— Ты мне не папочка, — бормочу я ему в плечо и снова начинаю выгибаться — только лишь для того, чтобы устроиться поудобнее. Ну, или я пытаюсь убедить себя в этом. Мои джинсы трутся о клитор, и я чувствую, как у Бена пульсирует член…

Он смеётся, вытаскивая телефон из моих рук.

— Нет?

Я мотаю головой, и он протягивает руку, чтобы положить мобильник на край стола.

— Почему нет?

Движение Бена снова создаёт между нами трение. Я прикусываю нижнюю губу и пожимаю плечами в ответ на его вопрос, ощущая лёгкое покалывание от удовольствия, проникающее в моё тело. Пятки упираются в подушки дивана, и я слегка приподнимаю бёдра, чтобы снова почувствовать его слишком уж явную и крепкую эрекцию, выпирающую сквозь одежду. Сердце на мгновение замирает. Он что, возбуждён?

Я прочищаю горло, но голос всё равно срывается.

— Он никогда не брал мой телефон.

— Поэтому ты такая избалованная негодница?

— Я не негодница, придурок, — раздражённо фыркаю я и выворачиваю запястья. — Блять, у меня ещё куча дел, отпусти!

Бен начинает смеяться.

— Это какие? Отправить этому мудиле себя голышом? — прекратив улыбаться, он сжимает мой подбородок, чтобы я смотрела в его тёмные глаза. — Больше никаких подобных фоток, Рей. Он будет использовать их как компромат.

Мои руки обмякают. Хм… И правда. Я читала о всякой порно-мести, да и Армитажа я толком ещё не знаю. Но всё-таки закатываю глаза и напрягаюсь, когда Бен снова тянется за моим телефоном. Он отпускает мои запястья, и я начинаю ёрзать под ним, поворачивая голову, чтобы узнать, чем он там занимается.

У него в доступе мои сообщения и он, блять, конечно же пишет Арми. Я визжу и пинаюсь, пока он строчит что-то типа: «Это дядя Рей и я убью тебя, если ты ещё раз попросишь её сфоткаться нагишом». Я так зла, что мне хватает сил перевернуться на живот и схватиться за подлокотник. Но чёртов Бен обнимает меня за талию и тащит обратно под себя.

— И ещё, — протягивает он, печатая одной рукой, — перестань дрючить мою племянницу. Спасибо, Арчи.

— Он!.. — лопочу я. — Мы не!..

Бен швыряет мобильник через всю комнату (спасибо тебе, господи, за противоударный чехол) и обвивает мои руки. Щёлкнув языком, он устраивается поудобнее прямо у моей задницы. Хорошо, что он не видит моего лица, потому что я лежу с выпученными глазами, явно чувствуя его стояк.

— Я знаю, чем вы занимаетесь, Рей, — шелестит он мне на ухо. — И я прекрасно тебя понимаю. Парень из универа обращает на тебя внимание? И он такой клёвый, да?

Я сжимаю кулаки вместе с пальцами Бена. Да. Откуда он знает? Я робко киваю, и он вздыхает. А, ну понятно… Мама. Но мама с папой были ровесниками, и что с того? Если только он не имеет в виду По Дэмерона, с которым у мамы, вроде как, была интрижка. И Арми не такой уж и старый.

— Ага, поначалу они все такие, — произносит Бен. — Он пригласит тебя к себе, напоит… а тут и пестики с тычинками подоспеют.

— Ну я как бы не собираюсь с ним трахаться, — я пялюсь на свои руки, обхватываемые ладонями Бена, и пихаю его в пах. — И мне не десять. Я в курсе, что такое секс, дурачок. Хватит уже о «пестиках и тычинках».

Бен смеётся и толкает меня в задницу в ответ.

— А, ну окей. Он собирается тебя трахнуть, а ты не собираешься от этого кайфануть. Но он поработает над этим: помастурбирует, чтобы ты не сдрейфила. Так нормально?

Я с силой отталкиваю его бёдра, злясь на реакцию. Дядя начинает рычать, схватив меня за джинсы своими цепкими пальцами, и пылко давит членом на мою задницу. Сердце колотится: я двигаю бёдрами, теперь уже откровенно раздразнивая его, вместо того, чтобы просто поиграться. Я только хочу знать, окончательно ли я спятила. Вот и всё.

Да, я однозначно это чувствую. Бен замирает, когда я снова начинаю двигать бёдрами, выгибая спину, чтобы потереться о всю длину его ствола. Я дышу, уткнувшись в диванные подушки под доносящийся в паре метрах от меня смех из ситкома. Чёрт! Какого хрена я делаю?

Бен обвивает длинными пальцами моё бедро. Он помогает мне, да, помогает. И от этого кожу покалывает от наслаждения.

— Вам дали домашнее задание? — шепчет он. Его рука скользит под моим бедром к ширинке. — Что вам задали? Может, помочь?

Я застенчиво киваю с колотящимся сердцем.

— Э-э… математику и историю. Арми хотел, чтобы я пришла.

Бен расстёгивает мои джинсы и стаскивает их с задницы. Они слетают с лодыжек и падают на пол, а затем он снова склоняется над моей спиной и проводит кончиком носа по волосам. Он просто огромный. И тяжёлый. Сейчас я ощущаю реальное давление его члена, и мне становится стыдно.

— Вот как? — задумчиво произносит Бен. Он опускает руку мне между ног, и я начинаю трепетать от прикосновений к моей киске. — Передай ему, что твой папочка сказал: «только через мой труп».

Он дразнит меня, проводя подушечкой среднего пальца вниз по влагалищу через ткань трусиков. Всхлипнув, я дёргаю бёдрами, но Бен продолжает это делать. Я снова двигаю задницей по его паху, чтобы почувствовать его длину и потереться о её тепло прямо у самого входа. Найдя подходящее положение, я начинаю ёрзать ляжками.

— Ты мне не папочка, — повторяю я.

— Нет? По-прежнему дядя Бен? — спрашивает он, неторопливо лаская меня. — Я хочу, чтобы ты называла меня папочкой и вежливо отпрашивалась у меня увидеться со своим парнем.

Я зарываюсь лицом в подушку, чтобы скрыть румянец.

— Нет.

Бен опирается на бок, мы лежим лицом к телевизору, и я вижу, как его средний палец проходится по моему голубому нижнему белью. Другой рукой он берёт меня под голову и целует в висок.

— Тогда ты останешься здесь и будешь с папочкой смотреть всякие передачки, — воркует он, обведя клитор, и я поджимаю пальцы на ногах, сильно прикусив нижнюю губу. — Можем поиграть, пока ты не научишься хорошим манерам.

Поиграть. О боже. Я разрываюсь между диким возбуждением и желанием проблеваться. Эмоции переплетаются вместе, погружая меня в бездну тошнотворного чувства стыда, и я моментально на это подсаживаюсь. Оно жжёт мне кожу, проникая в голову, и мне это нравится. Это же мой дядя. Мы родственники. Но мне с ним так хорошо…

Во рту всё пересохло, и я пытаюсь проглотить ком в горле.

— Что значит «поиграть»?

Бен неторопливо целует меня в волосы и дразнит клитор кончиком пальца без всякой спешки.

— Только то, что мы делаем, — он двигает бёдрами, напоминая о своём стояке. — Или что-нибудь ещё.

У меня звонит телефон, и я тут же вырываюсь из охватившего безумия. Повернув голову, я смотрю на мобильник и вижу, как Бен берёт его и протягивает мне. Я сразу напрягаюсь от высветившегося «Арми» на экране.

Бен целует меня в щёку.

— Ответь, Рей. Не стоит быть грубой, — он посмеивается, касаясь моего подбородка, и, видимо, думает, что отпустил уморительную шутку.

— Я не буду отвечать! — огрызаюсь я. — Не… не сейчас уж точно.

— Оу… А почему нет? — Он убирает руку, и я слышу причмокивающие звуки. — Боишься, что он меня услышит? — Его средний палец скользит по моим трусикам сквозь влажные и припухшие складки. Всхлипнув, я хватаю Бена за руку. — Или боишься, что он тебя услышит?

— Дядя Бен… — мои веки начинают подрагивать, пока его палец блуждает по мягкой плоти, и я сжимаю его руку. — Что ты делаешь?!

Я раздвигаю ляжки шире, чувствуя, как он погружает кончик пальца глубже, поглаживая клитор. У меня дрожат ноги, когда костяшки его пальцев сгибаются под моей ладонью именно там, где нужно. Блять, да. Почти как «играться» с Арми, только в миллион раз круче. От жгучего удовольствия всё внутри сжимается.

Бен крепко меня держит, когда я ёрзаю и трусь задницей о его член. Он пару раз резко втягивает воздух и начинает меня передразнивать.

— Дядя Бен! — выдыхает он мне на ухо. — Ты играешь с моей киской, дядя Бен?! Я никогда не занималась такими гадкими вещами! — он толкается в мою задницу, даже не утруждая себя сделать это незаметно. — Ты когда-нибудь мастурбировала о подушку? Кусала пальцы, чтобы никто не слышал, как ты кончаешь?