Зарян утверждал, что основной контингент напавшей банды — это уголовники. Но были и черкесы. Примерно полтора десятка. Похоже, «горячие кавказские парни» польстились на денежную награду. Они, кстати, первыми отступили к воротам, когда поняли, что вместо беззащитных людей здесь казаки с ружьями.

Ранили наши охранники восьмерых бандитов. Четверых убили наповал. Возможно, еще были раненые, но смогли уйти. Из наших было только двое убитых, у остальных порезы стеклами. Митькина рана на спине выглядела устрашающе. Сам я зашивать такие глубокие порезы не умел, зато хранил в доме часть инструментов и лекарства.

Когда привезли врача, у меня уже все было готово. Иглы, нити и шприцы были простерилизованы. Так-то они у нас стерильные, но долго хранились, пришлось все прокипятить.

Доктор только глазами хлопал, пока я набирал в шприц новокаин, а затем обкалывал вокруг поврежденного участка на спине. Заставил доктора тщательно вымыть руки, нацепил на него марлевую маску и только после этого разрешил зашивать пациента. Позже смазал шов йодом, а самому Митьке выдал «секретные» лекарства. В смысле, антибиотики. Если начнет повышаться температура, то еще аспирин добавим.

Братья Митьки получили от меня указания и пообещали точно выполнять распоряжения и сидеть рядом с больным всю ночь. Я осмотрел остальных, порезы смазал йодом или присыпал стрептоцидом, выдал аспирин. Доктор тем временем оказывал врачебную помощь бандитам. Насчёт троих он сказал, что те не жильцы. Впрочем, меня бандиты не волновали. Сами пришли, сами виноваты. Похоже, господа немцы все обещанные мне десять тысяч потратили на наемников.

Полицейские пребывали в полном недоумении. Такого в городе еще не случалось. Бывало, что банды из пяти-десяти человек взламывали кассу какого-нибудь кирпичного завода. Но чтобы собрать, организовать и направить толпу, это было выше понимания полиции. До позднего вечера полицейские опрашивали всех, кто находился в школе. Погибших сторожей отнесли в будку рядом с воротами. Зарян обещал с утра заняться похоронными делами.

Мне же ночью поспать не удалось. Мы с Пашкой и Мишкой проявляли пленку. Пока часть сохла, обрабатывали следующие метры. Ту, что высыхала, просматривали, копировали фрагменты, снова проявляли и так далее. К шести утра у нас был скомпонован десятиминутный фильм для полицейских.

Появившихся чиновников из сыскного отдела я сразу повел в школьный кинозал показывать, что было нами отснято. Кино им понравилось.

— Ты смотри, всё как на ладони и всех видно! — радовались сыщики. — Это Сыч, за ним Шубутной.

Крупные планы у Пашки получились хорошо. Он же до последнего момента продолжал снимать из мастерской. Бандиты уже в окна камнями кидались, а Пашка все крутил ручку аппарата. Потом парня оттащили от окна, но он даже из укрытия много чего заснял. Мишкины обзорные кадры также оказались полезными. Полицейские смогли оценить масштаб нападения. Детально всех пересчитали. Оказалось, что нападавших было тридцать восемь человек. Мне показалось, что больше, у страха глаза велики. Как и предполагал Зарян, половина из них уголовники, треть черкесы, остальные — обычная городская пьянь. Оружия этот сброд не имел, но камнями разбили много окон.

Ко мне и защитникам школы вопросов не возникло. А чтобы и в будущем никто не предъявил претензий, я торопился доснять фильм. Имеющийся у нас материал срочно перекомпоновали. Немые фильмы тем и удобны, что в них не важно, какие слова говорит персонаж. Те кадры, где я отказывался продавать иностранцам чертежи техники, изменить не составило труда. В новой версии фильма у меня требуют формулу лекарства.

Стрелку похоронили, но я объяснил Заряну, что мне требуется для фильма собака. Зарян обмотал руку и с моим травматическим пистолетом изобразил бандита. Муха справилась на отлично. Прыгнула, чтобы вцепиться в рукав, а Пашка это заснял. Дальше смонтировали настоящие кадры гибели Стрелки.

Добавили эпизоды с Санькой, когда он предлагает привести помощь. Возле лаза под забором пришлось устраивать освещение. Но получилось отлично. Пашка выполнял мои указания, а Михаил в это время обрабатывал отснятые куски.

Попутно я решил добавить в фильм немного романтики. Теперь по сценарию Митька закрывал свою любимую девушку. Изначально фасовщиц не было в фильме. Теперь добавили. Демонтировали освещение в мастерской и перенесли лампы к фармакологам. Мне помогали все, кто был в школе, не задавая лишних вопросов. Стоило только сказать, что нужны куски накрахмаленной белой ткани, как тут же поварихи всё подготовили и отутюжили. Из этих отрезов я сделал головные уборы для девушек.

Из того запаса Вериной косметики, что использовали для артистов, удалось сделать достойный грим. Девицы выглядели, как картиночки. В белоснежных фартуках, с высокими накрахмаленными головными уборами они смотрелись необычно. В фильме мы демонстрировали фасовку аспирина. Банки с надписями «аспирин» стояли на переднем плане. Пусть народ посмотрит, какие красивые девушки причастны к созданию этого лекарства.

Выбрав самую симпатичную из девиц, я предложил ей сценку заигрывания с Митькой. Тот уже передвигался самостоятельно. Минут пять фильма были посвящены неуклюжим ухаживаниям парня. Девица ему якобы отказывает, но после, когда он закрывает ее собой (в нашем варианте от ружейного выстрела), девушка проникается любовными чувствами и сидит у постели больного.

Отсняли и смонтировали недостающие части фильма невероятно быстро — за неделю. Кадры с Заряном, где он помогает сыщикам искать преступников и пускает собаку по следу, пришлось убрать. Вставим в другой фильм. Сейчас по сюжету это было лишним.

Я торопился и подгонял парней. От городского головы уже пришло письмо, где он интересовался подробностями. По городу поползли совершенно нелепые слухи. В газете также написали нечто непонятное. Чем больше пройдет времени, тем невероятнее станут слухи. Нужно это дело пресечь.

Полицейские заверили, что опасаться мне нечего. Арестованы все, кого смогли отыскать и опознать по кадрам из фильма, и отдельно доктора Яблоновского. Конечно, господ немцев уже и след простыл, но мне точно ничего не угрожало. Устроить приём именитых гостей я вполне мог. Екатерине Михайловне пояснил, что арендую кинотеатр на день. Нет у меня другого места, куда бы я мог пригласить большое число гостей. Попросил госпожу Губкину закупить шампанского и водки. А еще показал, что такое «шведский стол» и какие закуски хотел бы видеть.

Приглашения были отправлены городскому голове и еще двадцати пяти дворянам. Софья Ильинична отобрала тех, кто много и часто присылал мне приглашения. Я ещё от себя добавил несколько известных в городе фамилий. Придут они или нет, дело десятое. Главное, что я их пригласил.

В разгар всей этой суеты вернулись мои «колхозники». Ученики были шокированы тем, что приключилось. В школе ещё не успели ликвидировать все последствия. Ворота вернули на место, а стекла вставили пока только фармацевтам.

Чтобы избежать многочисленных вопросов, я объявил, что подробности узнают из фильма и попросил собраться в зале. Кроме меня, Мишки и Пашки, никто не видел, что получилось из рядового детективного сюжета. Пригласили на просмотр премьеры всех, включая поварих, конюхов и охранников. Фильм ошеломил народ с первых минут. Зрители видели на экране реальные события, реальных бандитов с перекошенные злобой лицами. Кадры смерти Стрелки, любимицы всей школы, не оставили равнодушными никого. Женщины плакали не стесняясь. Мальчишки постарше еле сдерживались, но глаза блестели даже у взрослых мужчин.

Без преувеличения могу сказать, что триллер получился великолепным. Даже для двадцать первого века сюжет был неплох. А документальные кадры добавили драматизма. В конце фильма в титрах я указал, что только господ иностранцев играют актеры, все остальные персонажи оригинальные. Также в титрах упоминалось, что в роли погибшей собаки Стрелки снималась овчарка Муха. Завершался фильм текстом: «Светлая память Петру Харченко и Андрею Когтеву, погибших, защищая мирных людей».