– Если вы думаете, что ваши слова комплимент, то, поверьте, это вовсе не так.

Герцог усмехнулся:

– Считайте как хотите, это ничего не изменит: вы были суровы, но рассудительны и справедливы. Это позволяет мне надеяться, что при общении с моими сестрами вы станете не только контролировать их поведение, но и будете к ним добры и справедливы. Так что, когда сказал, что вас мне рекомендовали, я имел в виду вас, мисс Свифт. Вы, сами того не зная, прекрасно себя зарекомендовали.

Его слова были как теплое одеяло в холодную зимнюю ночь, но, наверное, не стоит принимать так близко к сердцу его комплименты: ведь это просто орудие для достижения своих целей.

Герцог вытащил из кармана перчатки и с усмешкой напомнил:

– Итак, неделя. В следующий понедельник вы должны перебраться в мой дом вместе с Джозефиной, Наполеоном и новым гардеробом. До встречи. Улаживайте свои дела, а в восемь я пришлю за вами экипаж.

С этими словами он повернулся и вышел – только полы черного плаща взметнулись и опали.

Эсмеральда смотрела вслед удалявшемуся широкоплечему мужчине до тех пор, пока его фигура не исчезла вдали. Она не знала, сколько прошло времени, прежде чем наконец расслабилась и громко, с облегчением вздохнула. На секунду ей показалось, что это игра воображения и никакого разговора с герцогом не было, но быстрый взгляд на стол убедил ее, что это не фантазии. Герцог Гриффин действительно вошел в ее жизнь и уговорил стать компаньонкой двух его сестер. Коричневый бархатный мешочек служил доказательством реальности появления решительного привлекательного джентльмена.

Эсмеральда зажмурилась и покачала головой, все еще под впечатлением от произошедшего. Если бы только с самого начала она была с ним правдива и сказала о сестре, собаке и отсутствии подходящей одежды, то могла бы уберечься от ненужных волнений, но тогда не испытала бы новых, восхитительных ощущений, которые он в ней пробудил. Их разговор был похож на поединок фехтовальщиков: удар в обмен на удар, – но понять, кто победил, было трудно. Конечно, скорее всего она, но по какой-то причине, однако, сейчас не чувствовала себя победительницей.

Эсмеральда тихо рассмеялась. Ей пришлось сказать герцогу «да». Что еще она могла сделать? Она отчаянно пыталась отказать, но он не позволил, даже когда она выставила нечто вроде ультиматума, предъявила совершенно возмутительные требования, ожидая, что он откажется.

Ей так долго не везло, и сейчас она все еще не могла поверить, что заработает достаточно денег, чтобы выплатить долги и отложить немного на уголь. Проработав у герцога несколько недель сезона, она получит больше, чем принесло бы агентство за целый год.

Эта мысль согревала ее и определенно заставляла чувствовать себя победительницей. Кроме того, она получит все, а не маленький процент, как остальные сотрудники агентства, да и Джозефина с Наполеоном поедут с ней. Еще и новый гардероб!

И все же ее терзали неприятные предчувствия. Пусть она знала обязанности компаньонки, но никогда таковой не была. Что, если сделает что-то не так? Что, если герцог останется ею недоволен? Что, если выгонит после первого же дня? Что, если общество не примет ее и высокомерно отвергнет? А из-за нее и близнецов? Получится, что она купит совершенно ненужные ей платья без малейшей возможности вернуть потраченные деньги герцогу.

Нужно учитывать и другие обстоятельства. Судя по тому, что недавно слышала Эсмеральда, виконт Мейфорт очень болен, так что вряд ли будет посещать мероприятия сезона, но если все же приедет, то узнает ли свою кузину? А что, если узнает? Поступит так, как его отец пригрозил ее матери: притворится, будто они незнакомы и уж тем более не родственники?

Что же, ей это очень даже подходит.

Она потерла лоб и тяжело вздохнула. О последствиях ее согласия можно только гадать. Если непрестанно думать о том, что случится, она просто сойдет с ума. Одно из правил мисс Фортескью гласило: «Не стоит кликать беду». Нужно помнить об этом. Она вернется и перечитает руководство мисс Мейми Фортескью для компаньонок, гувернанток, гувернеров и нянь «Можно и нельзя». Это придаст ей уверенности, когда на следующей неделе она приедет в дом герцога, ко всему будет готова.

Нужно сделать все, чтобы не дать герцогу Гриффину повода сожалеть о своем выборе, а пока она просто будет благодарна ему за то, что дал ей работу, и не станет думать о неудаче, а также о том, как красив этот мужчина.

Теперь, когда Эсмеральда согласилась на эту работу, надо постараться ее не потерять.

С тех пор как брат матери выгнал ее из дому, Эсмеральда ненавидела всех аристократов, и герцог никак не изменил ситуацию – скорее наоборот: укрепил ее в своем мнении, решительно настаивая, что именно она должна ему помочь. Большинство титулованных особ получали все, что хотели: требовали многого и не терпели возражений. Если уж член семьи мог быть изгнан по простому капризу, что говорить о слугах?

На сердце легла тоска, как всегда при мысли о том, как безжалостно обошелся с матерью ее родной брат. И Эсмеральда, как обычно, сумела выбросить эту мысль из головы. Не важно, что когда-то ей полагалось иметь компаньонку и выезжать в общество в качестве бриллианта чистейшей воды. Эти мечты развеялись, когда ей было пятнадцать. Мать пошла против семьи и вышла замуж за молодого и красивого, но нищего ирландца Майлза Грэма. И вот теперь она, леди, светская дама, должна стать компаньонкой, а о дебюте забыть. Что ж, она поступит так же, как тогда, когда умерла мать, а вслед за ней и отец Джозефины: возьмет на себя новые обязанности и найдет способ выполнять их как можно лучше, свыкнется с новой ролью. У Эсмеральды есть сестра, о которой, кроме нее, позаботиться некому.

Она опять взглянула на мешочек с деньгами. Хоть она и не слишком жаждала тратить деньги на одежду, которую, возможно, не придется надеть дважды, все же придется забыть про гордость и купить новые платья. Когда сезон закончится, их можно будет продать, если она не сумеет найти новую работу, или сохранить и позже переделать для Джозефины. Не успеешь оглянуться, и сестра начнет привлекать внимание кавалеров. Впрочем, сейчас еще рано об этом беспокоиться и следует жить сегодняшним днем. Герцог посчитал ее достойной присматривать за его сестрами, и это стоит принять и доказать ему, что он в ней не ошибся.

Когда Эсмеральда подняла бархатный мешочек, в животе все медленно перевернулось: мешочек оказался тяжелее, чем она думала. Она развязала короткий шнурок и заглянула внутрь. Монет было столько, что наверняка хватит на платья, накидки, перчатки, шляпы и другие необходимые вещи, а также на новый гардероб для Джозефины. Конечно, надо пересчитать деньги, чтобы потом возместить герцогу все расходы, – захочет он того или нет.

Закрыв за собой дверь агентства, Гриффин постоял на крыльце двухэтажного здания, глядя, как стекают по стеклам тяжелые холодные струи дождя.

Сколько времени прошло с тех пор, как он в последний раз имел столь бодрящую беседу с женщиной… если имел вообще? Он давно привык, что представительницы прекрасного пола говорят лишь то, что, по их мнению, хочет услышать герцог, вместо того чтобы набраться храбрости высказать свое мнение, даже когда он просил об этом. Именно это качество: говорить то, что думаешь, – и пробудило его интерес к мисс Свифт. Светские дамы умели сделать губы розовыми, а щеки – румяными с помощью белил и красок, а у мисс Свифт все было естественным.