Он выпрямился и убрал в шкафчик моющие средства, после чего медленно спустился вниз. Джон стоял у двери, Марк вроде бы затихарился на кухне. Судя по голосам, Синтия приехала вместе с Карлайлом.

А потом Джон воскликнул:

— Тори! Привет, дочурка, рад тебя видеть!

Райан как раз преодолел последние ступеньки, когда Джон подхватил дочь на руки. Тори заметила его, когда ее поставили на пол, и тут же подбежала.

— Райан!

Ее руки сомкнулись у него за спиной, и он с улыбкой обнял ее в ответ.

— Привет, принцесса. Волосы огонь.

— А что с волосами? — спросил Джон.

Райан ухмыльнулся Тори.

— Мелирование, да? Он-то заметит, только если ты в зеленый перекрасишься.

— Кажется, нас не представили, — раздался рядом женский голос.

Райан поднял глаза и впервые взглянул на бывшую жену Джона. Он, конечно, видел ее на фотографиях, но вживую она выглядела более хрупкой, не такой уверенной в себе. Или это из-за долгого перелета и округлившегося живота?

— Райан Уорд, — сказал он, не протягивая руку из-за тесноты в прихожей. — А ты, наверное, Синтия. Проходи, присаживайся. Что-нибудь принести? Может, воды или чая?

— Эм. — Она не сводила с него настороженного взгляда.

— Да, — прервал их Джон. — Давайте пройдем в дом и сядем.

Он провел их в гостиную и предложил Синтии самое удобное кресло. Она уселась и, кажется, невольно с облегчением выдохнула. Высокий блондин — судя по всему, Карлайл — устроился рядом на подлокотнике. Собственник или хочет занять позицию повыше? Джон неловко присел на край дивана.

Райан продемонстрировал свой статус, выбрав глубокое кресло-реклайнер. Низко и расслабленно, с расставленными коленями. Поза уверенности. Все эти маневры казались бы смешными, если бы не затрагивали детей.

Кстати, о детях…

— Эй, Марк, — позвал Райан. — Раз уж ты на кухне, захвати для мамы бутылку воды и давай иди к нам.

Марк появился спустя несколько секунд с бутылкой в руках и упертым выражением на лице. Тори заметила его и быстро заняла место на диване рядом с отцом. Марк угрюмо подал матери воду и сел в кресло с высокой спинкой, застыв в деревянной позе. Секунду-две все просто поглядывали друг на друга.

А потом Синтия кашлянула и начала:

— Как ты, Марк?

— Нормально.

— Я… мы, мы с твоим отцом, хотели с тобой поговорить. — Она жестом показала на Карлайла, и Марк нахмурился еще сильнее.

— Отчимом.

— Не перебивай мать, — рявкнул Карлайл. — Ты хоть знаешь, как она волновалась?

Джон поерзал.

— Слушайте, нам нужно обговорить все спокойно. И может, Тори пойдет посмотрит телевизор? Дело все-таки касается Марка.

— Вот еще, — заявила Тори. — Не пойду, я тоже хочу жить с тобой.

Райан поперхнулся. Синтия сверкнула глазами на Джона и пронзительным голосом воскликнула:

— Видишь?! Ты забрал у меня сына, а теперь еще и дочь хочешь украсть?

— Никто никого не крадет. И Марка я не забирал, ты сама его потеряла. В любом случае крик нам не поможет.

Карлайл развернулся к Тори.

— Идите наверх, юная леди. С тобой мы позже поговорим.

— Нет, — сказал Джон. — Если она сама в это влезла, то пусть уж остается. Давайте вместе все обсудим, выскажемся открыто. Но, Тори, сперва мы поговорим о Марке. Твоя очередь будет позднее.

— Марк всегда первый, — буркнула она, но все же отодвинулась вглубь дивана и затихла, поглядывая на всех настороженно.

— Ну что ж, — обратился Джон к Синтии, — как я понял, ты приехала, потому что хочешь услышать решение Марка непосредственно от него лично. Чтобы быть уверенной, что это правильный выбор.

Но она уже качала головой.

— Неправильный. Он должен быть дома, должен учиться в хорошей частной школе и жить с родителями и сестрой, а не ходить во второсортную муниципальную школу и ночевать в общежитии. — Она бросила на Райана гневный взгляд. — И кстати, почему посторонний лезет в наши семейные разговоры? У вас, молодой человек, разве нет дел где-нибудь еще?

Райан не двинулся, но глянул на Джона и приподнял бровь.

«Тебе решать».

Джон помедлил, но потом сказал:

— Он здесь живет. Его это тоже касается.

— Я не хочу обсуждать все при нем, — настаивала Синтия.

— Он такой же чужой, как и Брэндон.

— Что ты имеешь в виду? Брэндон мой муж.

Джон набрал в грудь воздуха. Райан не сводил с него взгляда, стараясь передать им всю необходимую поддержку. «Я могу уйти, могу остаться. Делай, как тебе нужно, малыш».

Джон произнес, просто и четко:

— Ты привела Брэндона в нашу семью, когда полюбила его. А я люблю Райана.

— Ты что?!

— Люблю его. И живу с ним.

Впервые за вечер Синтия лишилась дара речи и могла только беззвучно открывать и закрывать рот, словно рыба.

Марк коротко улыбнулся Райану. То ли наслаждался замешательством на лице матери, то ли посчитал, что про него и его выбор теперь забудут.

«Если бы. Пораскинь мозгами, пацан».

И естественно, первыми же словами Карлайла были: «Собирай вещи, Марк. Ты уезжаешь сейчас же».

— Ни за что! — Марк словно врос в кресло. — Мне здесь нравится, и никуда я не поеду.

К Синтии вернулся дар речи:

— Ты не будешь жить тут, с этим… извращенцем, — ткнула она дрожащим пальцем в сторону Райана.

— Ну-ка, сбавь обороты. — Голос Джона стал жестче. — Никаких ругательств. Райан мой бойфренд, как когда-то был твоим Брэндон.

— А он знал, что у тебя сын-подросток, да? — вскинулась Синтия. — Это он предложил привести Марка сюда? Поселить мальчика в одном доме вместе с вами?

— Следи за языком, — сказал Джон. — Тори незачем знать, в каком направлении идут твои мысли. То, что мы с Райаном стали встречаться, не имеет никакого отношения к переезду Марка. Разве что ребенка легче растить в доме, где есть двое взрослых. Марк мой сын. Я никогда не сделаю ничего, что бы ему навредило.

— Откуда мне знать?

В голосе Джона слышалась горечь.

— Ты же знаешь меня двадцать лет, Синтия. Ты не боишься за Тори, когда речь идет о Брэндоне, а ведь с ним вы знакомы всего четыре года.

— Шесть, — бросила Синтия со злобным удовольствием. Райан увидел, как этот укол попал точно в цель, и подсчитал: еще за полтора года до развода.

Внезапно пальцы Синтии сжались на подлокотнике и колене мужа до белых костяшек. Карлайл вроде как поглаживал ее по руке, чтоб успокоить, но Райан решил, что он скорее пытается разжать мертвую хватку.

— О господи! — сдавлено вскрикнула Синтия. — Господи, ты гей! Я же была с тобой, а ты гей! Ребенок… Мне надо провериться на ВИЧ… Если ты… Ты же мог принести домой любую заразу.

— Хватит, — резко оборвал ее Джон. — Синтия, послушай меня. С тобой и ребенком все хорошо. По крайней мере с моей стороны. До Райана у меня не было никого, кроме тебя. Никогда.

— Можно подумать, она в это поверит, — презрительно бросил Карлайл.

— А стоило бы. Я никогда ей не врал. И ни с кем не был, даже не думал ни о ком, ни о женщине, ни о мужчине, до развода. Потом, да, пробовал встречаться с женщинами, но не спал с ними. А потом появился Райан.

Синтия уставилась на Джона, как будто пытаясь просветить рентгеном, но через какое-то время все же кивнула.

— Ну да, ты и правда вечный бойскаут, всегда образцово-показательный. Но не сказать мне, что ты гей — как ни крути, это вранье.

— Тогда я не был геем.

Джон глянул на Тори, которая сидела с круглыми глазами, вжавшись в спинку дивана. Райан подумал, что она получила чуть больше взрослых разговоров, чем рассчитывала, но, может, так оно и лучше, чем держать все в секрете. Джон повернулся и к дочери и напрямую сказал:

— Когда я встретил твою маму, первого сентября в десятом классе, я подумал, что в жизни не видел никого красивее. И влюбился, вот так сразу. И следующие два года бегал за ней, пока она не сдалась. А потом мы поженились.

— Потому что я была беременна, — горько сказала Синтия. Она повернулась к Тори и опустила глаза, но продолжила глухим голосом: — Думаешь, ты бы вообще взглянул на меня после выпуска, если б не ребенок?