Онода ждал, к тому моменту все сильнее переживая.

— В основном, — продолжил Макишима, — мы все — команда то есть — согласны, что у тебя есть потенциал, но тебе и по-прежнему нужно многому учиться. Ты пока второгодка, так что это не последний шанс для тебя — у тебя все еще есть достаточно времени, чтобы улучшить свои навыки, и мы все возлагаем на тебя большие надежды в будущем. Понимаешь?

— Да… — сказал Онода, и его сердце дрогнуло от осознания, что эти слова — вежливый отказ.

Вежливый или нет, смысл не менялся. Неудача была неудачей.

Помня, что Макишима все еще здесь и, вероятно, хочет сказать больше, Онода постарался сдержать внезапный натиск отчаянья, чтобы, по крайней мере, закончить разговор и оставить настолько хорошее впечатление, насколько возможно в сложившихся обстоятельствах. Горло сдавило, словно стоит ему вдохнуть — и он расплачется, но он попытался проглотить комок.

— Хорошо, — продолжил Макишима, словно Онода и не был на грани краха. — Тогда, наверное, увидимся на тренировке в следующую субботу.

— Ладно, спасибо, — выдавил Онода, моргая, потому что слезы, несмотря на все усилия, застлали глаза. Не плачь, не плачь, мысленно уговаривал он себя — будет неплохо избавить себя от этого последнего унижения. — Я обязательно… погодите, — сказал он, когда сказанное Макишимой окончательно встало на свое место. — Что?

— Я сказал, увидимся на тренировке, — сказал Макишима с таким видом, словно не совсем понял, как реагировать на выражение лица Оноды, которое, как Онода теперь понял, было совершенно не к месту в свете нового понимания, о чем на самом деле Макишима говорил с самого начала. — Ты ведь собирался прийти, верно?

— То есть… мне можно посещать тренировки? — спросил Онода, едва осмеливаясь поверить, что услышал все правильно. — Чтобы… тренироваться с остальными членами команды?

— Ну… да, — сказал Макишима, неловко потирая затылок. — Я же только что сказал, что тебе все еще надо многому научиться, и для всех, вероятно, будет немного обидно, если наш новый ловец не придет на первую тренировку, ты не думаешь?

— Да! Думаю, будет, и… потому что я ловец?

— …Да? — ответил Макишима.

— О, — сказал Онода.

— О! — воскликнул он снова, когда правда окончательно уложилась в голове, неспособный подавить искреннюю восторженную улыбку, глядя на высокого четверокурсника.

Он едва мог поверить в свою удачу.

Онода посильнее сжал кулаки и сказал:

— Большое спасибо! Я обещаю, что буду усердно трудиться и стараться изо всех сил, чтобы стать таким ловцом, которого эта команда заслуживает!

— Э… ладно? — сказал Макишима. — Суббота в 11:00, запомни.

— Да! Конечно! — сказал Онода. — Я непременно приду, обещаю! Я не опоздаю — я обязательно приду, по крайней мере, на полчаса раньше. Или даже еще раньше, если вы считаете, что так будет лучше!

— В 11:00 будет нормально, — устало сказал Макишима. — И это все, что мне оставалось сказать, так что… увидимся, Сакамичи.

— Да! До свидания, Макишима! И еще раз спасибо!

— Не то чтобы это был только мой выбор, — Макишима, вероятно, собирался сказать это безразличным голосом, но Онода подумал, что, несмотря на это, он звучал немного удивленно. — Однако не за что.

*Примечание: Идиома Break a leg соответствует нашей «Ни пуха ни пера» — суеверное пожелание худшего, чтобы отвести неудачу.

========== Глава 18: В которой у Юске Макишимы есть больше чем один не очень тайный поклонник ==========

Комментарий к Глава 18: В которой у Юске Макишимы есть больше чем один не очень тайный поклонник

Онода узнает, какими странными… и страшными могут быть игроки в квиддич.

Если Онода думал, что Имаизуми и Наруко будет приятно услышать, что он попал в команду по квиддичу, то скоро он обнаружил, что ошибался.

Имаизуми и Наруко были вне себя от радости, когда услышали, что Онода занял позицию хаффлпаффского ловца. На лице Имаизуми появилась одна из его редких искренних улыбок, когда Онода, не переводя дыхания, выпалил свои новости, а Наруко (предсказуемо) взял Оноду в захват и с энтузиазмом взъерошил ему волосы.

— Вот дерьмо, ты в самом деле это сделал, Сакамичи! Не могу поверить! — воскликнул Наруко, игриво потянув Оноду за волосы, не в силах сдержать ликование. — Теперь нас трое!

Эти слова — сказанные с искренним восхищением — были, наверное, слишком удивленными для того, кто был полностью уверен, но Онода не винил в этом Наруко. Он тоже до сих пор не мог поверить, что попал в команду, и сильно подозревал, что причина этого больше связана с действиями Макишимы, нежели с сомнительными способностями к квиддичу самого Оноды.

Он надеялся, что Макишима, возможно, захочет дать объяснения позже.

— Когда у тебя первая тренировка? — спросил Имаизуми, отвлекая Оноду от его мыслей. Улыбка Имаизуми к тому времени исчезла, но глаза сияли так, что было понятно, что он просто сдерживает свою радость, не показывая ее.

— В эту субботу, — сказал Онода, внезапно начиная нервничать от возможности озвучить свои подозрения. — Правда, всего на пару часов. Думаю, кто-то забронировал площадку после нас.

— О, тогда это, наверное, моя команда! — сказал Наруко. — Не могу точно вспомнить, когда будет наша — я был слишком взволнован, чтобы слушать, когда они объявляли — но это имеет смысл, раз уж обеим нашим командам понадобится тренироваться все возможное время!

Онода задумался, не пропустил ли он что-то, потому что Наруко, кажется, подразумевал что-то конкретное.

— Ну да, я знаю, что тренировки важны. Но почему это важно именно для нас? — спросил он, немного запутавшись. Если бы речь шла только об Оноде, он бы понял, потому что ему действительно надо тренироваться как можно больше, но Наруко-то, вероятно, уже был игроком лучше среднего, даже по хогвартским меркам. Если остальные из команды Наруко такие же талантливые, то им должно быть не о чем волноваться.

— Потому что первый матч сезона будет уже через месяц — не говори, что ты еще не слышал, Сакамичи? — вытаращил глаза Наруко. — Гриффиндор против Хаффлпаффа, Сакамичи, — это наш первый официальный матч, и мы будем играть друг против друга! Разве это не удивительно?

На секунду показалось, что комната ухнула куда-то вниз, но Онода сделал глубокий вдох, успокаиваясь, и мир постепенно начал приходить в норму.

— П-правда? Ты прав, это… в самом деле удивительно, — сказал он, хотя в голове был шквал сомнений.

На самом деле, Онода знал, что причин для этого не было. Он выбрал пробоваться в квиддичную команду, достаточно хорошо зная, что, если ему улыбнется удача, он должен будет играть против своих друзей. В любом случае разве не в этом весь смысл? Разве они все не хотели играть в квиддич вместе, несмотря на то, что были на разных факультетах?

Кажется, существовало значительное различие между надеждой на возможность сделать что-то в будущем, и знанием, когда именно это случится. Столь многое могло пойти не так, и Онода до сих пор не был уверен, что он чувствует по поводу соперничества с одним из своих лучших друзей с намерением победить его в чем-то. Это заставляло Оноду чувствовать себя неловко — одновременно кем-то, кто больше всего хочет, чтобы его друзья преуспевали, и начинающим спортсменом, который беспокоится, что может проиграть кому-то, кто лучше, чем он.

Как бы то ни было, в конце концов единственным, чем он смог себя успокоить, было знание, что, поскольку он был ловцом, а Наруко был охотником, их роли в команде не слишком-то влияли друг на друга. И его друзья казались, по крайней мере, довольными этим результатом, так что Онода не видел причины, почему бы ему не быть хотя бы счастливым за них.

Может, в конце концов это будет не так уж и плохо…

Даже за пределами восхищения Оноды тем, что он попал в команду Хаффлпаффа по квиддичу, его жизнь складывалась неплохо. Онода посещал уроки, и после того как он до неузнаваемости испортил несколько заданий по зельям и в наказание написал соответствующие эссе, он медленно, но верно стал заниматься лучше.