в лицо Оноды, и его холодные глаза засветились пониманием.

— Аха! — воскликнул он, и его указательный палец замер в дюйме от носа Оноды. — Я знаю, кто ты!

Онода сделал один осторожный шаг назад.

— П-правда? То есть я не…

Ужасная мысль пришла ему в голову, и он еще раз взглянул на старшего ученика.

Онода никогда не встречал его раньше, но, несмотря на это, понял, что знал, кто это. Он узнал эти гладкие темные волосы, убранные с точеного лица белым ободком, несмотря на то, что они были растрепанными и спутанными, когда Онода видел их в прошлом — и только издали. И он был одет в обычную школьную мантию вместо изумрудно-зеленых цветов его команды, но в нем все еще было легко узнать Джинпачи Тодо, звездного ловца квиддичной команды Слизерина.

И на Оноду он смотрел так, словно тот был чем-то, что он только что отскреб с подошвы своего ботинка.

— Ты тот второкурсник — новый проект Маки-Маки, — неприязненно добавил он, с упрямым лицом скрещивая руки на груди. — Ну? Что ты можешь сказать о себе?

Онода моргнул.

— Я не…

— Ты же понимаешь, в чем ошибся, не так ли? — перебил Тодо, раньше чем Онода смог ответить. — Имею в виду, я не идиот — я точно знаю, что произошло. Не знаю, почему Маки решил, что должен сделать это у меня за спиной, но он, по крайней мере, должен был знать меня достаточно хорошо и понять, что нет шансов, что я не узнаю, как он всучил позицию ловца очкарику-новичку, — сказал Тодо со следами недовольства в голосе. — Не то чтобы это просто небольшая борьба за власть между нами двумя, и намек на это, честно говоря, немного оскорбляет. Ты бы так не сказал? — потребовал он ответа, неожиданно обратившись к Оноде.

Онода подпрыгнул он внезапного вопроса.

— Я, эм…

— О, но я не жду, что ты что-то поймешь об этом, — вздохнул Тодо, отступив и убирая пряди волос с глаз. — В конце концов, ты, вероятно, никогда раньше не играл в квиддич серьезно. Ты не знаешь, как это — доводить себя до предела на виду у кого-то, кто действительно достоин видеть твои усилия, — ты едва ли постигнешь, на что эта связь между соперниками похожа. Я был под впечатлением, что Маки чувствует то же, конечно, но… ну, как я уже сказал, это вроде как обидно.

Онода не совсем понял, пытается ли Тодо обвинить его за то, что он косвенно стал причиной того, что Макишима ушел с позиции ловца, или всего-навсего хочет озвучить кому-то свои жалобы.

— Я не… — начал Онода, полностью уверенный, что его снова перебьют, но вместо этого сразу обнаружил на себе пристальный взгляд бледных глаз Тодо — и это, как оказалось, было не особенно приятно. Он сглотнул и заставил себя продолжить. — Я не думаю, что Макишима намеревался… оскорбить вас, Тодо, сэр.

Тодо прищурился.

— Ну, я должен надеяться, что нет! — обиженно сказал он. — Но результат тот же, верно? Он оскорбил меня, и сделал это, отбросив наше соперничество, как прошлогодние конспекты по истории магии, и намекнув, что тощая невезучая помеха вроде тебя — это все, что нужно, чтобы победить меня. Ты понимаешь — хоть чуть-чуть — почему я расстроен?

— Наверное? — осторожно сказал Онода.

— Ну слава Богу за это, не знаю, что бы я делал, если бы ты был совсем бестолковым — наверное, я должен быть благодарен, что Маки, по крайней мере, такого высокого мнения о моих способностях, — сказал Тодо, критически оглядывая Оноду, — что не подкинул мне полностью безмозглого соперника. Но теперь настоящий вопрос в том… теперь, когда я тебя увидел, что именно мне с тобой делать?

— С-со мной? — переспросил Онода с растущим в глубине души страхом.

О боже. Он покойник. Тодо определенно был из тех слизеринцев, которых ему стоило пытаться избегать. Онода был глупцом — Манами заставил его поверить, что Слизерин всего лишь еще один факультет, а люди с него в большинстве своем безобидны и могут стать друзьями, если дать им шанс.