И когда Аракита объявил, что они заканчивают «этот унылый ебучий спектакль», Онода испытал такое облегчение, что у него даже не было сил пожалеть о том, что он, вероятно, только что уничтожил любой свой шанс попасть в квиддичную команду.
Во всяком случае, сначала.
Только когда он подошел к одной из скамеек, стоявших по краям площадки, и сел, он вспомнил, почему так сильно хотел в первую очередь этого, и неуверенность снова начала терзать его.
Он провалится — уже провалился, скорее да, чем нет. Оноде никак не попасть в команду теперь, после того, как он так плохо показал себя. Аракита его ненавидел. Несмотря на все его усилия и все тренировки, Онода позволил всему пропасть впустую.
Он подвел Имаизуми и Наруко, которые трудились изо всех сил, чтобы попасть в свои команды, и с нетерпением ждали, что смогут сыграть в квиддич с Онодой… Они скажут, что все в порядке, и постараются успокоить его, конечно же, но он знал: в глубине души они будут, по крайней мере, немного расстроены.
Но хуже всего было то, что он подвел себя. Он был таким идиотом, что позволил себе подумать, что если он очень сильно захочет чего-то, то у него получится — разве ему не следовало уже знать лучше? Некоторые люди могли выделяться и делать удивительные вещи, и Онода не был одним из них. Он должен был признать это в самом начале и избавить себя от проблем.
Очевидно, что Манами вообще не понимал его, и любой интерес, который он мог испытывать к Оноде, был неуместен. Онода не винил его за желание найти друзей получше.
Онода был так погружен в свои сомнения, что почти не заметил, когда кто-то сел на скамью возле него, хотя уже замечал, что этого человека трудно игнорировать. Он был высоким и бледным, с копной зеленых волос, которая в значительной степени уменьшала возможность того, кто это мог быть.
Несколько долгих минут они сидели рядом в тишине. Сгорбленный Онода смотрел на землю между своих ног, пока Макишима от нечего делать вытягивал нитку из своих перчаток. Тем не менее Макишима наконец перестал ерзать и вздохнул, бросив быстрый взгляд на Оноду.
— Ну… Аракита говорит, что твои броски были самыми худшими из всех, что он когда-либо видел, — тоном светской беседы сказал четверокурсник.
Онода пристыженно отвернулся.
— Мне правда очень жаль. Я потратил ваше время, и…
— Аракита, каким бы очаровательным он ни был, такой же деликатный, как удар битой загонщика по яйцам, — сказал Макишима, неловко усмехнувшись собственной шутке. — Я три года был с ним в команде и ни разу не видел, чтобы он был с кем-то помягче, так что тебе не стоит принимать это слишком близко к сердцу, — он сделал паузу, вероятно осторожно подбирая слова. — Хотя, думаю, кое в чем он прав — кажется, позиция охотника в самом деле не для тебя.
— …Думаю, вы правы, — сказал Онода, и что-то сжало грудь. — Я просто… я не…
Следующие слова Макишимы были в любом случае неожиданными.
— Если ты не против, я хочу кое-что попробовать, — сказал он. — Сможешь еще раз залезть на метлу?
— …Хорошо, — неуверенно ответил Онода. Он чувствовал себя эмоционально истощенным испытаниями Аракиты, но Макишима, насколько он видел его, ему нравился, и он не хотел разочаровывать его. — Что вы хотите, чтобы я сделал?
— Просто подняться сейчас на пару метров в воздух, — сказал Макишима. — Когда поднимешься, я дам тебе инструкции, но обещаю, там ничего сложного.
Чувствуя себя немного сбитым с толку, Онода поднял метлу и вышел на траву. Он стартовал, заботясь о том, чтобы не подняться так высоко, как обычно, и заметил, что Макишима вытаскивает из-под скамьи корзину с чем-то и что в его сторону обращено много любопытных лиц.
Многие из них принадлежали членам команды Хаффлпаффа, и Онода беззвучно взмолился, чтобы справиться с этим, не опозорившись еще больше.
— Ладно тогда, — сказал Макишима. Он вынес корзину на площадку и поставил себе под ноги. — Мы не собираемся делать ничего сложного, просто потренируемся ловить — ловить без передачи, не волнуйся. Как звучит?
— Ох… звучит хорошо, — сказал Онода, все еще запутанный.
Тренироваться ловить? Макишима не вынес квоффл, поэтому Онода не понимал, что ему придется ловить.
Ответ на свой вопрос он получил быстро, когда Макишима сунул в корзину руку и вытащил что-то очень маленькое и ярко-оранжевое.
— Лови! — сказал Макишима без предупреждения и бросил этот предмет в направлении Оноды со всей силой.
Удивленный Онода едва успел собраться вовремя, чтобы поймать предмет, пока он не упал на землю. И только сжав его надежно в руках, он наконец понял, что это было — мяч для гольфа.
Эта вещь была настолько магловской, что, увидев ее посреди тренировки по квиддичу, Онода на миг опешил.
— Некогда отдыхать, Сакамичи, вот и новый летит! — окликнул Макишима, возвращая Оноду в чувство. Он взглянул как раз вовремя, чтобы увидеть, как Макишима бросает еще один мяч для гольфа в направлении, прямо противоположном тому, в котором он бросил первый.
Только выжав из новой метлы максимум, он смог вовремя поймать следующий мяч — подхватил его в воздухе, выдернув из падения. В этот раз у него не было шанса даже перевести дыхание, прежде чем Макишима бросил другой мяч в совершенно другом направлении, и Онода приготовился снова его преследовать.
Они повторили это десять, двадцать раз перед тем, как Онода потерял счет попыткам. Все его органы чувств были сосредоточены на движениях Макишимы и траектории крошечного оранжевого мячика, когда он проносился в поле его зрения. Большинство ему удалось поймать, но некоторые он упустил, иногда ошибаясь в оценке направления или просто не успевая догнать их вовремя. Макишима никогда не говорил ни слова о том, как у него получается — если он и злился на пропущенные мячи, то Онода не видел никаких проявлений этого. Макишима просто доставал следующий мяч и бросал его.
Упражнение — или что бы это ни было — продолжалось, пока корзина не опустела и некогда девственно-чистая трава квиддичной площадки не была усеяна яркими оранжевыми мячиками.
Макишима выпрямился и попробовал пошевелить плечами, будто проверяя, не больно ли — Онода только тогда понял, как много мячей он бросил ему.
— Неплохо, — сказал Макишима, и Онода не смог издалека понять по выражению его лица, было ли это задумано как искренний комплимент, или нет. — Теперь можешь спускаться, спасибо.
Онода сделал как было сказано и вернулся на скамью, а Макишима подошел к остальным членам команды, и они начали негромко обсуждать что-то между собой. Онода тем временем задумался, не должен ли он собрать мячи, но заметил, как один из старших игроков — Изумида вроде бы — рассеянно призывает мячи в корзину палочкой, прислушиваясь к разговору других.
Наконец они приняли какое-то решение, и участники основного состава команды Хаффлпаффа разошлись, направляясь к новым кандидатам по одному. Сердце Оноды пропустило удар, когда он понял, что настал момент, в который он наконец узнает, попал он в команду или нет — момент, которого он ждал почти год.
Онода заметил, что Мики говорит с четверокурсником Изумидой, и выражение ее лица невероятно счастливое. Кажется, она заняла свободную позицию загонщика, и Онода не мог не гордиться ей. Он был уверен, что ей понравится быть в команде и что она будет фантастически играть.
Онода сжал кулаки так, что костяшки побелели.
Теперь ему осталось волноваться только о себе.
К счастью, ему не пришлось долго ждать, пока один из членов команды подойдет к нему, и Онода приготовился к новостям, которые он принесет.
Только… пусть это не будет Аракита, беззвучно взмолился Онода.
Пожалуйстапожалуйстапожалуйста…
Человеком, который наконец подошел к нему, был Макишима, и Онода мысленно выдохнул с облегчением. Каким бы ни был окончательный вердикт, будет, по крайней мере, не так ужасно выслушать его от Макишимы, как от Аракиты — или кого-то еще, раз уж на то пошло.
— В общем, мы тут пришли к соглашению… более или менее, — сказал Макишима и пожал плечами, остановившись напротив Оноды. — И теперь мне надо сообразить, как бы это сказать… дай мне секунду.
